Пу Сунлин - Рассказы Ляо Чжая о необычайном

… все сплошь «чжутийское». – Чжути – название уезда, где в древности добывалось прекрасное серебро.

… заставил себя… спустить шатер – то есть предаться учению, не видя никого, даже близких, как делал великий учитель древности Дун Чжуншу.

Люди кричали… – В привычки китайского магната входило окружать себя целым штатом слуг, даже в чужом доме. Стоит ему крикнуть, как они хором откликаются, свидетельствуя о своей неусыпной бдительности.

.. «тыква и конопля» – то есть родня, ползучая и цепкая, как эти растения.

… поднял руки и извинился – сделал приветствие, сложив руки и подняв их на уровень своей груди или лица.

… смирить ее своими приказами. – Считалось, что повеление чиновника распространяется и на бесов.

… звали его Ху Второй – созвучно с ху (лисица).

.. нет никаких… «костей с мясом» – то есть родных братьев.

… после этого самого – то есть после смерти.

Сьел свое слово! – Се Дашэнь, или Се Цзинь (1369—1415), известный ученый своего времени, поклялся вместе со своими единомышленниками скорее умереть, чем допустить себя до службы у государя, занявшего трон при крайне подозрительных обстоятельствах. Однако, узнав, что один из его товарищей, при переживаемых критических обстоятельствах, сидит дома и смирно кормит свою свинью, воскликнул смеясь: «Ах, вот как! Он даже со своей свиньей не хочет расстаться, не говоря уже о жизни. Ладно же!» И нарушил клятву, то есть «сьел слово», как и некоторые другие из заговорщиков. Остальные же были казнены или отравлены.

Зеленый платок на голове. – В древности человеку, продававшему за деньги жену, обертывали голову зеленым полотенцем и называли его проститутом (мужем проститутки). Так гласит предание. Надо заметить, что зеленый цвет считается цветом рогоносцев и тщательно избегается. Причиной этого странного соединения представлений является, вероятнее всего, цвет черепахи, которая, по поверью, имеющему солидную давность, совокупляется со змеем и является, таким образом, прототипом мужей-рогоносцев.

… дочь… «возливателя вина». – В древнее время при торжественных собраниях местных обществ для возливания вина духу-покровителю выбирался наиболее почтенный во всех отношениях человек. Затем этими словами вообще обозначали почтенного выборного старшину. Наконец, это превратилось в государственный институт, и «возливателем» в уездном, а тем более и столичном храме Конфуция стали назначать одного из наиболее уважаемых деятелен.

… в день первой лунной полноты – пятнадцатого числа первого лунного месяца.

Юйланьпэнь. – Уламбана, или, в китайской передаче, Юйланьпэнь – день «повешенных вниз головой» грешников в аду, и потом вообще всех грешников и умерших. В этот день безмолвные китайские храмы и монастыри наполняются народом, причем наиболее пожилые и набожные стоят толпами перед костром горящих в медной курильнице свеч и внимают похоронному речитативу буддийских молитв, а молодежь пользуется случаем освободиться от надзора тюремного начальства и показать себя друг другу.

… «девы на прогулке, словно в небе тучи» – стих из «Шицзина».

… «следовать своей радости» – то есть ходить по храму и делать все то, что вызывает в душе, проникнутой светом буддийской веры, искреннюю радость (конечно, в интересах храма и монахов), и особенно – дарить храму деньги и вещи, сообразно своему искреннему усердию. Затем вообще бродить по храму, осматривая его и исполняясь религиозного чувства, также называется «следовать (своей) радости».

… родни «тростника и камыша» – то есть разросшейся и все покрывающей, дающей доступ повсюду.

… праздник двойной девятки. – Девятое число девятой луны, праздник осени и осеннего цветка – хризантемы.

… «у восточного забора». – Из известного каждому образованному китайцу знаменитого стихотворения поэта Тао Цяня (365—427), певца хризантемы.

«У восточного забора» поэтому означает: у куртины хризантем, пышно к этому времени расцветающих.

… в буддийском ланьжо. – Ланьжо – название буддийского храма, передающее китайскими иероглифами санскритское слово «лаяна», что значит: место покоя и отдыха.

… Сада Кистей – то есть Леса Кистей (ханьлинь) – собрание кистей, пишущих самые авторитетные в стране книги, в том числе и историю Китая, – своеобразная старая китайская академия наук.

Я не Мао Суй… Я Цаоцю. – Мао Суй был один из ученых советников удельного князя, говоривший о себе, что он вроде шила в мешке: стоит его лишь туда положить, как не только острие, о котором говорит известная пословица, но и все шило целиком из мешка вылезет. Цаоцю Шэн был такой же советник, но старавшийся основать свои заслуги на распространении чужой славы, а именно славы знаменитого стратега удельного периода Цзи Бу. Фэн хочет сказать, что она не сам гений, а лишь его сообщница.

… быть… льдом – то есть свахой.

«Яшме погребенной и духах зарытых». – Из стихотворной надгробной надписи (на смерть жены).

Ин и Хуан . – Две сестры, жены древнего государя Шуня. Государь Яо (ХХШ в. до н. э.) отдал своему достойному преемнику Шуню обеих своих дочерей в жены. Одну звали Нюйин, а другую Эхуан.

… то вдыхая, то выдыхая. – Особые физиологические упражнения с дыханием человека для сообщения ему чувства отрешенности от мира.

… заполнишь балки. – То есть книг этого сорта столько, что, если их нагрузить на вола, то он вспотеет, а если их сложить дома, то высота их будет до самых балок (в комнате без потолка).

Хуа То – знаменитый врач древности (III в.), который приписывал картине пяти зверей (тигра, оленя, медведя, обезьяны и птиц) феноменальное значение, действующее на кризис болезни без промаха.

Рыцарь. – Подобный перевод китайского слова «се» был бы непростительною русификацией, если бы в его классическом определении (по знаменитому словарю Канси, изд. в XVIII в.) не стояло следующее: «Се – это тот, кто своим влиянием и своею силой пользуется для помощи другим». О таких героях, проникнутых велением нравственного долга, поддерживавших слабых и сокрушавших насильников, в Китае сохранились не только легенды, но и обширные, заслуживающие самого серьезного доверия исторические повествования. Уже у первого китайского историографа Сыма Цяня (ум. ок. 80 г. до н. э.) встречаем целый отдел монографий «Странствующих рыцарей». Очень естественно, что они наполнили собой впоследствии всю китайскую литературу, создав образы и в поэзии, и в повести, и в романе.