Любовь Сушко - Олимпийские страсти. Тайны лабиринта

11.
Лишь в море открытом очнулась она,
Медея тогда поняла – пленена.
Язон и Руно. Не простит ей отец.
А ей Афродита готовит венец.
Ну что же, до тетушки ближе теперь,
Душа исстрадалась от бед и потерь.
Но как объяснить деду, ей и отцу.
Язон же в объятьях, дриады несут
Любимцу богини такие дары.
Медея молчит в тишине до поры.
– Как страшно коварство богини любви.
И даже Эрида растает вдали,
Помедлив немного, она не смогла
Медею спасти, так коварна и зла

12.
У нас Афродита, – Цирцея твердит,
И скроется где-то в пучине обид.
В печали Цирцея племянницу ждет.
К ней нынче Медея с Язоном придет.
И знавшая тайны коварных богинь,
Она в эту бездну печально глядит.
– О, тетушка, что же нас ждет впереди?
– Не знаю, дитя, этот путь ты пройди.
Отца задержу, только там, за чертой,
Держись, лишь Аид там пребудет с тобой,
А Зевс с Посейдоном теперь далеки,
Им проще с Язоном, себя береги.
И долго махала волшебница вслед,
Ведь это начало грядущих всех бед.
13.

Цирцея к Аиду устало спешит.
И зря говорят, будто он без души.
В свою Персефону навеки влюблен,
Не то, что наш Зевс или злой Посейдон
– О, грозный правитель, – она говорит.-
Смотри, что Эрида в тумане творит.
Легко с Афродитой сцепилась она.
И тает Медея в безумных волнах.
Ты сможешь ее от кошмара спасти.
Прости, что угодно, ее защити.
И лишь усмехнулся устало Аид,
Когда Персефона ему говорит:
– Я знаю, как пусто ей в мире чужом,
И знаю, не любит Медею Язон.

14.

Иначе б Цирцея сюда не пришла,
Какой же жестокой Афро с ней была.
Но если б Эрида забыла о них,
Все скверно: богиня раздора, жених,
Спаси ее, милый, упрям Посейдон,
Не хватит ей силы, коварство кругом.
Вот так же когда-то весь мир ополчился,
Когда ты со мною в свой мир возвратился.
И матушка даже принять не могла,
А я ведь богиней, не девой была.
Медея становится верной женой,
Язон вновь бесстрастен глухой и чужой.
Он к милой царевне, забыв обо всем,
Все рвется в порыве безумном своем.

Мифоложка 2 Лабиринт ошибок

1.
Царь тело наследника вдруг получил,
На трон опустился Ээт наш без сил,
– Скажи мне, что было там с ними потом,
Будь проклят коварный, безумный Язон,
– Он зять твой, ты дочь проклинаешь шутя? —
Спросила Эрида: – Не рады гостям?
Когда над Колхидой сгущается тьма…
– Медея свой путь выбирала сама.
– Не льсти, мой владыка, богиня любви
Ему помогала. Тревоги твои
И беды тебе принесла Афродита,
Медея похищена, сын твой убитый,
Руно у Язона, бессилен Дракон,
Все беды свалились, и ты побежден.

2.
И снится Медее Колхида родная,
И вольные степи, конца им и края
Не будет, и странно вздыхает она,
Тоской этой дикой Медея пьяна.
– О, тетушка, что же мне делать теперь?
Как жить на чужбине средь бед и смертей?
– И это пройдет, только ты не грусти.
К тебе твой дракон золотистый летит.
Я вижу, как дивно-прекрасен дракон.
Но что ты грустишь? – Это видно Язон,
Готовит опять нам беду за бедой.
– Ее не зови, о, Медея, постой!
Но как успокоиться, если в глуши,
Лишь волком глядит он, лишенный души.

