Автор неизвестен - Древневосточная литература - Удивительные истории нашего времени и древности

Стихи эти принадлежат талантливейшему человеку, уроженцу уезда *Усянь. Фамилия этого человека Тан, имя Инь, прозвище «Сильнейший тигр». Умом своим он превосходил всех своих современников, эрудиции был необъятной. Он был одинаково искусен и в каллиграфии, и в живописи, и в пении. Стоило ему лишь взять в руки кисть — ария или ода, стих или проза были тотчас готовы. Он не умел сдерживать своих чувств, ко всему относился легкомысленно и не гнался за почестями и богатством.

Родился Тан Инь в городе *Сучжоу, а неподалеку, в местечке Уцюй, жила его семья.

Когда Тан Инь выдержал *экзамен на степень сюцай, он в подражание *стилю «нанизывания жемчуга»написал стихи о цветке и луне, в которых было больше десяти стансов. Фраза за фразой развивал он в стихах тему луны и цветка; был в них, например, и такой станс:

Стихи эти вызвали у всех восхищение и похвалу. Градоначальник Сучжоу Цао Фэн, прочитав эти стихи, высоко оценил талант их автора и порекомендовал наставнику членов императорской семьи внести имя талантливого поэта в список лиц, назначенных для прохождения государственных экзаменов в области. Наставник, о котором здесь идет речь, был некий Фан Чжи, уроженец уезда *Иньсянь. Он был противником поэзии, подражающей древним стилистам. Прослышав же о том, что Тан Инь, пользуясь своей литературной славой, делает все, что захочет, и не соблюдает правил этикета, Фан Чжи не хотел, чтобы поэту дали *вторую ученую степень, и собирался отстранить его от должности. Воздержался он от этого только благодаря настояниям Цао Фэна. Тан Иню, таким образом, удалось избежать неприятностей, но до экзаменов он все же не был допущен. Когда совсем уже подходил срок государственных экзаменов, Цао Фэн в конце концов добился своего, и имя Тан Иня последним было занесено в список «пропущенных талантов». Тан Инь блестяще выдержал экзамен и был признан *цзеюанем.

Когда Тан Инь прибыл в столицу для прохождения экзаменов на высшую чиновную степень, он стал еще более известен своим незаурядным талантом. Вельможи и князья, пренебрегая правилами этикета, старались подружиться с поэтом и почитали за честь знакомство с ним.

В это время столичными экзаменами ведал некий Чэн, главный управляющий делами наследника престола. Чэн, преследуя свою личную выгоду, часто практиковал продажу тем экзаменационных сочинений. Теперь, побаиваясь людских пересудов, он искал человека, давно известного своими талантами. Чэн надеялся, что заслужит всеобщее одобрение, если в списке выдержавших экзамен на первом месте будет значиться фамилия действительно достойного человека. Поэтому, узнав, что в числе экзаменующихся находится Тан Инь, Чэн очень обрадовался и собирался провести его как первого кандидата, блестяще выдержавшего экзамен на степень цзиньши. Тан Инь знал об этом и как-то, по простоте душевной, за вином похвастался:

— Нет сомнения, что в этом году я первым пройду на экзаменах!

Те, кто завидовал талантам Тан Иня, прослышав, что в его успехе лично заинтересован Чэн, подняли вокруг этого шумиху, повсюду рассказывая о несправедливости главного экзаминатора. Об этом на имя императора было послано письменное донесение и вскоре появился императорский указ, запрещавший Чэну просматривать экзаменационные сочинения. В то же время появился приказ, по которому Тан Инь был разжалован и лишен должности.

Вернувшись в родной город, Тан Инь совершенно перестал думать о карьере и славе и совсем отдался вину и стихам. Все величали Тан Иня цзеюанем, и каждый листочек с его каллиграфией, каждый его рисунок или стих считались необычайной ценностью.

Тан Инь в это время особенно увлекался живописью. Какие бы чувства ни овладевали им: радость или гнев, печаль или наслаждение, — все они находили отражение в его рисунках. Стоило лишь появиться его картине, как ее тут же с боем хватали, не считаясь с ценой. Приведу строки из стихотворения, в котором говорится о том, к чему лежала душа Тан Иня:

Говорят, что в Сучжоу из шести ворот: Фэнмэнь, Паньмэнь, Сюймэнь, Чанмэнь, Лоумэнь, Цимэнь — Чанмэнь было наиболее оживленным местом. Сюда стекались лодки, экипажи. Поистине:

Будучи как-то раз в районе Чанмэни, Тан Инь сидел на борту *прогулочной джонки. Его тут же окружили литераторы, которые спешили приветствовать знаменитого Тан Иня и, протягивая поэту свои веера, просили нарисовать или написать что-либо им на память. Тан Инь сделал тушью несколько набросков и написал несколько четверостиший. Все больше и больше народу стекалось на берег, узнав, что там сидит знаменитый поэт. Ни мало не смущаясь собравшейся толпой, Тан Инь приказал слуге подать большой кубок вина. Опершись на окно, он принялся было за вино, как вдруг его взору представилась разрисованная джонка, которая, покачиваясь на волнах, плыла мимо. Блестящее убранство джонки бросалось в глаза. Молодая женщина с очаровательным лицом и нежным тонким станом стояла у окна каюты. На женщине было синее платье. Заметив Тан Иня, она стала пристально смотреть на него и улыбаться, рукой закрывая ротик. Джонка проплыла мимо, а Тан Инь, приведенный в неимоверное смятение прекрасным обликом незнакомки, стал расспрашивать лодочников, не знают ли они, кто хозяин джонки. Оказалось, что владелец ее — ученый Хуа из *Уси. Тан Инь решил тотчас отправиться в погоню и стал громко кричать, подзывая лодку. Но ни одной лодки поблизости не оказалось; поэт был в полном отчаянии. Он собрался было послать слугу на поиски лодки, как увидел, что из города выплывает какая-то джонка. Мало заботясь о том, свободна ли она, Тан Инь стал громко кричать и махать руками, призывая джонку к себе. Когда джонка подошла к берегу, из каюты вышел какой-то человек и, остановившись на носу, громко крикнул:

— «Сильнейший тигр», куда это тебе вдруг так срочно понадобилось ехать?