Елена Левкиевская - Мифы русского народа

Чаще всего священными считались старые деревья, с наростами, дуплами, выступающими из-под земли корнями или расщепленными стволами, а также имевшие два или три ствола, выросшие из одного корня. Между стволами таких деревьев пролезали больные, протаскивали больных детей в надежде на выздоровление. Об одном таком дереве сохранились сведения середины XVI века: «Было некогда в Пошехонском пределе (Ярославской губернии) при реках Ияре и Уломе… дерево, зовомое рябиною. Люди же, для получения здравия, сквозь оное дерево пронимали детей своих, иные же, совершенного возраста и сами пролазили и получали исцеление».

Иногда обряд лечения был посложнее. К целебному дереву больной приезжал до восхода солнца и вместе со старухой-знахаркой полз к нему на коленях. Знахарка зажигала свечи, раздевала больного донага и укладывала головой к корням дерева. Читая молитвы и заговоры, она обсыпала своего пациента пшеном и обливала водой, после чего тот переодевался в чистую одежду. Старую одежду в качестве жертвы оставляли на ветвях дерева, а больной и знахарка кланялись дереву со словами: «Прости, Матушка сыра Земля и Свято Дерево, отпусти!» Под конец больной и знахарка устраивали ритуальную трапезу, не забывая оставить каравай хлеба и немного соли у корней священного дерева.

В XVIII–XIX веках около святых деревьев и в рощах нередко совершали богослужения и устраивали крестные ходы, хотя это и осуждалось церковью, справедливо видевшей в подобных богослужениях отголоски языческих «молений в рощеньи». В Духовном регламенте 1721 года говорится: «…Попы с народом молебствуют пред дубом, и ветви онаго дуба поп народу роздает на благословение… и сим … ведут людей в явное и постыдное идолослужение» [41] Языческий обычай молиться деревьям сохранялся на Руси и после принятия христианства, хотя сами молитвы уже были христианскими. В начале нашего века моление перед березой описал М. Пришвин, наблюдавший его во время путешествия к Светлояру (озеру, на дне которого находится легендарный град Китеж): «В лесу над озером темнеет. Между стволами везде огни. Перед березой у самого светлого озера горячо на коленях молится старушка. Перед березой. Что это значит? Обхожу дерево и старушку; думаю, где-нибудь на суку да висит же икона. Нет. Молится просто дереву» (Цит. по: Толстой Н.И. Язык и народная культура. М., 1995. С. 93.). О том, что около деревьев у озера Светлояра молились еще в середине XX века, свидетельствует табличка, которая висела на одной из старых сосен около озера в 1960 г.: «Моление и оползание строго воспрещается!» Обычай молиться деревьям отражен и в русских поговорках. О людях необразованных, отсталых говорят: «В лесу родились, пням молились». После революции, когда посещение церкви часто было невозможным, древний обычай вновь стал актуальным, хотя в данных обстоятельствах он был просто единственно возможной формой выражения религиозного чувства и не означал возврата к язычеству. См. об этом в стихотворении С. Есенина «Возвращение на родину»: Вчера иконы выбросили с полки, На церкви комиссар снял крест. Теперь и Богу негде помолиться. Уж я хожу украдкой нынче в лес, Молюсь осинам… Может, пригодится… .

Случалось, у деревьев венчались. Например, у старообрядцев, если родители не давали согласия на брак, парень с девушкой садились на лошадь, отправлялись к заветному дубу, объезжали его кругом три раза, и брак считался заключенным. Особенно часто такие проявления язычества давали о себе знать в годы смут, когда сопротивление церковным правилам рассматривалось как форма борьбы против власти. Вот и Степан Разин, захватив власть на Дону, велел желающим вступать в брак венчаться не в церкви, а около верб. Отголоски этого обычая неожиданно напомнили о себе после революции, когда молодые, желая обойтись без церковного венчания, боялись сказать об этом родителям. Они уезжали из деревни как будто бы в соседнее село — в церковь, но, не доезжая туда, останавливались в лесу, слезали с повозки и обходили с зажженными свечами вокруг ели. В народе о тех, кто обходится без церковного брака, до сих пор говорят: «Их венчали вокруг ели, а черти пели» [42] В анонимном иностранном источнике «Сообщение касательно подробностей мятежа, недавно произведенного в Московии Стенькой Разиным» читаем: «Вместо обычного свадебного обряда, совершавшегося в России священником, заставлял он венчающихся, приплясывая, обойти несколько раз вокруг дерева, после чего считались они обвенчанными на Стенькин лад». В смертном приговоре атаману, прочитанном на месте казни, говорилось: «А в 1610 году, придя на Дон, ты, злодей, вместе с приверженными тебе казаками, забыв страх Божий … прогнал священников всех, и если кто желал венчаться, ты вместо обычного свадебного обряда заставлял обходить вокруг дерева» (Записки иностранцев о восстании Степана Разина. Л., 1968. С. 108, 116). Обычай венчания возле деревьев православной церковью рассматривался как неполноценный, неправильный, бесовский. Этот мотив нашел свое отражение в романсе А. Даргомыжского на слова А.Тимофеева «Свадьба», где супружеские отношения, освященные силами природы, противопоставлены церковному венчанию: Нас венчали не в церкви, Не в венцах, не с свечами, Нам не пели ни гимнов, Ни обрядов венчальных. Венчала нас полночь Средь мрачного бора; Свидетелем были Туманное небо Да тусклые звезды… Леса и дубравы Напились допьяна, Столетние дубы с похмелья свалились… .

Вероятно, в Древней Руси существовал и обычай ритуального кормления деревьев, хотя дошедшие до нас сведения об этом относятся уже к первой половине XVII века. В челобитной нижегородских священников, датированной 1636 годом, рассказывается, что в четверг на седьмой неделе после Пасхи (в народе этот праздник называется Семик) «собираются жены и девицы под древа, под березы, и приносят, яко жертвы, пироги и каши и яичницы, и поклонясь березам, учнут походя песни сатанинския … пети и дланями плескати и всяко бесяся» [43] Цит. по: Рождественский Н.В. К истории борьбы с церковными беспорядками, отголосками язычества и пороками в русском быту XVII в. // Чтения в обществе истории и древностей Российских. 1902. Кн. 2. Отд. 4. Смесь. С. 28–29. Ритуальное кормление деревьев у южных славян сохранилось лучше, чем у восточных. В Болгарии, недалеко от Софии, еще в начале XX века росли три культовых дуба, которые защищали окрестные поля от града и непогоды. Ежегодно на Троицу эти дубы смазывали маслом или даже сверлили в стволах отверстия и заливали туда масло. У сербов существовал обычай на Святки срубать небольшой дуб. Место среза смазывали маслом и медом, а центральную часть ствола приносили в дом, посыпали пшеницей и поливали вином, приговаривая: «Я тебя посыпаю пшеницей, а ты мне давай сыновей, скот, пшеницу и всякое счастье». Такой обрубок дуба назывался бадняк . . Обычай приносить на седьмой неделе Пасхи еду к деревьям и устраивать ритуальную трапезу можно было наблюдать в русских деревнях до конца ХIХ века.