Корни Иггдрасиля

Эта тайна язычников не была разглашена и сагами: мы почти ничего не узнаем из них о том, как относились к старым богам исландцы века саг. И, видимо, нам не суждено узнать, кто же были те исландцы (или исландки), которые сохранили вплоть до XIII в. мифологические песни и, передавая из поколения в поколение пророчество вёльвы, говорили ее устами.

Расцвет исландской литературы в XIII веке совпал с концом исландского «народоправия». Страну потрясали междоусобные, братоубийственные распри. В 1272 году Исландия потеряла независимость: верховная власть была передана норвежскому королю Хакону Хаконарсону. С конца XV века Исландия становится колонией Дании. Наступают самые темные века в ее истории. Но именно из этих веков беспросветной нужды и напастей (в начале XVIII века исландцев было около 50 тысяч — гораздо меньше, чем в век саги) к нам доходят многие рукописи саг и бумажные списки «Эдды». Современный исландский писатель Сигурд А. Магнуссон так сказал о своих соотечественниках: «Мы, исландцы, все одержимые. Когда всякий другой народ больше всего бы заботился о хлебе насущном, мы сидели по своим нищим землянкам и писали, писали, писали. Слово спасло нас».

Эта книга дает представление не только о древнеисландской литературе. но и об истории ее перевода в России. Классикой стал перевод «Саги о Волсунгах» Б. И. Ярхо (Academia, М., 1935). Переводчик с замечательным искусством подчеркнул те особенности языка саги, которые роднят ее с русской крестьянской прозой, в частности, с нашим северным сказом. Но немаловажная разница между ними определяется тем, что в Исландии никогда не существовало особой крестьянской культуры, противопоставленной культуре образованных верхов общества. Все исландцы были в прошлом крестьяне, что не мешало им прославиться как «самому литературному народу мира». Соответственно, и язык саги никогда не воспринимался как специально «крестьянский язык», но в общем совпадал с разговорным языком своего времени, а в исторической перспективе дал начало исландскому литературному языку. Именно так, предельно просто, избегая какой-либо стилизации под народную речь, переводил саги М. И. Стеблин-Каменский; по этому пути пошли и другие переводчики его школы.

Издания древнеисландской литературы, предпринятые по инициативе и под руководством М. И. Стеблин-Каменского, дают широкое представление об основных жанрах древнеисландской литературы. Назовем лишь некоторые из них: Старшая Эдда (пер. А. И. Корсуна), «Лит. памятники», Л., 1963; Младшая Эдда (пер. О. А. Смирницкой), «Лит. памятники», Л., 1971, Исландские саги. Ирландский эпос, серия БВЛ, М., 1972; Сага о Греттире (пер. О. А. Смирницкой), «Лит. памятники», М., 1976; «Поэзия скальдов» (пер. С. В. Петрова), «Литламятники», Л., 1979; «Круг Земной», «Лит. памятники», М., 1980. В этих изданиях были впервые опубликованы саги и скальдические стихи, помещенные в настоящей книге. «Пряди об исландцах» в переводе Е. А. Гуревич публикуются впервые. Читателю могут быть знакомы принадлежащие В. Тихомирову переводы таких памятников мировой культуры, как «Беовульф» и гимны «Ригведы»; в этой книге публикуются его новые переводы из эддической поэзии. Перевод «Песни об Атли» принадлежит И. М. Дьяконову — нашему крупнейшему востоковеду и переводчику шумерского «Эпоса о Гильгамеше».

Читателю, желающему глубже узнать историю и культуру древней Скандинавии, мы особенно рекомендуем также следующие кнн ги: Гуревич А. Я. Походы викингов. М., 1966; Гуревич А. Я. История и сага, М., 1972; Гуревич А. Я. «Эдда» и сага. М., 1979; Стеблин-Каменский М. И. Культура Исландии. Л., 1967; Стеблин-Каменский М. И. Мир саги. Л., 1971; Стеблин-Каменский М. И. Миф. Л., 1976; Стеблин-Каменский М. И. Древнескандинавская литература. М., 1979.

Эддическая поэзия сохранилась в нескольких рукописях, но основное, наиболее полное ее собрание — это так называемый Codex Regius (сер. XIII в.). Рукопись эта получила название «Эдда» по недоразумению. Ее нашел в 1643 году знаменитый собиратель древностей епископ Бриньольв Свейнссон. Он решил, что мифологические песни, в ней записанные, — это и есть та «древняя мудрость», которая послужила источником для Снорри Стурлусона в его книге, известной как «Эдда», и которую записал за век до Снорри полулегендарный исландский книжник Сэмунд Мудрый. Имя «Эдда» («Эдда Сэмунда Мудрого», а позднее также «Старшая Эдда») было перенесено Бриньольвом на новонайденную рукопись, а произведение Снорри, соответственно, получило название «Младшая Эдда». Что значит слово «Эдда» остается неизвестным, несмотря на множество остроумных попыток его истолкования.

Мифологические песни составляют первую часть собрания Codex Regius.

«Прорицание вёльвы» — это первая в рукописи «Эдды» и самая знаменитая из эддических песен. В ней представлена грандиозная мира и мировых судеб. Все события, в ней упоминаемые (многие из них известны вне связи друг с другом и из других источников), слагаются в единую цепь, влекущую мир к гибели. Боги создали мир (строфы 2–7), но не сумели надежно огородить его от сил хаоса (строфа 8), Более того, сама их созидательная работа расшатывает хрупкое равновесие мирового здания. Так, следом за сотворением, людей — существ, наделенных индивидуальностью (строфы 17–18), в мир являются судьбы (строфа 20), которым подвластны и люди, и сами боги. А с приходом судеб начинается, собственно, мировая история, с самого начала замешанная на предательствах и распрях (строфы 21–26). Вёльва, побуждаемая Одином к дальнейшему повествованию (строфы 28–29), видит и то, что ждет мир в будущем. Она видит, как множатся силы зла, как плодятся на окраинах мира чудовища (строфы 36–40) и как в конце времен погибнут под их нашествием боги и весь сотворенный ими мир (строфы 41–58). Вёльва видит и новое возрождение мира (строфы 59–65). Но эта картина новых светлых времен внезапно обрывается видением черного дракона, несущего под крылами трупы мертвецов (строфа 66).

Песнь, созданная, как обычно предполагают, на закате язычества (конец X в.), была заново перечитана и прочувствована в XIX-ХХ веках. Сам мотив «гибели богов» (или «сумерек богов») вошел в плоть и кровь новейшей европейской культуры.

Состязание в мудрости между Одином и великаном Вафтрудниром служит в этой песни поводом для сообщения сведений об устройстве мира, а также подтверждает превосходство асов над существами иных миров.

Большая часть строф песни — это мудрые речи «колдуна» Гримнира об Асгарде, его обиталищах, реках, мифологических животных и т. п., исторгнутые у него пыткой в палатах Гейррёда. Но из вступительной прозы известно, что под личиной Гримнира скрывается сам Один, в свою очередь, испытывающий своего воспитанника Гейррёда. И в описание Асгарда вплетаются, все громче звуча в песни, строфы иного рода — заклинания, посредством которых Гримнир возвращает себе силу и власть Одина и осуществляет возмездие.