Снорри - Младшая Эдда

Поэзия скальдов очень непохожа на поэзию в современном смысле слова. Человеку нового времени она чужда и непонятна. Даже специалисты литературоведы обычно говорят, что она «не поэзия». Следовало бы, однако, сказать «не поэзия в современном смысле слова». Дело в том, что людей древнеисландского общества она, несомненно, вполне удовлетворяла, и никакой другой поэзии им не было нужно (эддическая поэзия ценилась скорее ради содержащихся в ней мифов и сказаний, а не как поэзия). Поэзия скальдов была как бы зашифровкой того или иного сообщения посредством шифра, настолько замысловатого и вычурного, что сутью этой поэзии было не само сообщение, а только его расшифровка. В современных изданиях скальдические стихи всегда сопровождаются пересказом их в прозе. Иначе их понять невозможно. Скальдическая зашифровка состояла не только в использовании вычурных и замысловатых кеннингов и бесчисленных хейти, но и в соблюдении очень строгого размера, т. е. определенного количества слогов и строк и очень трудного узора внутренних рифм и аллитераций (начальных рифм), а также в переплетении предложений и словосочетаний, т. е. в применении совершенно противоестественного порядка слов (один этот по рядок слов доставил массу хлопот исследователям и, в сущности, до сих пор остается загадкой).

В силу всего этого невозможно даже приблизительно передать в переводе форму скальдических стихов. В «Языке поэзии» приводятся примеры из 70 скальдов IX–XIII вв. Неясно, были ли эти примеры уже в оригинале, или они — позднейшая вставка. Как правило, это фрагменты, содержание которых крайне скудно и вне произведения, из которого они взяты, вообще непонятно. Поскольку эти стихи приводятся исключительно ради их формы (они должны служить подтверждением того, что тот или иной кеннинг или хейти действительно употреблялся скальдами), а форма их непереводима, в настоящем издании они опущены и приводятся только соответствующие кеннинги и хейти. Скальдические стихи имеет смысл переводить лишь тогда, когда они образуют звенья в повествовании (как это имеет место в сагах), т. е. когда важен их смысл, а не только форма.

«Перечень размеров», последняя часть «Младшей Эдды», тоже опущен в настоящем издании и по той же причине: основное содержание этой части — скальдические стихи, но приводятся они ради их формы, а форма эта непереводима. Часть эта представляет интерес, но, конечно, не в переводе, для историков метрики и языка. «Перечень размеров» содержит 102 висы (строфы), каждая из которых должна иллюстрировать новый размер. Снорри, однако, подразумевает под «размерами» не только метрические разновидности стиха, т. е. его разновидности, обусловленные различной расстановкой аллитерации или внутренних рифм, количеством слогов в строке и т. д., но и различные стилистические приемы — употребление тех или иных кеннингов, расположение предложений в строфе и т. п. Смешение метрических явлений со стилистическими, своего рода, синкретизм стихотворной формы и языкового стиля, вообще характерен для средневековой поэтики и особенно для поэзии скальдов: языковой стиль в ней обычно различен в различных размерах. Снорри начинает с «дротткветта», наиболее сложного скальдического размера (пять шестых того, что сохранилось от поэзии скальдов, сочинено дротткветтом), и посвящает этому размеру первые 68 вис, иллюстрируя сначала его стилистические, а потом его метрические разновидности, переходит за тем к более простым и кончает самыми простыми размерами, теми, которые характерны для песен «Старшей Эдды».

В своем «Перечне размеров» Снорри проявляет необычайную виртуозность. Ему удается не только проиллюстрировать массу метрических и стилистических явлений, но и связать все свои иллюстрации по содержанию: все они вместе образуют хвалебную песнь в честь норвежских правителей — короля Хакона и ярла Скули. Сначала прославляется Хакон, затем Скули, потом снова Хакон и наконец оба вместе. Такой трюк оказался возможным потому, что содержание скальдических хвалебных песен вообще крайне трафаретно: повторяется все то же о щедрости, могуществе и храбрости правителя и все так же описываются битвы. Поэтому, хотя в ряде случаев Снорри имеет в виду, по видимому, какие-то конкретные события из истории правления Хакона и Скули, содержание его хвалебной песни очень скудно и целиком подчинено чисто формальной задаче — дать иллюстрации стихотворных размеров и стилистических приемов. В конце своей хвалебной песни Снорри говорит, что она «будет жить всегда, пока не прекратится людской род, и не погибнут миры». Но по иронии судьбы именно эта часть его книги оказалась наименее долговечной.

Стихи в этой части «Младшей Эдды» сопровождаются прозаическим комментарием, в котором объясняются иллюстрируемые явления. Комментарий этот как бы не закончен: к концу он становится скуднее и наконец совсем исчезает. По стилю эта проза очень отличается от других произведений Снорри. Многое в ней похоже на средневековые схоластические трактаты. Некоторые ученые предполагали, что ее написал не Снорри. В средневековой литературе нетрудно найти аналогии этой части «Младшей Эдды», т. е. произведения, представляющие собой стихи в сопровождении комментария самого автора. Наиболее известное из таких произведений — это «Новая жизнь» Данте, сборник стихотворений, связанных прозаическим комментарием.

Еще в середине XII в. оркнейский ярл Рёгнвальд вместе с исландским скальдом Халлем Тораринссоном сочинили произведение, которое несомненно послужило прообразом для «Перечня размеров», а именно так называемый «Старый ключ размеров». Многое в стихах «Перечня размеров» заимствовано из «Ключа размеров». Но в «Ключе» только 82 висы и 42 размера, а содержание более пестрое. В строфе 70-й Снорри говорит: «Многие из моих размеров никогда не употреблялись раньше». Действительно, он приводит целый ряд размеров, которые явно придуманы им самим. Кроме того, систематизация размеров у него гораздо последовательнее, чем в «Ключе». В средневековой Европе не раз сочинялись латинские ключи размеров и поэтики, как прозаические, так и стихотворные. Но связи с исландскими стихотворными поэтиками здесь могло и не быть. Аналогичные тенденции могут проявляться в литературе и при явном отсутствии каких-либо связей. Так, персидский поэт XII в. Кивами Мутаризи сочинил касыду (хвалебную песнь), в которой почти каждый бейт (строфа) иллюстрирует какой-нибудь метрический или стилистический пример. Даже количество строф у исландского и персидского поэтов почти одинаково (102 у Снорри и 101 у Кивами Мутаризи). Но невозможно заподозрить никакой связи между «Перечнем размеров» и персидской касыдой.