Дакаики - Услада душ, или Бахтияр-наме

На другой день везиры так и поступили. Они превозносили и расхваливали царевну Хотана, пока в падишахе не пробудились всепоглощающая любовь и подлинная страсть. Как говорят: «Временами ухо влюбляется раньше глаз».

На следующий день влюбленный падишах стал расспрашивать о Хотане, об обычаях этой страны, а везиры меж тем ликовали и своими ответами только подзадоривали падишаха, пока наконец падишах не оказался целиком в оковах любви, и каждый день поливали любовный побег, всякий раз туже затягивая локон влюбленности падишаха. Он лишился сна и покоя, потерял терпение. И наконец падишах, отбросив в сторону стыдливость, признался везирам в своей любви.

Падишах приказал везирам:

– Подсчитайте мои сокровища, подведите итог доходам, чтобы отослать дары шаху Чина и посватать его дочь.

– Покуда не заключен брачный договор и не завязаны узы свойства, – сказали везиры, – не подобает посылать сокровища и дары. Сначала надо отправить посла, который знает обычаи страны фагфура и правила служения царям, чтобы он выполнил обязанности свата, передал дары и вернулся назад с вестями.

– Хорошо сказано, – ответил шах. – Для подобного посольства нужен разумный и достойный муж, обладающий приятной внешностью и доброй славой. Найдите такого.

И везиры ответили:

– Сейчас в нашем царстве нет мужа, совершенней Абу-Таммама. Он пользуется благосклонностью падишаха, опережает всех разумом и знаниями, он превосходит всех благородством и кротостью, украшен похвальными качествами и редкостными достоинствами.

Когда Абу-Таммам, по обыкновению, пришел к падишаху, тот сказал ему:

– Да будет тебе известно, что я полностью доверяюсь величию твоих помыслов, всецело полагаюсь на твои знания. Передо мной стоит наиважнейшая задача, но до сих пор я не находил человека для ее исполнения и потому не пытался разрешить ее. Однако ныне мое царство опирается на твой великий разум, его поддерживают столпы твоего решительного и твердого ума; так вот, я уже давно мечтаю отправить посла к шаху Чина, заключить с ним дружеский и родственный союз. Вполне очевидно, что ключ осуществления этого важного дела – в твоих руках, что светочем для достижения моих желаний послужит твоя сообразительность.

Абу-Таммам поклонился и сказал:

– Твой нижайший раб готов принести себя и свое состояние в жертву, чтобы осуществилось желание падишаха.

Везиры приготовили все необходимое для посольства, вручили ему коней, драгоценные каменья и жемчуга, роскошные одеяния, инкрустированное оружие и на протяжении целого перехода провожали его с вином, музыкой и всем прочим.

Когда Абу-Таммам прибыл в столицу Чина, шаха той Страны известили о. прибытии посла, и он приказал отвести для него помещение, прислать вина и всякую снедь. Слуги также встретили его весьма почтительно.

Когда Абу-Таммам доставил шаху дары и подношения, Поклонился и приветствовал его, шах Чина оказал ему всякие почести и уважение, какие только возможны, и приказал своим приближенным также почтить и возвеличить посла.

В один прекрасный день шах Чина сказал Абу-Таммэму

– Страна Арран – великая страна, а шах ее – великий муж. И для своей благородной дочери я не вижу на земле мужа достойнее его, царя более великодушного и величавого. Но очень уж маленькое приданое я для нее приготовил, я выделил ей только самое необходимое. Ты, посол, кажешься человеком верным, с твердым духом. Как говорят: «Воистину для благородного мужа глаз его – спасение». Тебе надлежит самому увидеть мою дочь, взглянуть на ее приданое. Если она достойна шаха Аррана, то повелевай!

Абу-Таммам поцеловал перед ним землю и сказал:

– Согласно указаниям разума и положениям шариата мне не подобает видеть лицо или слышать голос благородного создания, которое произошло из отцовских чресел падишаха и предназначено для брачных уз с падишахом. Если бы не была она достойной моего властелина, то божественный рок и небеса не внушили бы ему эту страсть, даже более того, судьба не вложила бы в его сердце мысль об этой жемчужине.

– Что же касается приданого, то наш падишах помышляет не о стяжательстве, а о совершенстве. Как говорят: «Богатство – непрочно и преходяще, а дружба – вечно благоухающий мускус».

– Хвала тебе, о достойный мудрец и опытный муж! – воскликнул шах Чина. – Много послов приезжало, чтобы посватать мою дочь и заключить брачный договор. Но каждый посол, едва я предлагал ему взглянуть на невесту, тут же спешил посмотреть на обитательниц гарема, желая видеть моих жен и дочерей. Я же не мог снести бремя такой дерзости и приказывал тут же, по пути в гарем, отрубить ему голову. По поведению и поступкам посла я судил, что его властелину неизвестны законы родства, поскольку посол не знает законов почитания.

– Глупость слуги свидетельствует о глупости его господина. Когда же я убедился в твоем превосходном уме и больших познаниях, то заключил, что звезда получает свет от солнца, что жемчужина в раковине образуется от тучи, что каменья жизненного опыта в твоих россыпях произошли благодаря свету, отраженному от солнца совершенств падишаха. Отныне моя дочь – служанка падишаха, а все свое состояние и богатства я также дарю ему.

Созвали духовных наставников, судей и вельмож и заклюй брачный союз на основе шариата и установленных обычаев. Когда два царя породнились и две страны объединились в дружбе, то сама история, казалось, устроила пиршество, само веселие начертало заглавный лист счастья.

Когда закончили хлопоты по брачному договору и исполнили все обязательства по нему, снарядили паланкин и корабль и весь двор вышел провожать дочь падишаха, Абу-Таммам же отправил гонцов к своему падишаху с доброй вестью.

Шах Аррана, получив приятное известие, выехал встречать царевну на несколько переходов. Когда он узрел красоту девы, этой павы, которая грациозно выступала в саду свидания, в цветнике кокетства, он приказал открыть двери сокровищниц и развязать кошели.