Александр Немировский - Древняя Греция

Из греческих мифов создается впечатление, что деяния героев связаны с глубочайшей стариной, мало уступающей древности богов. Однако, как правило, греческие герои не древнее Гомера. Они неизвестны памятникам микенской письменности. Нет ни одного героона (места культа героя) древнее IX в. до н. э. Каждый новый литературный пересказ мифа был новой его трактовкой, за которой стояли определенные интересы – государственные, локальные, личные. Миф менял свой облик, как Протей, и выявить его первоначальное ядро – задача практически нереальная, хотя отказаться от попытки ее осуществить, как показал опыт исследований, невозможно.

Мифы создают искаженную и неполную картину событий. Но ведь важно и интересно, как мифологическое сознание воспринимало важнейшие исторические реалии.

Мифы, повествующие о древнейших событиях греческой истории, являются также источниками для понимания ситуации в далеком от Миноса, Приама и Агамемнона мире, поскольку с их помощью подтверждались претензии на те или иные территории и акватории в эпоху великой греческой колонизации и борьбы за власть между союзами полисов. Афинянин Дедал, якобы добравшийся до Крита и соорудивший там лабиринт, продолжил свой маршрут в Сицилию, это яблоко раздора между Афинским и Пелопоннесским союзами. В Афинах в соответствии с той же политической тенденцией появляется Тесей в годы основания афинской морской державы и связывается с древнейшими афинскими царями, тогда как образ Тесея не мог быть древнее IX в. до н. э. и сложился он не в Афинах, а в Арголиде.

Греческие героические мифы являются одновременно источником для понимания культурных контактов между народами в эпоху великой греческой колонизации. Так, в мифе о Геракле могут быть выделены наряду с его древнейшими критскими, фиванскими, аргосскими элементами анатолийские, финикийские, карфагенские и этрусские слои, следы контактов греческих колонистов с народами, участвовавшими в колонизационном процессе.

Мифы – это сложная и тонкая структура, подобная человеческому мозгу, куда невозможно проникнуть с той же легкостью, как в другие органы человеческого тела, но если это проникновение будет осуществлено, оно обещает поразительные результаты.

Складывая подчас оружие перед загадкой мифа, мы с тем большим восхищением отнесемся к его интеллектуальным и художественным достоинствам. Немало из того, что в античности казалось сказкой, теперь стало обыденностью, и кто знает, какие еще невероятные вещи станут обычными. И это раскрывает понятие мифа в одном из наиболее современных его аспектов – осуществление мечты. С помощью мифа человек взмывал над бескрылой действительностью, добивался справедливости, побеждал сильнейших противников, расправлялся с злодеями, проникал в самые отдаленные уголки земли и вселенной, преодолевая собственную слабость и косность своего времени. Это обеспечило мифу любовь всех человеческих поколений, которые примеряли образы Прометея, Геракла, Тесея, Кассандры к себе и своему времени, наполняя их страстью, углубляя их философский смысл и усиливая художественное воздействие.

Гомер, "Илиада", 18, 481-489, пер. Н. Гнедича.

Здесь и далее эпиграфы без подписи или указания переводчика написаны автором.

Хаос (от корня chao в значении "зевать"), персонификация разверстого пространства, в мифологическом понимании – родитель Эреба (Мрака) и Никты (Ночи), от которых произошли Эфир и День.

Тартар – темная пропасть под Гадесом, подземное царство. Происхождение слова неясно, скорее всего из восточных языков. Первое упоминание у Гомера.

Эрос как одно из четырех космических первоначал впервые упомянут Гесиодом. В орфической космогонической системе он "перворожденный". У трагических поэтов V в. до н. э. он сын Зевса, но чаще – сын Афродиты и Ареса, постепенно принимающий антропоморфный облик. Эллинские поэты изображают его в виде жестокого, капризного и хитроумного мальчика, помыкающего своей матерью.

Океан – река, омывающая земную сушу и вообще первоначальные воды, воплощение Хаоса и сам Хаос. Слово имеет неиндоевропейское происхождение. Образ Океана, скорее всего, сложился под влиянием космогонии древнейшей в Месопотамии культуры Шумера.

Крон (Cronos) – представитель первого поколения богов, ради сохранения власти над миром уничтоживший собственное потомство. В орфической религиозной традиции примирился со своим сыном Зевсом и как добрый царь мирно правил Блаженными островами. Соответствует этрусскому богу Сатре, римскому Сатурну. Ошибочно отождествленный в древности со словом chronos (время), мыслился символом неумолимого времени.

Делос – центральный из Кикладских островов, древнейший центр островного союза.

Алкионей – герой Арголиды и Истма эпохи, предшествовавшей дорийскому завоеванию. Его имя сохранилось в названии Алкионейского озера близ Лерны и Алкионейского моря в северо-восточной части Коринфского залива.

Эту скалу показывали долгое время на Истме. Согласно Пиндару, местом сражения был полуостров Халкидика. По другой версии, Алкионей был бессмертен, пока сражался, стоя на материнской земле, и по совету Афины Геракл оттащил его в сторону. В рисунках на вазах Геракл убивает Алкионея во сне. На фризе Пергамского алтаря крылатого Алкионея вытаскивает из земли за волосы Афина.

Порфирион (греч. "пурпурный") до того, как он был включен в число гигантов, почитался в одном из демов (округов) Аттики как древнейший из царей.

Местом битвы с Мимантом считалась Флегра на Македонском полуострове Паллене.

По множественности звериных признаков Тифон превосходит все териоантропоморфные существа не только греческой, но и китайской мифологии, где они особенно многочисленны. Нагромождение животных черт – скорее всего, художественный прием, имеющий целью представить в Тифоне воплощение всего многоликого хтонического мира и осмыслить его поражение как окончательную победу божественного порядка над хаосом.

Превращение богов в животных – попытка объяснения греками всегда поражавшего их почитания в Египте богов в образе зверей.

Название этой горы ("кровавая", по цвету горных пород) произошло от одного из мифических сюжетов, по которому ее будто бы окрасила кровь, вытекшая из раненого Зевса.

Небесная колесница, запряженная лошадьми, – мифологема, унаследованная из индоевропейской древности, того времени, когда это изобретение внесло изменения в жизнь кочевых племен. Солнечная колесница присутствует в записях ведийских и иранских гимнов, в среднехаттских текстах, где с ней связан ритуал царской власти, и может быть прослежена на археологическом материале.