Сомадева - Повесть о царе Удаяне

Услышав от Раджахансы такое предположение, пребывали мы оба в сомнении. «Если бы телесная боль одолела царя, то нужно было бы позвать врачевателей. Если же что другое, то трудно найти причину. Нет у его царства недругов, все враги уничтожены. Народ любит царя, ничто его державе не угрожает. С чего бы властителю так кручиниться?» — так мы рассуждали. Но тут молвил слово мудрый Шарваварман: «Знаю я, мучается царь от неведения. «Глуп я», — так говорит он и жаждет вкусить учености. Дошло до меня также, что одна из цариц сегодня жестоко над ним посмеялась».

В этих раздумьях скоротали мы ночь, а на заре пошли в покои владыки земли. Несмотря на приказ никого не пускать, вошел к нему я, а за мной и Шарваварман.

Приблизился я к царю и почтительно спросил: «Божественный, что же ты беспричинно терзаешься?» Слышал Сатавахана мои слова, но по-прежнему сидел ко всему безучастный. Тогда обратился к нему Шарваварман и повел такую речь: «Послушал бы ты меня, царь! Ведь прежде ты со мной разговаривал. Этой ночью было мне видение: видел я, что с неба упал лотос; некий божественный юноша его раскрыл, вышла из этого лотоса дева, одетая в белое, и она, царь, тотчас вошла в твои уста. Проснулся я внезапно, и подумалось мне: «Нет сомнений, это Сарасвати проникла в уста божественного». После того как Шарваварман рассказал о вещем сне, Сатавахана прервал молчание и спросил меня озабоченно: «Скажи, сколько нужно времени усердному ученику, чтобы достичь учености? Не будет мне счастья, если не одолею я науки. Вся эта царская пышность пристала глупцу так же, как драгоценное украшение бревну!» Тогда заговорил я: «Обычно, царь, нужно двенадцать лет, чтобы познать все науки и их царицу — грамматику. Но я берусь обучить тебя всего за шесть лет». С гневом возразил Шарваварман на эти слова: «Как можно так долго обременять людей, предназначенных для счастья?! Я берусь обучить тебя, царь, всего за шесть месяцев!»

Услыша такое бахвальство, я рассердился: «Коли ты царя за шесть месяцев обучишь, то я навсегда забуду санскрит, пракрит и местный язык, которыми пользуются здешние люди». А Шарваварман возразил мне: «Непременно я это сделаю, а коли нет — двенадцать лет буду покрывать голову твоими сандалиями!» — и ушел. Пошел и я к себе домой. А царь, убедившись из нашего спора, что его желание осуществимо, успокоился.

Вскоре понял Шарваварман, какое трудное дело он затеял, и, впав в сомнения, рассказал обо всем жене. Огорчилась она и говорит ему: «Не вижу я здесь никакого другого пути, супруг мой, кроме как поклониться владыке Кумаре [155] Видимо, потому Кумаре, что именно он был тем божественным юношей, который во сне Шарвавармана раскрыл «лотос знания» (имя «Кумара» означает на санскрите «мальчик», «юноша»; см. прим. [68] ). и просить у него помощи».

На исходе ночи Шарваварман, ни поев, ни попив, отправился в храм Кумары. Узнал я от соглядатая, куда пошел Шарваварман, и сообщил об этом царю, а тот сказал: «Посмотрим, что из этого будет!»

Тут обратился к Сатавахане один раджпут [156] Раджпут — выходец из воинского сословия, или варны кшатриев. по имени Синхагупта: «Божественный, очень был я удручен, видя немочь, одолевшую тебя. Решил я тогда отсечь себе голову в жертву богине Чандике [157] Чандика — «неистовая», «свирепая»; наряду с именем Дурга — один из тех эпитетов богини Парвати, под которыми она выступает в своей грозной ипостаси. , чей храм стоит за городом. Пошел я туда, и как раз в это время раздался голос с неба: «Не делай этого! Непременно желание царя исполнится!» Думаю я поэтому, что будет тебе, царь, успех в твоем деле!»

Поговорив с царем, отрядил Синхагупта за Шарваварманом двух соглядатаев. А тот тем временем, одним воздухом питаясь, молчаливый и преисполненный решимости, дошел до храма Кумары. Там Картикея [158] Картикея — одно из имен бога войны Кумары; см. прим. [88] . возрадовался жестокому подвижничеству Шарвавармана, готового даже телом своим пожертвовать, и наградил его желанным даром.

