Мифы, предания и сказки фиджийцев

Итак, новые меланезийцы обосновались в первую очередь на востоке; кое-где на западе они оттеснили старожилов в горы (ср. [24, с. 44], где указывается, что меланезийцы западной части Ви-ти-леву, несомненно, были первыми на Фиджи). После появления носителей керамики с прочерченным орнаментом жизнь на островах в течение нескольких столетий развивалась по своим внутренним законам, и поэтому заранее обречена на провал всякая попытка напрямую искать в фиджийском обществе и фиджийской культуре только черты, привнесенные извне. Предания и легенды рассказывают о многочисленных усобицах, заговорах, осадах и штурмах крепостей; может быть, хотя бы часть из них — отголосок тех времен, когда фиджийская река жизни бурлила, петляла и уходила вспять. Но предания ненадежны, и следует честно признать, что о Фиджи до колонизации, т. е. до конца XVIII в., известно очень мало.

По-видимому, незадолго до колонизации, до начала исторического времени, на Фиджи встретились местные меланезийцы и полинезийцы с Тонга и Самоа, приплывшие на запад в поисках новых земель и новых сфер влияния. Встреча на своеобразной этнической границе, какой являются Фиджи, дала поразительный результат — фиджийскую материальную культуру нового времени, превосходящую культуру западных меланезийцев, а в чем-то и культуру полинезийцев (быстро переняв у восточных соседей умение строить лодки и дома, фиджийцы превзошли их в этом искусстве).

Эпоха великих географических открытий лишь слегка задела Фиджи, проплыв мимо кораблем Тасмана и затем предав острова забвению на полтора века...

В 1642 г. генерал-губернатор Голландской Ост-Индии, авантюрный, хитрый и изобретательный Антон Ван-Димен [4] 4.Именем Ван-Димена была названа Тасмания, открытая в 1643 г. (Вандименова Земля, или Земля Ван-Димена). Как Земля Ван-Димена она была известна на картах до 1853 г., пока в 250-летие со дня рождения Абеля Тасмана (1603-1659) в названии острова не было увековечено имя его первооткрывателя. , поручает способному и уже хорошо зарекомендовавшему себя Абелю Янсзону Тасману возглавить экспедицию по исследованию южной части Тихого океана. Австралия, влекущая к себе умы Terra australis incognita, уже была открыта Виллемом Янцем (Янсзоном) в 1606 г., но о ее размерах, очертаниях берегов, природе, населении ничего не было известно.

14 августа 1642 г. из порта Батавия (ныне Джакарта) выходят корабли Тасмана — "Хемскерк" и "Земан". Вместе с ним в плавание отправляется его опытный штурман Франс Якоб Вискер. В феврале 1643 г. Тасман, еще полный впечатлений от увиденных островов Тонга, обнаруживает в своем движении на запад острова Лay и называет их островами Принца Вильгельма (Виллема).

Путь, последовавший за этим, был усеян рифами, подводными камнями, мелями — их Тасман назвал Мелями Хемскерка, — и мореплавателям было не до впечатлений. В большом напряжении экспедиция миновала риф На-нуку, прошла мимо острова Тавеуни, преодолела опасный пролив между островом Вануа-леву и островами Нуку-мбасанга, Нуку-мбалати, Нуку-се-ману и проследовала дальше на запад. После того как опасные мели и рифы были позади, Тасман записал в своем путевом журнале: "Главный штурман [Вискер] полагает, что Острова эти, где были еще вчера, что это Острова, означенные на большой карте на юго-запад от Гоорновых Островов" (цит. по [86, с. 174]). По-видимому, штурман мог соотнести эти острова только с Эспириту-Санто и соседними (открытыми де Киросом в 1606 г.), так как на карте Гесселя Герритса (1628), которой пользовался Тасман и о которой идет речь, они показаны к юго-западу от островов Хорп. Карты, оставленные Тасманом, очень точно отражают положение островов Фиджи, мимо которых шли его суда. Однако ничего о самих островах великий голландский мореплаватель не рассказывает: скверная погода и трудности пути заслонили от него какую-либо экзотику, да и интерес к каким-то мелким островам у человека, поглощенного великими мыслями об Австралии, естественно, был весьма невелик.

До конца XVIII в. ничем не примечательные острова Принца Виллема оставались незамеченными. В 1774 г. на картах мореплавателей появилось новое название — остров Черепах (остров Тартл). Так назвал остров Ватоа капитан Джеймс Кук, открывший его во время своего второго путешествия.

"Суббота, 2 июля [1774 г.]. В полдень увидели с марса землю; направились к ней.

Воскресенье, 3 июля. В 4 часа п. п. обнаружили, что открытая нами земля является маленьким островом, который простирается от NW 1/2 до NWtN...

На одном из рифов, которые тянулись от острова, мы увидели четверых или пятерых туземцев, и примерно втрое большее их число собралось на берегу. Когда [наша] шлюпка стала приближаться, люди, находившиеся на рифе, ушли оттуда и присоединились к другим, и мы приметили, что, когда шлюпка пристала к берегу, все они ушли в лес.

...Штурман на веслах подошел к берегу, желая переговорить с местными жителями, которых собралось там не более двадцати, и вооружены они были дубинами и копьями; но как только он ступил на берег, все они убежали. Он оставил на берегу несколько медалей и гвоздей, а также нож; все это они, несомненно, нашли потом, ибо некоторых из них мы после видели у того места, где эти предметы были оставлены.

Близ рифа замечены были черепахи, и по этой причине я назвал остров [островом] Тартл (Черепаховым). Остров лежит в широте 19°48' S и в долготе 178°2' W. Он покрыт лесом из кокосовых пальм, но слишком мал, чтобы иметь большое население, ибо в длину он не более лиги... а ширина его вдвое меньше. Он окружен коралловыми рифами, которые местами выдаются в море на две мили. Некоторые обстоятельства показывают, что здешние туземцы понятливые люди и что с ними можно было бы наладить отношения, однако с марса мы обнаружили много бурунов на SSW, и я гораздо больше желал обследовать их до наступления ночи, чем тратить остаток дня на столь незначительный остров...

Мы подняли шлюпки и направились к бурунам" [3, с. 389-390].

Во время своего третьего путешествия Кук узнал от тонганцев, с которыми общался много больше, названия других фиджийских островов: Тувана-и-ра, Тувана-и-золо, Онгеа, Мозе, Вангава, Моала, Вити (т. е. Вити-леву), Мбау.

Прошло еще немного времени. В 1788 г. британское судно "Баунти", возглавляемое лейтенантом Уильямом Блаем, отправляется на Таити за хлебными плодами. Молодой командир еще не знает, что его имени суждено сменить имя принца Вильгельма в названии океанийских островов. В 1789 г., по возвращении с Таити, на судне вспыхивает мятеж. Причина его, по мнению Блая, такова: "Пираты... абсолютно уверились в том, что среди отахеитян (таитян. — М. П.) жизнь их будет много счастливее, чем могла бы быть в Англии. К этому прибавились и небезызвестные их связи с женским полом... [Таитянские] вожди настолько полюбили наших, что даже нарочно подстрекали их остаться... и сулили им большие богатства" (цит. по [63, с. 93, 99]).