Юэ Дун - Дополнение к Путешествию на Запад

— Великий владыка, — прервал рассказ Сунь Укун нежным голосом, — выпейте чаю, не спешите продолжать.

Тут на сторожевой башне дважды ударили в барабан — уже минула вторая стража.

— Красавица, неужели тебя не сморил сон? — спросил Сян Юй.

— У меня по-прежнему теснит в груди, — сказал Сунь Укун.

— Ну, раз ты не хочешь спать, я буду рассказывать дальше. На следующее утро мой громогласный храп еще сотрясал шатер, украшенный тигриной мордой, когда я услышал, как на Юге огромная толпа в миллион человек кричала: "Десять тысяч лет! Десять тысяч лет!" — такая же толпа на Севере подхватила: "Десять тысяч лет! Десять тысяч лет!" — и на Востоке то же самое! Я вскочил со своего ложа, кликнул оруженосца и спросил: "Наверное, это сам император Синь повел против меня свои войска? Ну что же, раз сегодня мне предстоит встреча с императором, я велю подать новые доспехи. И ты знаешь, Красавица, что ответил мне мой оруженосец? Он упал на колени и заикаясь произнес: "В-великий в-владыка изволит ошибаться. Имени Синь больше не осталось на земле. Знатные люди со всех восьми сторон света стоят перед яшмовым шатром Великого владыки и провозглашают: "Десять тысяч лет!" Услышав это, я поспешил причесаться, надел свой шлем, омыл ноги и обулся, но не стал облачаться в новые доспехи. В тот же час я разослал приказ владетельным князьям всего света прибыть к моему шатру и выслушать меня. Минул полдень, потом прошло еще два часа, но ни один удельный правитель так и не появился у моего лагеря. В душу мне закрались сомнения. Я приказал оруженосцу передать князьям такие слова: "Если вы, желая увидеть меня, не спешите со всех ног к моему шатру, неужто вы думаете, что я выйду к вам?" Не успел слуга исполнить мой приказ, как ворота лагеря распахнулись настежь. Я увидел удельных правителей со всего света и подивился тому, что все они стали вдвое короче! "Отчего сии достойные мужи лишились половины своего роста?" — в изумлении подумал я, присмотрелся получше и разглядел, что все они как один ползли на коленях, шаг за шагом взбираясь по ступенькам, ведущим к моему шатру. По правую руку передо мной склонилась ниц толпа людей в коронах и одеждах, расшитых жемчугом, и такая же толпа стояла, согнувшись в поклоне, по левую руку. Я хотел было отчитать их за то, что они заставили меня так долго ждать, но люди из моей свиты доложили мне: "Великий владыка! Когда владетельным князьям передали ваш приказ, они собрались на совет, чтобы решить, как им приблизиться к вашему шатру. Они не посмели войти в ворота не склонившись, или ограничиться простым поклоном со сложенными руками, или подойти к вам беспорядочной толпой. Они все думали и думали, пали ниц на землю и долго лежали недвижимы. Потом судили да рядили, и сердца их были преисполнены тревоги и страха. В конце концов они избрали "ходьбу на коленях" и тогда только осмелились направиться к вам!" Когда я это услышал, то даже проникся жалостью к удельным князьям и велел им поднять головы. Но разве хоть один из них посмел бы взглянуть на меня? В ответ до моих ушей донесся лишь невнятный гул. То не был звон колокола или пение тростниковой свирели в золотом окладе. Я напряг слуг и услышал, как князья чуть слышно бормотали: "Желаем вам десять тысяч лет жизни! Не смеем поднять головы". Да, ничего не скажешь, в тот год Сян Юй снискал себе славу героя.

Сунь Укун издал звук, напоминавший, как говорится, "падение цветка на пустынные ступени".

— Великий владыка, — сказал он, — вы утомились, отпейте глоток бобового отвару, передохните, а потом снова будете продолжать.

Тут на дозорной вышке три раза ударили в барабан. "Уж третья стража минула", — подумал Сунь Укун.

— О прекрасная, — обратился к нему Сян Юй. — Недуг, верно, все еще терзает тебя. Тогда дозволь мне продолжить свой рассказ. Слушай же, что было дальше. Случилось так, что правитель Пэй не выказал мне должного уважения и стал грозить войной. Тогда я недолго думая повел свое войско в Земли Внутри Застав. Еще издалека, за десять ли, я увидел человека в короне из яшмы и жемчуга, сверкавших как солнце и луна и все звезды на небе, и в узорчатом халате, на котором были вышиты горы, драконы и водяные растения. Он ехал в колеснице, отливавшей синевой и зеленью и украшенной летящими драконами и танцующими фениксами. За ним шли толпой придворные с золотыми и серебряными печатями в руках, в желтых халатах с пурпурными поясами, а всего их было без малого несколько тысяч. Огромная эта толпа двигалась по дороге, извиваясь, словно змея, и хвост ее терялся вдали.Как только они заметили меня на опушке сосновой рощи, человек, ехавший впереди, тут же снял свою корону из яшмы и жемчуга и надел на голову шапку простолюдина из грубого холста, сбросил с плеч узорчатый халат с горами, драконами и водяными растениями и переоделся в некрашеное тонкое платье. Он сошел с колесницы, украшенной драконами и фениксами, и заложил руки за спину. А его придворные, с золотыми и серебряными печатями в руках, в желтых халатах с пурпурными поясами, обулись в соломенные сандалии, подпоясались веревками и вымазавши лица красной краской. Потом они упали на колени, простерлись ниц, жалея лишь об одном — что не могут зарыться в землю на тысячу и десять тысяч локтей! Увидев, что они встречают меня подобающим образом, я хлестнул моего вороного коня и помчался к ним во весь опор. Со всех сторон я слышал возгласы: "Десять тысяч лет нашему господину! Десять тысяч лет нашему господину!" Стоило мне нахмурить брови, как их предводитель сам закричал: "Десять тысяч лет нашему господину! Я, циньский правитель Цзыин, пришел сдаться моему господину, да будет ему даровано десять тысяч лет!" В ту пору я был горяч и скор на расправу. Стоило мне взмахнуть мечом, и тысячи людей — государи и простолюдины, молодые и старые — превращались в безголовых призраков. Да, славные были времена! Я крикнул: "Дух Синь Шихуана! Пора бы тебе знать, что сегодня..."

Из головы Сунь Укуна не шли мысли о Синь Шихуане, и потому, когда Сян Юй произнес это имя, Сунь Укун, притворившись, что его сморил сон, слабым голосом проговорил:

— Великий владыка, сделайте милость, остановите свой рассказ, меня совсем одолел сон.

Могли Сян Юй продолжать, услыхав от Красавицы Юй, что она желает почивать? Владыка Чу тут же умолк, и они услышали, как на дозорной вышке грянул барабан: бум... бум... бум... бум... бум... Минула пятая стража.

— Великий владыка, — сказал Сунь Укун, — на этот раз ваш рассказ был таким долгим! Мы не заметили, как пробили четвертую стражу!

Сунь Укун опустился на ложе, и Сян Юй лег рядом с ним на одной подушке.

— Мне что-то не спится, — проговорил Сунь Укун.

— Если моя красавица не может уснуть, я расскажу еще, — предложил Сян Юй.