Посланные же Синхагуптой соглядатаи все это видели и, раньше его вернувшись, рассказали царю об удаче, которая выпала на долю Шарвавармана. При этой вести стало царю радостно, а мне горько, так же как при виде тучи птица чатака веселится, а гусей одолевает печаль [159] Чатака — пестрая индийская кукушка. Согласно распространенному в Индии поверью, чатака питается каплями дождя, в то время как гуси с наступлением дождливого сезона улетают за Гималаи. . А Шарваварман, щедро одаренный Кумарой, вернулся и стал обучать царя всем наукам, и сам Сатавахана прилежно их изучал. Чего не свершится по милости бога!

Вся страна возрадовалась, прослышав об успехах царя, повсюду начался праздник, и по этому случаю над домами развевались весело флаги. Царь почтил Шарвавармана, как полагается почтить учителя, осыпал его жемчугами, достойными царей, и поставил его правителем над землей Бхарукаччха, раскинувшейся по красивым берегам Нармады. Также сделал он царем и Синхагупту, сообщившего ему с помощью соглядатаев об успехе подвижничества Шарвавармана. Что же касается дочери Вишнушакти, которая была причиной всех событий, то поставил он ее выше всех своих цариц и стала она для него любимой женой».

Вот шестая волна книги «Вступление к рассказу» в «Океане сказаний» великого поэта Сомадевы.

Успешно выполнил Шарваварман свое обещание, а я был обречен на молчание [160] Поскольку, согласно клятве, не мог говорить ни на санскрите, ни на пракрите, ни на местном диалекте. . Пришел я как-то к царю, а там какой-то брахман читал стих, им сочиненный. Царь сам перевел этот стих на чистый санскрит, и, выслушав, как он произнес его, все присутствовавшие высказали большую радость. Тогда царь с почтением попросил Шарвавармана рассказать, как Картикея помог ему исполнить обещание. И с соизволения царя Шарваварман поведал о случившемся:

«Ушел я отсюда, наложив печать на уста свои и постясь, и, когда уже немного осталось мне пройти, от трудного подвига ослабев, свалился я на землю без памяти. И почудилось мне, что будто некий муж, держащий в руке копье, подошел ко мне и сказал: «Встань, сын мой, во всем ты преуспеешь!» И от этих слов я, словно орошенный амритой [161] Амрита — напиток бессмертия; см. прим. [19] . , встал, и покинули меня и жажда и голод, и вернулась бодрость ко мне.

Тогда, исполненный преданности и благодарности, дошел я до храма, омылся и вступил с трепетом под его своды. Тут явился предо мной повелитель Сканда [162] Сканда — «налетающий», «обрушивающийся», имя бога войны Кумары; см. прим. [86] . , и по его воле вошла в мои уста сама Сарасвати. Затем бог с шестью лицами [163] Бог с шестью лицами — Сканда, который, согласно мифу, был рожден шестиликим. , подобными лотосам, изрек шестью ртами сутру [164] Сутра — краткое изречение или правило, приспособленное для быстрейшего запоминания и поэтому часто преподносимое в афористической форме. Сутрами назывались также трактаты по важнейшим отраслям знаний (в том числе и грамматике), представляющие собой сборники таких правил. . Услышав ее, я по свойственному людям легкомыслию сам придумал и произнес другую сутру. Тогда бог сказал мне: «Если бы ты не произнес ее, это учение сделало бы излишней грамматику Панини [165] См. прим. [107] . . Теперь же по причине своей краткости оно будет называться «Катантра» [166] Катантра — «состоящая из малого числа глав», название одной из санскритских грамматик. или же «Калапака» в честь хвоста павлина, на котором я езжу» [167] Хвост павлина на санскрите — калапа . Павлин по имени Паравани — ездовое животное Сканды; см. прим. [86] . . Открыв мне в награду новую науку о слове, вот что еще сказал мне бог: «Был твой царь в прежнем рождении [168] Прежнем рождении — см. прим. [65] . мудрецом Кришной, учеником аскета Бхарадваджи [169] Бхарадваджа — легендарный мудрец (риши), которому приписывается ряд ведийских гимнов; один из героев Махабхараты и Рамаяны. , и прославился он жестокими подвигами во славу веры. Но из-за того, что однажды увидел он дочь аскета и, пораженный стрелами бога любви, воспылал к ней страстью, прокляли его отшельники. Поэтому родился он теперь на земле, и она, тоже обреченная на земное существование, стала его первой женой. Он-то и есть царь Сатавахана.