Михаил Ка. - «Черное» и «Белое»

Его слова было словно мантрой разученной, оточенной с паузами, с мимикой на лице. Он не просто верил в это, он жил в этом мире, словно иного не было. Но его нельзя было назвать безумцем, или фанатиком. Наиболее подходящее слово – солдат! – Скажи, сколько умрет, сколько людей не вовлечённых, какова цена, вашей веры, ведь, по сути, ты мне не сказал ничего, – произнес я, придя в себя. – Миллионы, – ответил тот. – Но это не важно так, ведь вы не будете в их числе!? Произнес я. – Скажи, – подался он вперед, его голос стал необычайно высок, – если бы тебя сказали что, пожертвовав собой, своей жизнью; мир, твои друзья, все люди попадут в место или хотя бы приблизятся к тому, что описано в писание; или представлялось тебе в воображение как нечто прекрасное; ты не поступишь так? Что же касается меня, то тут нет даже тени сомнения, это даже не вопрос! – Ты просто фанатик, – ответил я. – В том то и самая великая шутка, пройдет неделя и ты будешь думать так же, просто от того что не остановишься и найдешь ответы, но оратором буду не я! – Да, – спросил я, тот поднял свою голову и произнес, – да, – я сделал шаг к нему и тут раздался телефонный звонок, – это вас!

Внутри меня кипела ярость, все чувства были на пределе, они приплелись и закрутились в штопор, в огромный вихрь. Еще секунда и я бы выпустил их наружу, и лишь этот звонок, словно по времени остановил меня. И сработала эта пресловутая мышечная память, рука сама нырнула, а телефоном.

– Да, – промолвил я, ответив на звонок. Слова что полились с телефона, дальше принадлежали моему отцу, тон с которым он произносил, одновременно отрезвил меня и вел в ступор, настолько, что я не смог ответить. – Все еще бегаешь, она тут, ты нужен, ведь через полчаса она сорвётся, и тогда это уже будет на твоей совести, – произнес он и оборвал звонок. Это короткое сообщение, что длился меньше минуты разозлил меня, настолько, что я даже забыл о пленнике, и все мои мысли были направленны на то чтобы лично высказать все ему. Ирония том, что именно этого он и хотел, как выясниться дальше.

– Ну что ж, – повернувшись лицом к прикованному человеку продолжил я, – мне нужно отлучиться, так что не скучай, а пока подумай над тем, что сказать, дальше! Вернусь я не в самом лучшем расположении духа…, так что… Тот улыбнулся и ответил, – уверен так и будет!

Вы помните дорогу до роботы, хотя нет, не так вы помните каждый день как вы ходите на нее, или вам запоминаются лишь отдельные дни в которых было что-то не так! Я полагаю последнее, но поразительное то что я не запомнил дорогу, только чувства, это гнетущее предвещающее что-то, оно меня не оставляло, и увидев, наконец, дом я понял почему. Хотя нет не понял, просто увидел, узрел то что не понять и солгал самому себе что понимаю, лишь для того что бы… Хотя и сам не знаю за чем, наверно тогда я уже знал как поступлю, что выберу, как мы поменяемся местами, а был ли иной выбор?

Вам случалось оказываться в эпицентре, стихийного бедствия, в момент когда оно только зарождается, кажется в воздухе витает напряжение, ты это чувствуешь, где-то на уровне инстинктов, словно животное. Они это чувствуют и от того покидают эти места задолго, но… Мы видим сигналы этого, но наш глаз не цепляется за эти детали, мы попросту их игнорируем! Эту тишину, обусловленную отсутствием птиц, и животных, там нет никого кроме людей, кроме нас, венцов творения, вот насколько мы глупы, а все ведь очевидно! Все словно картинка, полотно экспрессиониста, на котором нет людей лишь обстановка. И там где другие видят лишь разрушения, ты видишь борьбу, эмоции, крик о помощи. Но вот ты там видишь эту диораму, ты ее участник и все что ты делаешь так это ничего и затем…

Все предметы, вся комната замирает, и она смотрит на вас и произносит, – End is near! А после проделав дыру в доме скрывается прочь! И все это кажется таким нереальным, словно фильм, но не как не реальность. А потом ты потихоньку начинаешь осознаваться весь этот ужас, все то, что ты видел. И наконец, краски становиться не такими ослепляющими, цвета потихоньку тускнеют до нормальных, и вот ты понимаешь; у тебя в голове, наконец, устаканивается реальность, что это все настоящее, что это не вымысел, а повернув голову ты видишь его!

Он начинает говорить. В его словах, там…, необычайная боль и ложь; переплетенная с правдой! Правда что показывала мне насколько я эгоистичен, и звучала она от него, ноя ее не слышу, а лишь… лишь…

Спускаюсь по лестнице, отец все еще продолжает вещать, там длинная бравада слов, но для меня это белый шум. Его слова не фиксировались в моей голове, слишком много была сказано ранее, слишком… В кокой-то момент он резко что-то прокричал, и да же остановился, он был за моей спиной в метрах трех стоял на лестнице, а впереди была дверь, вернее остатки. Я посмотрел на то, что было вокруг на все те разрушения, на комнаты что хорошо просматривались из моей точки, на весь тот хаос, что окружал меня. Кажется, все должно отразиться длинным трагическим монологом у меня в голове, но его не было, была лишь четкая мысль, что это не ее вина, и что я могу ей помочь, а все остальное просто пустое. И это был не вопрос, а указание к действиям, все заняло не более секунды. Шаг на выход, и новый путь!

Выйдя из разрушенного дома, заполненного всем от огромной мебели, до мизерной чайной ложки, всеми этими предметами, что стали жертвами этой ярости. Ярости необузданной, но все еще хоть как-то направляемой! По этим осколкам, буквально словно по тесту Роршаха, можно было составить психологический портрет, то состояние в котором она сейчас, и я его видел, отсюда и знал где она будет. Было лишь единственное место!

Место как бы я не пытался его описать, в итоге вы не увидите его! У каждого будет свой собственных холм, своя трава, что впивается в кожу, неважно кошеная она иле нет. Это небольшое возвышение, откуда видно озеро, что периодически то чистое, то снова поросло травой, словно чувствуя или, передавая дух времени? Она сидела там и говорила в слух, ее слова, были слышны но я не хотел в них вслушиваться, но все же уловил суть, обрывки звучали до того как я осмелился приблизиться.

Почему я позволила это сделать… зачем это делаете сейчас, … ведь так! Этот воздушный замок рухнул за пару секунд у меня в голове, а может именно этого вы и хотели!? На этих она затихла ее голова повернулось, я подумал, что она заметила или услышала мои шаги но нет, она просто задумалась над своим вопросом! И подавшись иллюзией того что нет него рядом она продолжила.

– … остановитесь, не надо! С такими друзьями и врагов не надо, с вашими благими намерениями, я или сама развалюсь на тысячи осколков так не смогу собраться, и никто из вас не соберёт, или же все станет так намного лучше. Все эти слова были переплетением настоящего прошлого и будившего, некоторые фразы я слышал раньше, причем на том же месте, но с иным оттенком чувств, вот что всплыло у меня в разуме, но она все продолжала. Я уничтожу все вокруг, потому что нечто, что внутри меня раз за разом останавливало, с каждым разом становиться слабее, а то, что рвется мне уже не хочется сдерживать. Но все еще по какой-то причине я держусь: дни, недели, годы, но быть может вы очередной раз «поможете», и в то же мгновения не узнаете меня. И отсюда вопрос…, – произнесла она и затихла… Наконец увидев меня в отдалении!