Народ Индии - Народные повести Индии, рассказы Южной Индии

– Разрешите мне на полчаса занять место Ямы, – попросил игрок.

Боги дали свое позволение.

Сел игрок на трон Ямы, позвал к себе Читрагупту, который записывает, какой век отмерен каждому человеку, и сказал ему:

– Посмотри в свои списки. Сколько мне осталось еще жить?

– Полчаса, – ответил Читрагупта.

– Исправь свои списки. Запиши, что мне осталось жить еще сто лет, – велел новоявленный Яма.

Затем он приказал продлить жизнь всем трем своим женам и укоротить всем, кто ему не нравился в родной деревне. Покончив с этим делом, он позвал к себе владыку слонов Айравату и молвил ему так:

– Каладеван сейчас я. Ты обязан выполнять все мои повеления. Пойди и разорви на куски старого Яму.

Слон разыскал бога смерти и напал на него, стараясь пронзить бивнем. Старый Яма испугался за свою жизнь и, причитая от страха, бросился к богу Индре. Индра поспешил вместе с ним к Брахме и попросил творца дать убежище старому Яме. Брахма сказал, что это не в его власти, и отвел Яму к великому Вишну. Великий Вишну, в свой черед, отвел его к Шиве.

– Погоди, Айравата, – обратился к слону Шива. – Сейчас мы поговорим с тем, кто дал тебе это повеление.

И все боги спустились в преисподнюю, где помещалось царство Ямы.

Игрок знал заранее, чем все это кончится, и, хотя время его правления не истекло, направился навстречу богам.

– Почему ты покинул трон? – спросил его Шива.

– О великий! – ответил игрок. – Боги славятся своей справедливостью, но ко мне они относятся без малейшей справедливости. И вот вам доказательство. Я приказал Айравате убить старого Яму, а он ослушался. Если уж и царь слонов не хочет мне повиноваться, от кого же мне ждать послушания? Не надо мне трона Ямы. Лучше отпустите меня к моим женам.

– Сколько еще осталось жить этому игроку? – спросили боги Читрагупту.

– Старый Яма определил ему полчаса. А новый Яма назначил себе сто лет.

Тут, наконец, поняли боги, что игрок и их сумел провести.

– Ну, и хитер же ты! – воскликнули они. – Ты хочешь возвратиться на землю? Но ведь жены, вероятно, уже сожгли твое тело. Где же поселится твоя душа?

– Вы, видно, считаете меня глупцом, – оскорбился игрок. – Я велел женам набальзамировать мое тело и спрятать его в сундук. Я буду жить со своими женами еще сто лет. Велите только, чтобы мою душу отнесли обратно на землю. Иначе не помилую я старого Яму!

Его ум восхитил великих богов.

– Своей смелостью и находчивостью ты завоевал собственное счастье, – сказали они. – Ты сумел обмануть самого бога Яму. Отныне на земле тебя будут звать «Яма-пураттан» – «Человек, который сумел перехитрить самого бога смерти». Употреби же свою смелость и находчивость на добрые дела. Будь праведен и честен. А когда вдоволь насладишься земными радостями, вкусишь и вечное блаженство.

Отнесли посланцы Ямы душу игрока обратно на землю. Душа вселилась в его тело, и, ожив, игрок громко крикнул:

– Откройте, дорогие женушки!

Три жены с нетерпением открыли сундук. Они смеялись и радовались, слушая рассказ своего мужа обо всем, что с ним произошло.

А он с любовью обнимал жен и говорил им всем ласковые слова.

У владыки Санбухапурама было две дочери. Обе они родились после обряда поклонения священным светильникам, поэтому старшую из них махараджа назвал Тунгавилякку (Негаснущий светильник), а младшую – Куттувилякку (Светильник на подставке).

Когда Тунгавилякку исполнилось семь лет, а Куттувилякку – пять лет, отец решил выдать их замуж. Муж старшей дочери, сын правителя соседнего царства, поселился у него во дворце. Второй же зять – сын властителя другого царства – пустился на корабле в дальнее странствие.

Обе сестры не разлучались и в замужестве. Вместе они купались в реке, вместе рвали цветы в дворцовом саду, вместе плясали и пели в андапураме [25]. Как две птицы, порхали они по дворцу, и дни их проходили в забавах и увеселениях. Куттувилякку относилась к старшей сестре с должным почтением, всячески старалась ей услужить и только в свободное время играла с ней как равная.

Колесо времени отсчитывало год за годом, и вот наконец расцвела весна, которая принесла зрелость обеим девушкам. Свежесть и пылкость чувств придавали им особое обаяние. Тунгавилякку и впрямь озаряла спальню своего мужа, как негаснущий светильник. Но Куттувилякку даже не помнила лица своего мужа. Она походила на горящий слабым, трепетным пламенем светильник, который вот-вот погаснет от сочувственных вздохов окружающих.

Неожиданно махараджа получил известие о гибели второго зятя. Это известие поразило его, как удар грома. Однако, не зная, верно оно или ложно, махараджа утаил его от младшей дочери, сказал о нем лишь старшей. Тунгавилякку была очень опечалена, но ничем не выдала своей печали, осталась в обхождении с сестрой такой же ласковой и веселой, как и прежде.

Однажды, после омовения в розовой воде, Куттувилякку надела шелковые одежды и золотые украшения, насурьмила глаза и поставила на лоб тилак [26]. Затем она натерлась благовониями, украсила волосы цветами и, звеня браслетами, побежала к Тунгавилякку. Увидев ее во всем блеске юной красоты, старшая сестра не могла удержаться от горестной улыбки.

– Почему ты глядишь на меня так невесело? – удивилась Куттувилякку.

– Да так просто, – ответила старшая сестра.

Но младшая, заподозрив неладное, стала настаивать:

– Расскажи мне правду. Ты что-то от меня скрываешь. Между нами не должно быть никаких тайн.

И в конце концов Тунгавилякку сообщила ей все, что знала.

– Отец получил весть, что твой муж погиб во время бури, – сказала она. – Он пытается выяснить, так ли это. Теперь ты понимаешь причину моей скорби.

Несколько мгновений Куттувилякку стояла недвижная, как изваяние, кровь, казалось, остановилась в ее жилах. Едва придя в себя, она переоделась в чистую белую одежду, которую носят вдовы, и побежала к отцу. При виде ее царь понял, что она уже все знает, и безмерно огорчился. Ведь он назвал ее Куттувилякку, потому что хотел, чтобы она сверкала ярким светильником – светильником семейного счастья, но внезапный вихрь, поднятый судьбой, развеял все его надежды,

– Дорогой отец, – начала Куттувилякку, – вы растили меня с любовью и заботой и выдали замуж совсем еще несмышленой девочкой. Но волей судьбы тот, кто надел мне на шею свадебную гирлянду, погиб. Я даже не помню его лица. Жить девственной вдовой, не зная радостей супружества, у меня нет ни малейшего желания. Прикажите разложить костер. Где бы мой муж ни был: в раю или в аду, я все равно последую за ним.

– Не спеши взойти на костер, – принялся отговаривать ее царь. – Пусть у тебя нет мужа – зато у тебя есть отец, который не оставит тебя своими заботами. Тебе принадлежит половина моего царства. Ты можешь совершить множество благих дел, которые зачтутся тебе в следующих рождениях [27]. Оставь мысль о самосожжении.