Таннен-Э — город под вечными льдами: легенды Австрии

Неподалеку от города Раттенберг на левом берегу реки Инн находится гора Зонненвендйох высотою в две тысячи метров. В стародавние времена на ней жила могущественная фея — хозяйка горы и покровительница дикого зверья, которое водилось на ее склонах и в ущельях.

Однажды молодой рыцарь из замка Мернштейн, который стоял вблизи Брикслега, отправился на охоту. Преследуя серну, он очутился у подножья Зонненвендйоха, и вдруг на его пути возникла величавая женщина, которая преградила ему дорогу. Рыцарь очень удивился, еще больше удивили его слова, которые произнесла прекрасная незнакомка:

— Почему ты охотишься в моих владениях? Разве ты не знаешь, что все звери находятся под моей защитой? Я не разрешаю причинять им ни малейшего вреда!

— Простите меня, госпожа, — ответил рыцарь, оправившись от неожиданности. — Я не хотел вас прогневать. Я не думал, что делаю что-то запретное, когда забрел сюда, преследуя серну.

Рыцарь был пригожим юношей с открытым и добрым лицом. Не удивительно, что он понравился фее, и уж тем более не удивительно, что она ему тоже понравилась, ибо фея была прекраснее любой земной девушки. Беседуя с рыцарем, фея вдруг поняла свое одиночество. И ей захотелось, чтобы юноша остался с нею и никогда не покидал ее царства. И вот она сказала, что подарит ему свою любовь, если только он пообещает никогда больше не охотиться. Рыцарь был так пленен ее красотой, что с радостью готов был пообещать ей все что угодно, и фея отвела его в свое царство, которое находилось в глубине горы. Она вела его через сверкающие чертоги с хрустальными потолками и розовыми мраморными стенами. Там были сады с вечно цветущими деревьями, зеленые луга с мирно пасущимися стадами, серебристо-прозрачные ручьи и благоуханные цветы, яркие, как драгоценные камни.

Гуляя по волшебному царству, оба все больше влюблялись друг в друга. В тот же день они обменялись обетом вечной верности, а фея в знак своей любви надела юноше на палец перстень. С тех пор рыцарь стал еще чаще ездить на охоту, но никогда не приносил домой убитой дичи, потому что всегда отправлялся прямехонько вглубь горы, где жила его милая фея. Друзья и соседи очень удивлялись, потому что молодой хозяин Мернштейна был умелым охотником, его копье било без промаха и он уложил уже много медведей и кабанов. Заметили люди и то, что он перестал ездить в гости к другим рыцарям и словно не замечал хорошеньких девушек из знатных семей.

И вот однажды его друг, хозяин замка Раттенберг, пригласил юношу на свадьбу своего сына. Рыцарь не мог отказаться от приглашения. Сначала общее веселье его не увлекало, он думал только о своей ненаглядной фее из горы Зенненвендйох, внимание, которое оказывали ему девицы, только докучало рыцарю, однако ничто так не привлекает хорошеньких девушек, как равнодушие мужчины. Среди гостей оказалась одна девушка из Инсбрука, это была избалованная, капризная красавица. Ей показалось обидно, что рыцарь Мернштейн ее точно и не замечает, и она пустила в ход все свои чары, чтобы завоевать его благосклонность. Сначала рыцарь неохотно беседовал с нею, но потом ему начала нравиться веселая беспечная девушка, и так как он успел изрядно выпить вина, то уже не очень хорошо понимал, что делает. Одним словом, на другое утро он обнаружил, что с пальца у него исчез перстень феи, и он вспомнил, что подарил его вчерашней даме. Тут его охватили стыд и раскаяние. Он пустился бегом к Зонненвендйоху просить прощения у феи. Все время перед ним скакал белый олень, то и дело перебегая ему дорогу. И тут в рыцаре пробудился охотничий задор. Преследуя оленя, он выбежал на лужайку перед скалой, в которой раньше всегда отворялась дверь, стоило ему лишь постучать в нее перстнем. Но сегодня он так и не смог достучаться, ведь перстня-то у него больше не было.

Рыцарь стучал и стучал, звал и просил прощения, и вот перед ним появилась фея. Она не сердилась, а только посмотрела на него строго и печально. В руке она держала пропавший перстень.

— Ты мне изменил, — сказала она. — Ты клялся, что ни на кого, кроме меня, не посмотришь, никогда не снимешь с руки мой перстень и никогда не будешь охотиться на моих зверей. Ты трижды нарушил клятву. Прощай же навек!

Фея исчезла, и рыцарь увидел перед собой гладкую каменную стену. Долгие часы он не отходил от скалы, он звал фею, умолял ее и просил прощения. И лишь когда спустились сумерки, он в смертельном унынии пошел прочь. Едва он дошел до берега реки, как со склона сорвался оползень и засыпал скалу.

Рассказывают, что рыцарь всю жизнь так и не мог забыть своего горя. Впоследствии он уехал из долины. Говорят, что он отправился в Святую Землю. На родину он больше не вернулся.

По обе стороны Ваттензерской долины раскинулись высокогорные альпийские луга. Один из них, с левой стороны, назывался лугом Вотца.

Зимой здесь вместо хозяина-сыровара оставался домовничать трудолюбивый Казермандль — тоже сыровар, но из племени горных духов. Все ночи напролет в хижине пастуха стоял шум и гам, и лишь с приближением Рождества Казермандль утихомиривался. Когда с наступлением весны первый черный дрозд принимался распевать в близлежащих сосняках любовную песнь, Казермандль прощался с хижиной и до наступления осени его никто больше не видел.

В доме крестьянина, которому принадлежал этот луг, служила в работницах молоденькая девушка. Она была очень добра и заботлива и к людям, и к бессловесным животным. Она добросовестно ухаживала за своей старой матерью, которая уже много лет не вставала с кровати. Теперь снова наступило Рождество, и девушка в доме и хлеву натерла все до блеска, вычистила щеткой и прибрала. Когда крестьянин в рождественский сочельник вместе с батраками и несколькими знакомыми сел за праздничный стол, зашла речь об альпийском луге, и один из гостей сказал:

— Интересно, что поделывает сегодня Казермандль? Неужели тоже празднует Рождество?

Крестьянин уже успел выпить две четвертинки красного вина и с хмельной удалью воскликнул:

— Кто из вас отважится прямо сейчас подняться на луг Вотца и посмотреть, что делает Казермандль, а в доказательство того, что он там был, принесет из альпийской хижины подойник, тот получит самую лучшую корову из тех, что стоят в моем хлеву!

Соседи и работники промолчали, никто не хотел выходить из дома в непроглядную темень. И уж тем более никто не согласился бы сунуть нос в альпийскую хижину даже за такую награду. Тамошний Казермандль славился нехорошим норовом, непрошеным гостям от него уже не раз доставалось по лбу. Девушка тоже слышала весь разговор и, видя, что все молчат, набралась храбрости и сказала себе: «Попробую-ка я это сделать с божьей помощью, ведь я пойду туда не из бахвальства и не из любопытства. Корова для матушки очень бы пригодилась». Итак, служанка заявила, что готова пойти на альпийский луг, и тотчас покинула теплую комнату.