3
И хочется снова Медее домой,
Рыдает она без Колхиды родной.
И видит во сне, как царевна мила,
И с ней откровенна богиня была.
– Любовница ты, но не станешь женой,
Язон предназначен судьбой для другой.
Он станет царем, ты помеха теперь.
Перечить не смей, избежишь ли потерь?
А если ты любишь, смирись и оставь,
Дай царствовать, ты не царица, он – царь.
Царем он Карифа в бессмертье уйдет.
Оставь его, Главка царевича ждет.
Она обмерла, не могла говорить,
Богиню ль Медее за это корить?

4.
– Ну вот и прекрасно, о, будь же мудра.
Эрида взывает: – Отмстить нам пора.
Ты это потерпишь, Медея, опять?
Увидишь, как с Главкой он будет стоять
Пред богом, оставив тебя навсегда?
Но я не оставлю царя никогда.
Молчала Медея, к Эриде прильнув,
Она не посмеет забыть ту весну,
Она Афродите готова перечить.
Милы ей Эриды опасные речи,
А та приготовит и плащ, и венец.
– Проснись же, Медея моя, наконец.
Пусть всем неповадно любовь предавать,
И ненависть тоже способна пылать.
5.

Молчать, отпустить и вернуться к отцу,
Потом посмотри, как идут там к венцу,
И тот, кто твой мир разорил, он опять
С царевной готов до зари пировать.
– Медея, – взывает влюбленный Язон, —
Меня отпусти, я влюблен, я пленен.
О прошлом забудь и оставь нас теперь.
А я одарю здесь по-царски детей.
Тебя не забудет любимый твой царь.
Но ты не перечь, нас с царевной оставь.
– Конечно, мой милый, о чем разговор?
Земля тебе пухом, – и пламенный взор
Смущенный Язон больше медлить не мог.
К царевне бежит, да простит его бог.
6.

А что же Медея так странно бледна,
Зачем она нынче с Эридой дружна?
Готовит им дар, об обидах забыв,
И праздник, он будет по-царски красив.
Язон ошалел, он не верит, но ждет,
Когда же царевна в объятья придет,
– Венец золотой, от кого этот дар?
Эриде для Главки подарка не жаль.
Царевна примерила сразу венец,
Ну, вот и герой с ней теперь, наконец.
Но что это? Пламя ее охватило,
И дикая боль гибкий стан пепелила,
Смеется Эрида, Медея молчит,
Пусть царь свою дочь от беды защитит.
7

– Останешься жив, о, проклятый Язон, —
Эрида смеется, сжимается он.
От боли и страха бежит в никуда.
Аид усмехнулся: – С Язоном беда.
Молчит Афродита – с Эридой не спорит.
– Язона постигло извечное горе,
Но я ей впервые не стану мешать.
– Ни дна, ни покрышки тебе, о, наш царь.
Богини закончили яростный спор,
А что остается, кошмар и позор.
Никто в целом свете его не поймет.
И снова куда-то, забывшись, бредет.
Хрипит, что во всем виновата Медея,
Меж жизнью и смертью висит, холодея.

8.
Дракон уносил ее снова куда-то,
В Афины пришла чародейка крылатая
И видит – Эгей ею вечно пленен.
Медее так верит в отчаянье он.
Она с ним спокойна и даже мила,
Надежду на молодость снова дала.
И к жизни второй возродиться готов,
Эрида смеется: – И будет любовь.
Не этот старик, я героя найду
И к милой Медее его приведу.
Мне будет служить, проиграв, Афродита,
И сын Посейдона готовится к битве.
– Герой, – усмехнулась устало Медея,
– Все будет, ты жди, дорогая, Тезея.

9.
Медея в Афинах прекрасных царит.
И ждет вдохновенно она до зари,
Но только не верит Медея в добро,
И в грозный свой час, то красиво, то зло,
Все видит те страстные, дивные сны.
– С Тезеем иначе поступим здесь мы.
Ты будешь все время в тиши ускользать,
Он будет стремиться, надеяться, ждать.
Едва обнимать, терять и манить.
Медея, позволь лишь страдать и любить,
Цирцея с Эридой не спорит опять.
И ей Одиссея в тумане встречать.
Но счастье, оно мимолетно, увы.
Царица сильна, если чувства мертвы.