Миранда Олдхаус-Грин - Кельтские мифы

Гундеструпский котел, изготовленный в I веке до н. э., является самым впечатляющим из найденных на сегодняшний день сосудов железного века. Он особенно интересен именно потому, что на нем, возможно, показан какой-то нарративный миф. Его изображения представляют собой сложные и взаимосвязанные повествовательные сцены. Котел был найден в центральной части Ютландии в 1891 году. Изготовленный из позолоченных листов серебра, украшенных высокими рельефными изображениями, он вмещал 130 л жидкости. Этот котел уникален с археологической точки зрения; он явно был очень ценным предметом, и характер декора указывает, что он, скорее всего, служил священным сосудом и использовался в ритуальных целях. Котел состоит из семи наружных и пяти внутренних пластин плюс пластины основания. Он был найден в преднамеренно разобранном виде, и его составные части были аккуратно сложены и закопаны глубоко в дальнем торфяном болоте.

Каждая из больших внутренних пластин изображает сложную сцену. На одной кельтское войско вступает в бой, и мертвецы возрождаются, будучи погруженными в котел сверхъестественным существом; за этим наблюдает рогатая змея, чья гибридная природа, возможно, отражает роль посредника между мирами. Вторая сцена представляет рогатое божество как повелителя животных в сопровождении нескольких зверей, среди которых олень и второй рогатый змей. Третья пластина изображает небесного бога с солнечным колесом, с различными странными животными, включая гиен/леопардов, каких-то четвероногих с длинными изогнутыми клювами и крыльями, а также еще одну рогатую змею. На четвертой пластине находится тройное изображение священной охоты с тремя дикими быками, которые должны быть убиты, возможно в жертвенных целях. На пятой пластине изображена богиня на колеснице в окружении других фантастических животных, в том числе двух очень странных существ, похожих на слонов, с леопардовыми пятнами, а также с уже упомянутыми крылатыми и клювастыми зверями.

Рис. 9. Позолоченный серебряный котел с изображениями божеств и мифологических сцен, найденный на пересохшем островке посреди болота в Гундеструпе, Ютландия (Дания), I век до н. э.

Семь внешних пластин содержат менее сложные образы. В то время как на больших внутренних панелях изображены повествовательные сцены или ритуальные события, внешние, похоже, посвящены визуализации кельтского пантеона, являя парад богов и богинь, чья индивидуальность обозначена различными атрибутами и формой волос/бороды. В отличие от динамичных внутренних сцен, эти внешние образы являются портретами, статичными и фронтальными, хотя их окружают маленькие фигуры людей и животных. Пластина основания тоже снаружи выглядит иначе: ее центральным элементом является большой умирающий бык – вероятно, дикий зубр, убитый или принесенный в жертву охотником или жрецом.

Гундеструпский котел, таким образом, и рассказывает мифы, и представляет множество божественных существ. Мы можем только догадываться о значениях этих созданий и о взаимосвязях между отдельными пластинами. Ясно, что определенные повторяющиеся мотивы были разработаны именно для демонстрации таких связей: наиболее красноречивый из них – пожалуй, рогатая змея, которая встречается на трех внутренних пластинах. Подобное изображение, как и человеческая фигура с рогами на голове, встречается не только на этом котле из Дании, оно широко известно по галло-британским скульптурам, относящимся к римскому периоду. Это свидетельствует о существовании целой группы отдельных космологических преданий, частично сохранившихся в период римской оккупации Британии, Галлии и Рейнской области.

Рис. 10. Пластина-основание Гундеструпского котла с изображением умирающего быка, которого атакует крошечная человеческая фигура, вероятно с целью принесения в жертву

Как могли изображения на Гундеструпском котле выполнять нарративную роль? Вероятно, как и мифологические сцены на древнегреческой керамике, они оказывались в центре внимания на симпосиях (приемах-вечеринках с коллективным распитием вина); можно предположить, что котел был своего рода «реквизитом» барда, рассказывающего историю людям, собравшимся вокруг очага. В мерцающем пламени могло казаться, что сияющие рельефные образы двигаются, а сказитель словно бы заставлял сам котел говорить. Умирающий бык на пластине основания придавал особенный драматизм повествованию: в голове животного есть два отверстия, в которые можно вставлять рога (не исключено, что реальные), в таком случае они должны были выступать из любой жидкости, наполнявшей котел (крови или заменяющего ее вина), воссоздавая миф о жертве и возрождении.

Тогда снова решил Кухулин отправиться к крепости Форгала, и на этот раз снарядили ему косящую колесницу. Совершил Кухулин прыжок лосося и через три стены перескочил в крепость. Три удара быстро обрушил он там на трижды девять воинов, да так, что с каждого удара поразил по восемь воинов, а по одному из каждой девятки оставил в живых. Были то Скибар, Ибур и Кат, три брата Эмер [11].

Другой постоянный мотив кельтских мифов – триадизм, или тройственность. Тройка, судя по всему, была священным числом и в ирландской, и в валлийской традициях. В ирландских мифах богини сражений, по-разному называемые, – Морригна (в единственном числе «Морриган»), Бадб и Маха – как ведьмы в шекспировском «Макбете», всегда являются втроем. В ирландском пантеоне было три бога ремесел: Гоибниу, Лухта и Крейдне. Олицетворением самой Ирландии также были три богини: Эриу, Фодла и Банба. Герой Ульстера Кухулин заплетал волосы в три косы и убивал врагов по трое. В легендах об убийстве королей упоминаются три способа: ранить, сжечь и утопить. Утроение характерно и для валлийских легенд: во второй ветви «Мабиноги» Бранвен описывается как одна из трех главных дев Британии; в той же истории умирающий Бран говорит своим последователям о трех волшебных певчих птицах Рианнон. В четвертой ветви волшебник Гвидион накладывает три проклятия на своего коварного брата Гилвайтви: три его сына должны превратиться в трех диких животных: волка, оленя и кабана.

Как и в случае с котлом, тема тройки как особого числа проявляется в космологии Британии и Ирландии в период железного века и римской оккупации. Тройные головы были высечены в камне: ирландская из Корлека, графство Каван, сделана из круглого камня с тремя лицами на одном «черепе»; скульптура из романо-британского города Роксетера в Шропшире изображает три идентичных соединенных головы. Традиция трехголовых или трехликих божеств не ограничивается Ирландией и Британией, она особенно широко была распространена в Галлии, особенно в Бургундии и в Реймсе, столице племени ремов. Наряду с трехголовыми существами боги периодически появляются триадами: в римской Британии часто встречаются тройные «богини-матери», а также скульптурные изображения трех странных фигур в капюшонах, известные как Гении Кукуллати ( Genii Cucullati , «боги в капюшонах»).