Мифы, предания и сказки Западной Полинезии

Вот как-то она принялась за работу, но у нее не было ни капли воды, не в чем было замочить луб. Как раз в это время наступила страшная засуха, изнемогала иссушенная земля, и женщину томила смертельная жажда.

Женщина запела, стала взывать к ползучим тварям, к небесным птицам, но у них тоже не было воды. Она принялась умолять рыб, плавающих по морю, чтобы они дали ей воды. И вдруг земля иод нею содрогнулась, женщину затрясло, а из земли появилась и забила ключом вода. Вот уже вода понеслась к дому Фолахау, залила ее луб, подкатилась к ее ногам. Захлебываясь, Фолахау накинулась на воду — ведь жажда вконец измучила ее. Она забыла поблагодарить за появление воды тех, кто спас ее, забыла благословить несущиеся потоки.

Вот почему подводные источники возвращаются на свое прежнее место, уходят на дно расселин; вот почему эта вода не поит весь остров Ниуэ. Жители Палуки, Лику и некоторые жители Алофи берут эту воду, когда готовят аррорут, но вода эта иссякает очень быстро — и все потому, что Фолахау пила ее бездумно, забыв о словах благодарности. Нет ничего слаще этой воды, по сей день нет, а берется она из расселин, выйти из которых не может [703] 2 Большая часть пресной воды на Ниуэ традиционно набиралась из расселин в скалах. Несмотря на то что уровень воды в этих расселинах существенно выше уровня моря, он может подниматься и падать с приливом и отливом соответственно. .

Примечание № 121. [55], 1901 г., с ниуэ.

Женщина по имени Нгини-фале — ее называли еще Мата-нгини-фале — была мастерица наносить узор на тапу [704] 1 На изначально белую тапу при помощи раковин наносили узор; краска для такой "набивки" изготавливалась из корня свечного дерева. . Как-то она сидела на берегу моря и двустворчатыми раковинами наносила свои узоры: раковины для работы были у нее припасены и завернуты в край набедренной повязки. И тут к ней приплыл кит, выпустил из ноздрей воды, забил хвостом по воде. Нгини-фале принялась дразнить его:

— Эй ты, твердолобый, эй, твердолобый кит!

Услышав это, кит пришел в ярость. Он подплыл поближе и затаился. А Нгини-фале вскоре пошла на риф собирать морские раковины. Едва она повернулась спиной к морю, кит изловчился, схватил ее, зажал между плавниками и отправил в рот. И вот уже она оказалась в желудке у кита [705] 2 Здесь возможна параллель с сюжетом о Хине и Тинирау, который ниуэанцам был известен. .

Могучая рыба унеслась в открытое море. А Нгини-фале, оставшаяся в живых, вытащила из узла на набедренной повязке острую-острую раковину, взяла ее и принялась скрести ею брюхо кита. Огромная рыба начала корчиться от ужасной боли, бросилась на какие-то камни, стала тереться об них брюхом. А Нгини-фале продолжала изнутри скрести раковиной брюхо кита. В конце концов море вынесло кита к берегам земли, которая называется Тонга [706] 3 См. примеч. 3 к № 104. . Разрезанное брюхо кита открылось, и Нгини-фале вышла наружу. Она села на берегу погреться на солнце, потому что очень замерзла.

Вскоре на берег спустились местные жители и нашли женщину. Они отвели ее к себе, окружили вниманием и заботой. Нгини-фале была хороша собой, и ее взял в жены один благородный человек из числа тамошних вождей. Женщина понесла, и с этого времени муж ее стал горевать, не зная ни дня покоя. Наконец Нгини-фале спросила его:

— Почему ты все время плачешь?

— Потому я плачу, что в чреве у тебя — дитя.

А дело в том, что на этом острове было положено разрезать живот беременной женщины, чтобы вынуть оттуда младенца. При этом женщина умирала [707] 4 Как указывает опубликовавший этот текст С. Перси Смит [55], кесарево сечение описывается и в маорийском предании о Тура. . Вот отчего горевал Леи-пуа.

Но Нгини-фале успокоила его:

— Ну что ты! Я покажу всем, как должен родиться на свет ребенок.

И вот ребенок появился на свет. Это был мальчик, и назвали его Муталау. Когда он вырос, он узнал, что его мать приплыла с Моту-те-фуа, и ему очень захотелось побывать на родине матери.

Примечание № 122. [55], 1901 г., с ниуэ.

Жил человек по имени Левеи-матанги [708] 1 Левеи-матанги — букв, "сторожащий ветер" (ср. № 120). По-видимому, Левеи-матанги может быть отождествлен с духом ветров, почитавшимся на Ниуэ. . В лесу он расчистил земли и посадил на них таро. Но на этот участок, скрытый от чужих глаз, все время налетали ветры, продували его насквозь и улетали прочь. Наконец Левеи-матанги изловчился, поймал их, завернул в лист таро и так, завернутыми, отнес в пещеру, что в Тауту, Лику. Там он подвесил их под сводом пещеры.

У Левеи-матанги было два сына — Лефеке и Пупу-ки-мака.

Отец сказал сыновьям:

— С этим свертком будьте очень осторожны. Трогать его нельзя.

Но едва отец ушел, один сын подобрался к свертку и проткнул лист таро, в который были запрятаны ветры. В мгновение ока один ветер вырвался наружу и полетел к морю.

Вот почему и теперь над этой землей гуляют ветры. А еще: с тех самых пор то таро, в листья которого были завернуты ветры, стали называть у нас тало-матанги — "таро ветров" [709] 2 Таро с очень крупными листьями. .

Примечание № 123. [42], 20-е годы XX в., с ниуэ.

Ср. здесь № 61.

Вете-вихи и Ики-пуле жили в Тонгатити, недалеко от Палуки. Вете-вихи был воином, больше всего он любил сражения. К тому же он умел искусно сочинять песни. Ики-пуле приходился ему младшим братом. Его делом было вырезать из дерева палицы и копья.

Однажды до Вете-вихи дошел слух, что в Аваау готовится сражение. Он тут же отправился в лес в Халопиа и срубил там одно дерево. Это было дерево олуолу. Он принес древесину брату, и тот спросил:

— Какая нужна тебе палица? Большая и толстая или узкая палица факахутуаниу [710] 1 Факахутуаниу — узкая, довольно длинная палица, отличавшаяся большой прочностью. ?

Старший брат ответил:

— Нет, палицу факахутуаниу делать не надо.

Младший брат принялся за работу, и вот палица была готова. Он сказал старшему, что палице надо дать полежать немного, чтобы дерево подсохло. Но старший отказался, сказав:

— Нет, ведь уже скоро состоится сражение, и, если я дам ей полежать, мне не с чем будет выступить в военной пляске [711] 2 Военная пляска такало — символическое испытание оружия перед сражением (об испытании оружия см. № 41, 44, 46). .

Братья заспорили, но последнее слово все же осталось за старшим. Еще молодой, он слишком полагался на свои силы. Итак, он взял палицу, исполнил военную пляску и пропел:

— Аиа, все готово к сражению!

Взяв палицу, он отправился на поле сражения.

В начале битвы Вете-вихи везло, удача была на его стороне. Но потом он повернулся спиной к своим воинам и тут же потерпел поражение. Товарищи стали уговаривать его продолжить битву, а его тянула к земле тяжесть палицы. Тут он вспомнил слова младшего брата. Вскоре силы вернулись к нему, но было уже поздно: поражение было окончательным. Швырнув палицу на землю, он бросился бежать, чтобы спасти свою жизнь.