Дакаики - Услада душ, или Бахтияр-наме

Как ни старался падишах исторгнуть из сердца любовь, отказаться от игры страстей, всепобеждающее чувство и любопытная тоска вырвали у него из рук поводья твердости духа и самообладания.

Одним словом, когда падишах стал пленником собственного сердца, он взял у слуги повод верблюда паланкина и сказал ему, стремясь к свиданию с возлюбленной:

Любовь – это птица, которая посещает просторы сердец благородных мужей; это хозяин, который радушен только с благородными. Небесный судия, сообщающий потусторонние тайны, сквозь занавес совершенства пророка, разъясняя свойства благородства, возвестил: «Тот, кто влюбился, проявил добродетель, скрыл любовь и умер – умер шахидом». Жизнь влюбленного – основа счастья, а смерть его – венец мученической смерти за веру [3].

Одному древнегреческому философу сказали: «Твой сын влюбился». – «Теперь он достиг совершенства в человеческом достоинстве», – ответил философ.

Покуда натура не станет здравой, а душа – добродетельной, любовь недопустима и влюбленность невообразима. Доказательством человеческого совершенства и духовной силы служит любовь, которая нисходит на сердца мужей, а не детей, которая сочетается с духом возвышенным, а не с душами подлецов, ибо ищущий любви должен обладать гармоничной душой и совершенной личностью. Воистину, покуда дух человека не станет совершенным, он не вкусит радостей любви, ибо: «Тот, кто не вкусил, не ведает».

Спросили мудреца: «Откуда люди взяли любовь?» – «Слово «ишк» [4], то есть «любовь», – ответил он, – происходит от слова «ашака», а оно означает «плющ», который вьется вокруг дерева и не отстает от него, пока тот не высохнет».

Спросили другого: «Что такое любовь?» – «Начинается она, – ответил тот, – с сомнения, а кончается нищетой».

Много людей на свете говорили о любви и звенели колокольцами страсти, но подлинную цену ей знают только люди, свободные от всего иного, а право на любовь дано лишь зрелым мужам. Беспечной пташке, которая парит высоко в небе на крыльях наслаждения, вдыхая аромат базилика и напевая сладостные мелодии, неведомы сердечные муки соловья, что жалобным голосом стенает на заре, чья истерзанная душа навеки заточена в клетку.

Повести о достославных сражениях бедуинов следует рассказывать арабским мужам, а не малым детям из школы. И раз дело зашло так далеко, то друзья-советчики не спешили со своими наставлениями. А обитатели гнезд птицы Анка, то есть счастливцы в любви, возглашали с вершины искреннего расположения, что любви надо домогаться на пути великодушия, а не на страницах, исписанных пером. Чтобы выиграть в этом игорном доме бедствий, нужно быть Маджнуном из племени Бану Амир, чтобы пить вино в этом погребке, надо быть Кусаййиром бедуином.

Итак, падишах от сильной любви и сердечного волнения схватил рукою страсти верблюда паланкина. Когда взор его проник внутрь разукрашенных носилок, сердце его возжаждало свидания, душа возжелала красоты, и он сорвал прочь покрывало. Он увидел перед собой красавицу, неприступную в своей гордыне, возлюбленную, какую желало его сердце. Он увидел нарумяненное лицо и завитой локон, увидел ланиты, подобные небесным светилам, яркие, как тюльпаны, и гладкие, как щелк.

Почувствовав, что сердце его опьянено любовью, а душа вовсе лишилась благоразумия, падишах сказал слуге:

– О сострадательный слуга и опытный друг! По отношению к влюбленным следует проявлять великодушие, ведь они – самые тонкие из людей. Красота этой девушки поразила мое сердце и опутала душу. Я вижу лишь один выход: тебе следует отправиться к военачальнику и посватать для меня его дочь. Скажи ему от моего имени: «Это сватовство принесет тебе честь и хвалу, а результатом этого союза будет упорядочение дел державы и торжество веры. Ты знаешь, что я достоин быть твоим зятем и заслуживаю этой радости, ибо, как говорит пословица, «каждый человек знает цену своей земли».

Слуга выслушал эти речи, поцеловал землю и сказал:

– Любое намерение падишаха разумно и приносит счастье. Отец этой девушки запрыгает от радости, даже если увидит подобное во сне. Однако к любому делу должен быть свой подход, и домогаясь чего-либо, надо найти верное средство. И у радости есть свои сезоны, а у пиршества – свои правила. Если падишах передаст эту девушку евнухам гарема, то люди подумают, что он взял ее силой. Тогда друзья падишаха будут пожинать лишь укоры и сплетни, зато враги обретут крылья для взлета. Самое разумное – это приказать мне сопроводить девушку к отцу и рассказать ему обо всем. Военачальник сочтет предложение падишаха великим благом для себя, заглавным листом своего счастья, даже подумает: «Счастье – это благоприятные случайности». Он даст дочери приданое, какое сможет, а потом уж отошлет ее служить шаху.

Ведь говорят: «Поспешность – от шайтана».

Но падишаху эти слова слуги не понравились, ибо «Терпение – горше сабура», и он закричал на него в гневе:

– Как ты смеешь давать мне советы и наставления?!

Он хотел было наказать слугу, но раздумал, ибо боялся огорчить этим нежное сердце возлюбленной и причинить неприятность тонкой натуре красавицы. Говорят ведь: «В прощении проступков слуг – совершенство великодушия». И всевышний сказал о «сдерживающих гнев». Вспомнив об этом, падишах отстранил слугу, взял сам повод верблюда, несшего паланкин, и направился в город.

В тот час, когда последние солнечные лучи скрылись за горизонтом, когда и запад и восток покрылись черными чепраками, когда неподвижные звезды засверкали на небосводе и по ступенькам небес взошли планеты, они въехали в город. К шаху вызвали приближенных, сановников и судей. Падишах велел им получить у девушки согласие на брак, дабы устранить всякие кривотолки о прелюбодеянии, заключить брачный союз на основе шариата и написать на прекрасном листе договор, ибо: «Воистину лучший союз – на основе веры».