Лэ Ши - Нефритовая Гуаньинь

Узнав об этом, Ян гуйфэй сказала Мин-хуану:

— Какая-то Цзян фэй {153} 153 Какая-то Цзян фэй… — Здесь Ян гуйфэй презрительно называет Мэй фэй по фамилии, игнорируя то время, когда Мэй фэй была в чести. осмелилась говорить о своем недовольстве и своих надеждах в стихах, столь же ничтожных, как и она сама. Я желаю, чтобы ей была дарована смерть.

Император промолчал.

Однажды из Линбяо в столицу возвратился гонец. Мэй спросила прислужников:

— Откуда приехал этот человек? Не привез ли он дикой сливы?

Ей отвечали:

— Прибыл гонец из южных уделов с плодами личжи для Ян гуйфэй.

Мэй горько заплакала.

В другой раз император принимал дары от чужеземных посланцев в Башне цветов и приказал тайно передать Мэй нитку жемчуга. Наложница отказалась от подарка, а тому, кто его принес, передала стихи, промолвив:

— Вручи от моего имени государю. Стихи гласили:

Прочтя это, Мин-хуан загрустил, сердце его отяжелело. Он приказал музыкантам написать мелодию на эти слова и назвал ее «Нитка жемчуга». Так родилась эта мелодия.

Прошло некоторое время, и Ань Лу-шань {154} 154 …Ань Лу-шань ворвался во дворец. — Имеется в виду танский полководец Ань Лу-шань (см. «Ян гуйфэй», коммент. 19). ворвался во дворец. Император бежал в западные области {155} 155 Император бежал в западные области. — После захвата Чанъани войсками Ань Лу-шаня, Сюань-цзун бежал в западные области, отрекшись от престола в пользу своего сына Су-цзуна. . Ян гуйфэй умерла. Возвратившись в Чанъань, государь повелел разыскать Мэй фэй, но ее не могли найти. Мин-хуан был очень огорчен и решил, что она, верно, перебралась куда-то в другое место, когда началась смута. По его приказу объявили: кто найдет Мэй, получит звание чиновника второго ранга и миллион монет. Увы! Никто не мог указать, где она. Тогда император обратился к заклинателям, владевшим искусством оседлывать ветер и уходить в глубь земли. Но и те не смогли отыскать обители духов, где обреталась Мэй фэй.

Но вот какой-то евнух поднес государю портрет Мэй. Император нашел в нем большое сходство с изображенною, но, к сожалению, это был всего лишь портрет. Император написал на нем такие стихи:

Император перечел написанное, и из глаз его полились слезы. Он приказал выгравировать портрет на камне.

Однажды, жарким летним днем, император заснул, и ему привиделась Мэй: она стояла за бамбукового перегородкой и плакала, прикрывая лицо рукавом. Дымка окутывала ее. Она сказала: «Когда Ваше величество уехали отсюда, я приняла смерть от руки солдат-бунтовщиков. Но нашелся человек, который пожалел меня, — он похоронил мои останки под дикой сливой к востоку от озера».

Император был очень испуган и проснулся, обливаясь холодным потом. Тут же приказал он копать к востоку от озера Тайи. Однако — безуспешно.

Печаль императора все возрастала. Вдруг он вспомнил: на берегу озера, у Теплых источников, растет около десятка сливовых деревьев. Не там ли? Он самолично отправился туда на колеснице и снова велел копать. И едва лишь разрыли землю у корней деревьев, как появилось тело Мэй. Оно лежало на глубине трех чи, в винной колоде, обернутое парчовым покрывалом.

Император был убит горем, придворные не могли выдержать этого зрелища. Труп осмотрели и нашли ножевую рану у плеча.

Император сам сочинил могильную надпись, и Мэй была предана погребению с должными почестями.

В заключение скажем.

С тех пор как Мин-хуан стал правителем Лучжоу, слава о его редкостной храбрости разнеслась повсюду. Со своими сверстниками он скакал верхом по угодьям, предаваясь радостям охоты и другим увеселениям, но тем самым приближал к себе людей мало достойных, причинял вред высокому своему положению. Более пятидесяти лет принимал он дары процветающей Поднебесной, жил в роскоши и непомерном изобилии. У него было больше ста сыновей и внуков, но на закате лет он выискал в толпе красавиц Ян гуйфэй, нарушив главные три долга {156} 156 …главные три долга. — Согласно конфуцианской доктрине, люди в обществе связаны долгом государя и подданного, отца и сына, мужа и жены. и через то посеяв смуту и раздор в государстве, потеряв здоровье и опозорив всю страну. И ведь все — ради того лишь, чтобы угодить Ян гуйфэй, исполнить каждое ее желание. Размышляя об этом, испытываешь немалое сожаление. Что же до наложницы Мэй, красота ее вызывала глубокую зависть всех, кто был до или после нее. И внутренние ее достоинства были несравненны; о них можно судить но этой истории. Одни говорили, что весь род ее проклят, другие объясняли ее несчастье случайным стечением обстоятельств. Но все ей завидовали. Можно ли было знать заранее, что Мин-хуан, уже стариком, окажется вынужден терпеть унижения и что трех сыновей его убьют {157} 157 …трех сыновей его убьют… — Император Сюань-цзун имел сыновей от сестер Ян гуйфэй, которых взял себе в наложницы. Когда по требованию солдат Ян гуйфэй и ее брат были умерщвлены, сестры Ян тоже были убиты. Вместе с ними погибли и их дети. с тою же легкостью, с какою давят муравьев?! Когда Мин-хуан возвратился и передал власть сыну, смута еще не завершилась. Повсюду разыскивали дворцовых прислужниц, по все либо покончили с собой сами, либо погибли насильственною смертью. Обреченный на одиночество, Мин-хуан надеялся, что Поднебесная отнесется к нему со снисхождением. В «Цзочжуани» {158} 158 «Цзочжуань» — древнейшая летопись, одна из классических конфуцианских книг, авторство которой приписывается Цзоцю Мину (IV в. до н. э.). говорится: «Беды тех, кто нам ненавистен, отзываются на тех, кого мы любим». Закон возмездия не ошибается ни на волос. Но неужели во всем, что случилось, повинны только эти две женщины?

В расцвете династии Хань большим почетом пользовалась «Чуньцю» {159} 159 «Чуньцю» («Весны и осени») — древнейшая историческая хроника, в которой зарегистрированы события удела Лу (722—481 гг. до н. э.). Традиция приписывает ее составление Конфуцию. . Ученые-конфуцианцы следовали либо «Гунъяну», либо «Гуляну» {160} 160 …либо «Гунъяну», либо «Гуляну»… — «Гунъянчжуань» — комментарий к «Чуньцю», составленный Гунъян Гао, который учился у Цзы Ся, ученика Конфуция; книга была записана правнуком Гао, Гунъян Шоу (середина II в. до н. э.). «Гулянчжуань» — комментарий к «Чуньцю», составленный Гулян Ци, учеником Цзы Ся; на его основе возникла школа комментирования, критиковавшая комментарии Гунъян Гао. Позднее оба комментария вошли в число книг конфуцианского канона. , которые меж собою соперничали, а летопись «Цзочжуань» оставалась незамеченной и не имела распространения. В конце концов, однако, заговорили и о ней: многие древние книги достигают толпы лишь долгое время спустя.