Николо Макиавелли - Сочинения великих итальянцев XVI века

На следующее утро, продолжая толкование Книги Исхода и дойдя до того места, где говорится, как Моисей умертвил египтянина, он объявил, что египтянин представляет дурных людей, Моисей же — проповедника, который умерщвляет таковых, разоблачая их пороки, и тут он сказал: «О египтянин, я поражу тебя насмерть» [27] Hcx. 2, 11-12. , и вскрыл всю вашу подноготную, о попы, обращаясь с вами, как с падалью, на которую и псы не польстятся. Потом он прибавил (к этому он и вел), что хочет нанести египтянину другую тяжкую рану, и сообщил, что Бог открыл ему, будто во Флоренции некто намеревается установить тираническую власть и с этой целью строит козни и заговоры и хочет изгнать брата, отлучить брата, преследовать брата, а это и есть не что иное, как стремление к тирании; и что нужно соблюдать законы. И он столько наговорил, что на следующий день подверглось публичному обвинению одно лицо, которое столь же близко к тирании, как Вы к небесам. Но затем, когда Синьория заступилась за доминиканца перед папой [28] 3 марта 1498 г. Синьория ответила на бреве папы от 26 февраля, взяв Савонаролу под защиту. и когда он убедился, что врагов во Флоренции больше нечего бояться, тут он завел другую музыку, и если раньше пытался только сплотить свою партию, внушая ненависть к противникам и запугивая всех словом «тиран», то теперь, не упоминая больше ни о тиране, ни о преступных происках, призывает сохранить единство и настраивает всех против верховного понтифика, на которого обратил ныне свои злые укусы, отзываясь о нем как о самом последнем негодяе. Так он, по моему мнению, сообразуется с обстоятельствами момента и приукрашивает свое вранье.

Засим оставляю на Ваше сужденье толки, которые ходят в народе, людские ожидания и страхи, ибо Вы человек благоразумный и можете судить о них лучше меня, потому что отлично осведомлены о наших настроениях, об особенностях момента и о намерениях папы, находясь там поблизости. Прошу Вас только об одном: коль скоро Вы не сочли за труд прочесть мое письмо, пусть Вам не покажется обременительным и ответить, каково Ваше мнение о нынешних обстоятельствах и настроениях с точки зрения здешних дел. Будьте здоровы.

Флоренция, 9 марта 1498 Ваш Никколо ди м(ессер) Бернардо Макиавелли

Ваше письмо явилось передо мной в чужом обличье, но с первых же слов мне стало все ясно [30] Письмо Содерини было подписано неразборчиво, а адрес написан чужой рукой. . Охотно верю паломничеству в Пьомбино, зная Вас, не сомневаюсь, однако, в ваших с Филиппо [31] Филиппо ди Банко — друг Макиавелли. затруднениях, ведь одного из вас смущает недостаток света, а другого — избыток [32] Содерини сообщал о наплыве флорентийцев в Пьомбино (порт на побережье Тирренского моря) для встречи короля Фердинанда Арагонского, куда хотел бы поехать и он с приятелем, Филиппо ди Банко. Но «одному мешает звезда, а другому солнце». «Звезда», которую Макиавелли обозначает как «недостаток света», возможно, символизирует то дело, неблагоприятного исхода которого ждал Филиппо. . Январь меня не беспокоит, лишь бы февраль не подвел [33] Содерини считал, что приезд Макиавелли во Флоренцию в январе помешает его делам, возможно, хлопотам по организации ополчения. . Я огорчен подозрениями

Филиппо и в недоумении жду, чем это кончится. (А) [34] Под буквами «А», «Б» и так далее следуют примечания Макиавелли, в оригинале нашедшие себе место на полях. В нашем издании эти примечания вынесены в конце публикуемого письма. . Ваше письмо было кратким, но для меня — я читал его и перечитывал — оказалось длинным. Оно доставило мне удовольствие, потому что дало случай сделать то, к чему я никак не мог приступить и чего вы мне делать не советуете; только последнее, на мой взгляд, лишено всякого повода. Ваши слова удивили бы меня, если бы судьба не дала мне понятия о многообразии и изменчивости вещей, так что я вынужден почти ничему не удивляться или признать, что ни чтение, ни опыт ничего мне не поведали о поступках и образе действия людей.

