Василий Старостин - Русь Богатырская: былинные сказания

В чёрном зло у роковухи таится,
В голубом — добро и светлые деянья.

Добиралась Судьба до Заряницы,
Допроворилась до спящих младенцев,
Сорывала покрывалину с зыбки,
Добрым глазом на младенца воззрилась —
Стал он солнцем тёплым и светлым.
Возрастать ему лучистым Ярилой.

На другого-то всем злом богиха,
Чёрным глазом своим сверканула, —
В миг единый боженятко малый
Почернел-потемнел-обезобразел,
И все зло изо всей вселенной,
И все нехорошество мира
В душу детскую вошло, испропитало.

И отчаянье Заряницу,
Горе горькое охватило;
Принималась упрашивать слёзно
Да умаливать Судьбину-ворогушу:
«Изыми ты зло из младенца,
На добро пересудьби ему участь!»

Отвернулась от 3аряны Судьбиха.
И тогда от тоски, от печали
Побледнела Заряна-Заряница.
И покрылося синее небо
Облаками седыми да густыми.
И ручьём горючие слёзы
Заручьились из очей у Заряницы.
И теперь не роса на землю,
Частый дождь из слёз хлыном хлынул.
Вдруг промолвила суровая Судьбина,
Зарянице прогрохотала:
«Будет добрым твой Морок, Заряна,
Если дочерь земли и неба
Да позрит на него с любовью».
Так воскликнула Судьбина и исчезла.
И вошла в Заряницу надежда.

Западала за леса Заряница.
Сын Ярилка вырос в Ярилу,
В дароносного бога Даждьбога
И взошёл красным солнцем в синем небе.
Вьется русая бородка у Ярилы,
А глаза полны синью небесной.
Он на белом коне по небу
Ездит в белой льняной рубахе.
По земле пешком Ярило ходит.
Незанузданный конь за ним ступает.
На земле и на небе Ярило —
Он добро рукою щедрой сеет,
Посыпает добром Ярило,
Жнёт добро, добром оделяет.
От него, от Ярилы-солнца —
Жизнь, и хлеб, и любовь, и радость;
От него — и всякое счастье
По всей земле, и всем людям.

Мрачный брат Ярилин — чёрный Морок —
Он ушёл в подземное царство.
Злобным богом он там богует;
Только злобство своё он не хоронит
Во своей подземелине затхлой,
А выносит его на землю.
Густо сеет зло чёрный Морок,
Землю злом Чернобог посыпает,
Щедро зло своё пожинает
И злорадно злом людей оделяет.
На земле от Морока — мученья,
И несчастья, и ненависть, и войны,
Беды разные, всякая морока.

Каждым утром на небо Заряница
Сына светлого Ярилу выводит.
Каждый вечер она же выпускает
Подземельного Морока чернягу.
И мечтает всё ещё Заряница:
Сын недобрый её подобреет.
И тогда ночи мрачные исчезнут
Навсегда над землёй осветлённой.

У Ярилы от богини Роженицы
Селянин родился, сын могущий.
У земли, у Земницы — дочь Славуна
От Перуна, от громоносца.
В один час они народились,
В один миг они оголосились,
Одним светом они осветились.

И Славуна — дочь земли и неба —
Породнилася с Селянином.

Канул срок, у молодых поселенцев
На Земле, во вселенной юной,
Славимир первый сын народился,
А потом другие братья и сёстры,
Дети славные росли богатырями.

Славимир своё богатырство
Проявил ещё младенчиком в люльке;
В час урочный пришла к нему Судьбина
И злой стороной повернулась
Чуток был малыш Славимирко:
Он беду себе великую почуял
И со злом не захотел мириться,
Повернулся малец в колыбельке,
Приподнялся, за Судьбиху уцепился
И ухватисто, и крепко, и цепко.
Повернул Славимирко Судьбину,
Стороной повернул к себе доброй.
От такой неожиданной ухватки
Растерялась и богиха-роковуха.
В свой час Славимирко повырос.
Он стал кузнецом знаменитым.
Всеми дивами мир дивил он,
Но дивнее всех див у Славимира
Было диво, великое уменье:
Мог он судьбы ковать людские!
Стал соперником самой Судьбине.

