Гомер - Илиада. Сокращённая версия

Просьбу твою я приму. Обо всём позабочусь, исполню…».

Так сговорились они и расстались. И быстро Фетида

Ринулась в бездну морей с белоснежной вершины Олимпа.

Зевс же пошёл в главный зал. Боги встали, встречая Кронида…

Зевс Олимпиец на трон свой воссел. Но владычица Гера,

Видела, как с ним в тиши говорила пучинного старца

Сереброногая дочь, мать ахейца, героя Пелида.

Тут же язвительно, зло обратилась она прямо к Зевсу:

540 «Кто из бессмертных с тобой, мой коварный, секретничал нынче?

Знаю, приятно тебе от меня кулуарничать скрытно…»

Гере на это сказал повелитель бессмертных и смертных:

545 «Гера, ты мысли мои все узнать не надейся напрасно!

Тяжки они для тебя, даже если ты мне и супруга!..»

Зевсу сказала тогда волоокая Гера богиня:

«Тучегонитель! Зачем ты мне так отвечаешь, жестокий?

Я ни тебя расспросить, ни узнать за твоею спиною

Век ничего не хочу! Делай всё, что замыслишь, спокойно.

555 Я об одном лишь прошу: пусть тебя не преклонит мольбою

Старца пучинного дочь, среброногая мать Ахиллеса…».

560 Гере немедля на то отвечал грозных туч собиратель:

«Дивная! Видишь ты всё, и за мною следишь неустанно!

Сделать же ты ничего не успеешь, оставь и надежду…»

Тут испугалась его волоокая Гера богиня,

Села, смирившись, молчит, уняла возмущение в сердце…

Слово тогда взял Гефест, олимпийский художник, желая

Матери милой помочь, белоплечей божественной Гере:

«Горестны будут дела нам такие, вконец нестерпимы,

Если враждуете вы из-за смертных со злобой кипучей…

Мать, убеждаю тебя, хоть премудра сама ты, послушай,

Зевсу царю покорись! Дабы снова бессмертный владыка

Гневом не грянул и нам не смутил безмятежного пира…

Ты постарайся его лучше сладкими тронуть словами,

Сразу он сменит свой гнев, сразу будет он милостив с нами».

Это сказал он и встал, и блистательный кубок двудонный

585 Матери милой поднёс, и опять обратился к ней с речью:

«Милая мать, я прошу, ты стерпи, как ни горестно сердцу!..».

595 Так он сказал. У него белоплечая Гера с улыбкой

Кубок из рук приняла. Тут Гефест, олимпийский художник,

С правой начав стороны, и другим небожителям тоже

Сладкий подносит нектар, из большой его черпая чаши…

Так пировали весь день до заката блаженные боги…

605 Но только солнце зашло, небожителей в сон потянуло,

И потянулись они по домам своим с дружного пира.

Каждый имел дивный дом на холмистых вершинах Олимпа,

То им искусный Гефест хромоногий, замыслив, построил.

Зевс в свою спальню пошёл на покой, олимпийский властитель,

610 Там он всегда почивал, если сон посещал его сладкий.

Там и сейчас он возлёг, и при нём златотронная Гера.

Боги бессмертные спят. Спят и коннодоспешные мужи.

Только Кронион не спит. Его сладостный сон не покоил.

Он волновался всю ночь, думы думая, как Ахиллеса

Выручить, как отомстить, как ахеян разбить в их же стане.

5 Сердцу его, наконец, показалась удачной идея

Сыну Атрея послать Сон обманчивый этой же ночью.

Зевс тотчас вызвал к себе бога Сна и велит ему строго:

«Мчись же, обманчивый Сон, к кораблям быстролётным ахеян;

К сыну Атрея явись ты в шатёр, к Агамемнону в ложе…

Нынче же пусть лично сам в бой ведёт он кудрявых данайцев,

Все ополчения их; и тогда завоюет троянский

Град многолюдный! Скажи: на Олимпе живущие боги

В мыслях едины теперь; наконец, Гера всех убедила…»

Так он сказал. Полетел Сон, велению Зевса покорный…

20 И, прежний сон оттеснив, Сон обманчивый образ Нелида

Нестора взял: больше всех почитал его царь Агамемнон…

35 Всё передав и внушив, Сон оставил Атреева сына…

Духом воспрянул Атрид, вещий голос ещё разливался

В мыслях его. Он воссел и надел свой хитон мягкий, новый…

Вестница утра, Заря, на великий Олимп восходила,

Зевсу царю и другим небожителям свет возвещая.

50 Утром Атрид повелел провозвестникам звонкоголосым

Всех на совет собирать, к кораблям кудреглавых ахеян…

Прежде же он посадил во главе благодумных старейшин,

Их пригласив к кораблю скиптроносного старца Нелида,

55 Там Агамемнон совет и устроил собравшимся вместе:

«Други! Сегодня во сне, в тишине амброзической ночи,

Дивный мне образ пришёл благородного сына Нелея,

Видом и ростом, и всем был он Нестору чудно подобен!

Встал над моей головой и слова говорил мне такие:

60 – Спишь, Агамемнон Атрид, сын Атрея, смирителя коней!..

Слушай, что я говорю! И вникай! Я – посланник Кронида…

65 Ныне ж тебе он велит в бой вести кудревласых данаев,

Все ополчения их; и тогда завоюешь троянский

Град многолюдный! Уже на Олимпе живущие боги

В мыслях едины теперь; наконец, Гера всех убедила… –

Други! Помыслите, как ополчить нам кудрявых данаев?

Прежде я сам им скажу, как положено для испытанья:

И предложу им бежать на судах быстролётных от Трои,

75 Вы же один одного отклоняйте от бегства советом».

Так произнёс он, и сам первый вышел из сонма старейшин.

85 Следом за ним поднялись, покоряясь владыке Атриду,

Все скиптроносцы вожди. И народ уже стал собираться…

95 Вот все собрались, шумят, и земля под народами стонет…

И лишь народ на местах учреждённых уселся спокойно,

100 Как перед ними тут встал царь могущественный Агамемнон,

Царственный скипетр держа, олимпийца Гефеста творенье.

Царь же, на скипетр теперь опираясь, воскликнул ахейцам:

110 «Други, герои войны, слуги храбрые бога Ареса!

Зевс громовержец меня хочет, видно, толкнуть на погибель!

Прежде он мне обещал, и со знаменьем то предназначил,

Что возвращусь я домой разрушителем Трои великой.

Ныне же, может быть, злом чьим прельщённый, велит мне другое:

115 В Аргос бесславно бежать! Мне, сгубившему столько народа!..

120 Мы, столь великая рать, столь могучий народ, как данаи, –

Битвы, выходит, вели мы бесплодно, напрасно сражались

С меньшею ратью врагов! Что ж, не нам, видно, войны итожить…

Вот уж прошло девять лет круговратных великого Зевса.

135 Дерево на кораблях наших сгнило, канаты истлели…

Други! Послушайте, что повелю я вам, – все повинуйтесь!

140 Нужно бежать! По домам! Возвратимся в отечество наше!

Нам Илиона не взять, не разрушить нам Трои великой!»

Так он сказал. И сердца взволновал Агамемнон словами.

Все в многолюдной толпе были тронуты царскою речью.

Разволновался народ, как огромные волны морские…

Так и собрание вдруг взволновалось. И с криком ужасным

150 Бросились все к кораблям. Под ногами их пыль поднималась…

Рвы очищают уже, кораблей вырывают подпоры.

Крики летят до небес возвращения жаждущей рати.