Я знаю Вас и знаю, какой ветер дует в Ваши паруса, и если бы даже можно было осуждать Вас за это (а осуждать нельзя), то я бы не стал, памятуя о том, в какие порты он Вас прибивает, на какие ступени возводит и какие может внушить надежды. Итак, разделяя воззрение большинства (в отличие от вашего, где все — благоразумие), я вижу, что в делах важнее исход, которым они завершаются, а не средства, кои для этого используются. (Всякий руководствуется своею прихотью.) Ведь одного и того же добиваются разными способами, и различные действия ведут к одной цели; если я еще мог в этом сомневаться, то поступки нынешнего папы [35] Имеется в виду папа Юлий II. и их последствия убедили меня окончательно. (Б). Ганнибал и Сципион [36] Ганнибал — выдающийся полководец Карфагена. В 218 г. до н. э., перейдя Пиренеи, а затем и Альпы, двинулся с большим войском в Италию, где одержал ряд побед над римлянами. На его сторону перешли галлы, италики, другие племена, недовольные господством Рима. После битвы при Каннах в 216 г. до н. э. Ганнибала поддерживали племена Южной Италии. Он владел почти всей Италией (кроме Этрурии и Рима) вплоть до 202 г. до н. э.? когда потерпел поражение (первое и последнее в своей жизни) от римлян в битве при Заме (Сев. Африка). Публий Корнелий Сципион Африканский Старший был послан в 210 г. до н. э. в Испанию для отвоевания ее от карфагенян. К 206 г. до н. э. ему удалось овладеть юго-западной частью Пиренейского п-ва. , оба выдающиеся военачальники, одержали бесчисленные победы: один из них, будучи в Италии, поддерживал единство в войсках жестокостью, коварством и неблагочестием, при этом он настолько привлек к себе народы, что они восстали против римлян. Другой добился от народа того же самого постоянством, милосердием и благочестием. (В). Но поскольку на римлян не принято ссылаться, скажем, что Лоренцо Медичи [37] Лоренцо Медичи Великолепный — фактический правитель Флорентийской республики в 1469-1492 гг. разоружил народ, чтобы удержать Флоренцию; мессер Джованни Бентивольи [38] Джованни Бентивольи — правитель Болоньи (до 1506 г., когда она вошла в состав папских владений). ради сохранения Болоньи вооружил его; Вителли-- в Кастелло и нынешний герцог Урбинский [39] Имеется в виду Гвидобальдо да Монтефельтро, герцог Урбино (1482-1508). разрушили крепости в своих владениях, чтобы удержать их, а граф Франческо в Милане [40] Франческо Сфорца — правитель Милана (1450-1466), в 1450 г. получил титул герцога. и многие другие строили крепости для безопасности. (Г). Император Тит в тот день, когда не был кому-нибудь благодетелем, считал свою власть под угрозой [41] Tum Флавий Веспасиан — римский император (79-81). По словам Светония, однажды, вспомнив, что за день не сделал никому ничего хорошего, воскликнул: «Друзья мои, я потерял день!» (Светоний. Тит, 8). , другой увидел бы угрозу в тот день, когда сделал бы кому-либо приятное. (Д). Многие, семь раз отмерив и взвесив, успевают в своих замыслах. Нынешний папа, который действует всегда наобум, безоружный, случайно добивается того, что навряд ли удалось бы ему, действуй он по плану и с военной силой. Как показывают деяния всех вышеописанных и бесконечного числа прочих, кого можно привести в пример в прошлом и настоящем, они приобретали, усмиряли и теряли царства по воле случая, и при неудаче иногда подвергался осуждению тот самый образ действий, который превозносили в дни успеха. (E). Иной раз также, когда наступает конец длительному процветанию, причину ищут не в себе, а обвиняют небеса и расположение светил. Но отчего различные поступки иной раз одинаково полезны или одинаково вредны, я не знаю, хотя и хотел бы знать; однако, чтобы познакомиться с Вашим мнением, я позволю себе смелость высказать свое.