Умножалась и крепла семейка
Яриловичей, Ярилиных внуков.
Наполнялись у родителей души
Безмятежным да бодрым весельем.
Мать прекрасная, дивная Славуна
Год от году всё цвела-расцветала.
И не только не старилась с годами,
А красивее становилась Славуна.
И земной красотой своей дивной
Уж прославилась по всей вселенной.

А богиню Заряницу муки
Из-за Морока, злосчастного сына,
Никогда ни на миг не покидали.
Ни избавиться от горя, ни забыться.
По утрам ещё сверкала Заряница
И светилась радостным счастьем,
На Ярилу глядучи, на солнце.
А под вечер тоска да забота
Донимала материнское сердце
Из-за сына непутевого такого:
Из-за Морока, страшенного злодея.
И вечерняя Заряница
Тихо меркла и с тоской неизменной
В подземелицу к Чернобогу
Опускалась во тьму ночную.
Душу мрачную у сына Заряница
Наставляла на путь добрым словом,
Мнила тёмные в ней силы пересилить.
Тщетны были её наставления.
Только худших бед натворила.

Лиходейному сыну Заряница
Рассказала-поведала-открыла:
Был рожден-де и он доброносцем,
Ярким солнцем сиять на небе,
Быть весёлым и улыбчивым светилом.
Да Судьбина так насудьбила
И лихим его уделом наградила.

Распалился новой жаждой Морок;
Захотелось ему стать над миром,
Да не светлым светилом животворным,
А злоносным лихим владыкой
Над небесным и поднебесным,
Над земным и подземным царством,
Чернобогом над всей вселенной.
Приближался он мирным и молящим,
Принимался просить Заряницу:
«Одари меня Ярилиным ликом,
Походить хочу, мати, на солнце».
Про себя же Чернобог замыслил:
«Стану я походить на Ярилу,
А тогда его и с неба низвергну!»

Рассказала добрая матерь,
Доповедала недоброму сыну,
Положила-де завет Судьбина:
Даже он, и злодейственный Морок,
Может светлым восстать да ясным:
«Если встретит тебя и полюбит
И любовными глазами глянет
Дочерь славная земли и неба».
Ах ты, матерь заря Заряница,
Сажу чёрную сделать ли белой,
Да чернущую осветлить ли?

А запала задумка злодею,
Изожгла ему нутро злоедным жженьем.
И повылез на белый свет Морок
Из своей подземелины погиблой
И погнался за светлой Славуной.
Не один, а с лихоликой лиховщиной.

Охватила Славуну тревога;
Сердце замерло, душа затрепетала.
И покончилась радость для Славуны.
Светлый день для неё стал мрачен,
Хуже полночи темнущей, тёмен.

А сильны были Мороковы страсти,
А все замыслы неукротимы.
И от Морока несчастной Славуне
Нет ни жизни, ни воздуху, вздоху.
Днём оставит ей свой образ безобразный;
Ночью явится сам со сворой
И устроит шабаш отвратный.
Ах, страшны для Славуны эти ночи,
А страшнее уж нельзя и придумать!

Ин по тем временам первозданным
Частых звезд ещё не было на небе
И ни северных сияний-полыханок.
Ясный месяц ещё несветим был.
И явился злодушный Морок
Ко Славунке такою ночью —
Напугал её до полусмерти;
Он угрюмый, страшный, непотребный;
Руки длинные, когтистые пальцы;
А глаза его навыкате сверкают
В темноте язвительным сверканьем:
Сам-то он чумазлай чумазый,
Рожа — будто крыло вороново,
Лохмы-волосы грязнущие свисают,
А носище огромный да крюкастый,
Да мосластые, костлявые скулы.
Щёки впалые, и весь он в морщинах,
Бородёнка в редких волосёнках,
В редких, реденьких, а толстых и длинных...
Лопоухий ушан ушастый...