Любовь Сушко - Герои на дороге не валяются. Волшебные хроники

– Ну ты и Змей, – возмутился кот, – хочешь, чтобы наш Иван царевич холостым и бездетным оставался, царя Гороха хочешь наследников и будущего лишить. Так это прямо заговор против царя нашего, а что еще от такого Змея можно ожидать?

– Да ничего я такого не хочу, чего раскипятился – то, я говорю, что Серый волк с этим лучше справится. Забыл, что он давеча и птицу, и девицу, и коня раздобыл, да что достал, и сберег даже, как ему сам царевич тогда не мешал, а у меня это плохо получается, вон хоть у Лешего спроси, если мне не веришь, не мастак я по части девиц, а лягушек и подавно.

Змей показал лапой в сторону избушки, где обитал Леший.

– Вот волк и будет беречь, а тебе украсть у Кащея лягушку надо и сюда в целости доставить. Больше пока ничего не требуется.

Какой упрямый у них кот, понял Горыныч, что лучше согласиться, ведь все равно заставит.

Но никогда не мог угадать Змей, хотя и мудрым слыл, что на самом деле кот Баюн задумал.

Полетел наш Горыныч туда, не знаю куда, чтобы принести то, не знаю что.

Так и жили тогда и сказки складывали потом Змей с котом.

Когда Змей отпускался к заповедному болоту, то тьма на землю упала. Потом это стали Затмением называть, а ему просто показалось, что в один миг ночь наступила.

Чудеса да и только, но когда летишь за лягушкой для царевича, то ничему удивляться не станешь.

Змей успел разглядеть то, что ему нужно было – дальше действовал в темноте и таинственной неизвестности.

Не ждать же пока свет вернется, а может он не вернется никогда. А что потом?

Змей вдруг понял, что даже для царевны, не говоря уж о лягушке, ноша его тяжеловата будет. Видать промахнулся он в темноте и что-то не то схватил.

– И кого это я украл интересно, – вслух на лету размышлял Горыныч.

Тишина и темнота стояла вокруг. И вдруг голос человеческий рядом услышал Змей.

– А с чего это я летать начал, – раздался поблизости приятный мужской голос.

– Еее-мое, – возмутился Змей, – вроде мужик у меня в лапах. И что теперь с ним делать?

– Тащи назад, туда, откудова взял, – потребовал тот, услышав голос Змея, и догадавшись, что летит все-таки он не сам. Хотя крылья и мастерил, но это не они его видать в воздухе держали, а лапы Змеевы. Какое разочарование. Завертелся парень в лапах, того и гляди, упадет, а то и помрет. Хотя, судя по его шустрости, помирать он не собирался еще лет сто.

Именно так Змей и хотел поступить, да только не успел, какая-то стрела каленная вонзилась ему в бок.

Змей покачнулся и стал камнем падать вниз, так больно было это внезапное ранение, терпеть эту адскую боль он никак не мог.

Падал Змей прямо в заповедный лес, ломая деревья и кусты, чуть на кота не шлепнулся, тот едва отскочить в сторону успел.

За это время лапы его сами собой и разжались, из них Балда и выпал. Не удержал его все-таки Горыныч, как ни старался.

Как только Змей вместе с Балдой упал на поляну, и появился мгновенно свет. Да такой яркий был свет, что они сначала даже зажмурились.

– Если это девица, – рассуждал кот, то я Серый волк.

– Это не девица, – согласился Змей, – даже не ведаю, как он у меня в лапах оказался. Здесь без колдовства не обошлось, сначала вроде нормальная лягушка была, а это что такое?

Змей стал сокрушаться, искоса поглядывая на парня, кот его от всей души утешал:

– Да ладно, не печалься сильно, украл так украл, чего после драки лапами махать. С тобой и не такое, помнится, случалось.

Но о чем-то догадавшись по плутоватому виду кота, Змей подступился к нему и в ярости замахал лапами:

– Кот, только не говори, что ты к этому похищению не причастен, лучше не ври мне, паразит, ведь если узнаю, а я узнаю, тебе плохо будет.

Парень с другой стороны молча приблизился к коту, словно хотел услышать, что же тот скажет. Ведь все-таки его, а не чужая судьба решалась.

– Я? – искренне удивился Баюн, – да как ты смеешь, Змей ты наглый, на ученого кота лапу поднимать и голос повышать? А в чем это ты меня обвиняешь. Люди тоже все свои косяки на чертей списывают, только со мной такое не пройдет, говорю не причастен, значит не причастен.

Но Балда так на него взглянул, что кот решил особенно не отпираться, только отпрыгнул в сторону.

– Виноват, не виноват, какая разница, исправлюсь, ишь двое на одного. А если не нравится, то отправляйся назад в лес, Змей тебя украл, он и вернет.

Кот выкрутился и быстро перешел в наступление.

Балда остановился, такого отпора он от кота не ожидал.

Кот не сомневался, что парню не хочется снова остаться в одиночестве в дремучем лесу.

Кот же давно усвоил, что нападение и есть лучшая защита.

– Горыныч, отправляйся с ним обратно, будем исправлять свои ошибки.

Балда резким движением остановил Змея.

– Не суетись, успеется, мне торопиться некуда. Раз уж притащил, надо здесь осмотреться, а то чего туда-сюда мотаться, только крылья бить. Да и говорят берегини, что против судьбы не попрешь все одно.

Горыныч вертел центральной головой, он смотрел то на одного, то на другого героя и никак не мог понять, что же ему делать, тащить или не тащить.

– Что-то я не понял, мы летим или не летим, вы уж решайте быстрее, дел у меня много, некогда тут с вами рассиживаться да разговоры говорить.

– Да я и сам не пойму, кого ты нам приволок, – тяжело вздохнул кот, – но если он так хочет, то пусть пока остается.

Балда хранил молчание.

Яга из своей избушки наблюдала за тем, что происходило на лесной поляне.

Она хорошо видела и во тьме, но теперь все было освещено солнцем.

Когда к ней заглянул Леший, чтобы спросить, что это было за затмение, она только улыбнулась:

– Вот тебе Змей, кот и черт – вся компания в сборе.

– Хорошая компания – твой Змей совсем ополоумел, кот сам себя перехитрит, а если этот парень герой, то я Царь Морской. Но я скорее Владыкой морей стану, а он никакой не герой.

– Знаешь что, милок, что хорошо смеется последний, а потому не дели шкуру неубитого медведя, сколько раз я тебе о том говорила, а ты все меня не слушаешь никак, потом все время и оказываешься в проигрыше.

– Ну ты даешь, Яга, да что у нас своих царевичей мало, приволокли неведомо кого и носитесь с ним, как с писанной торбой. Стоило чертей столько гонять, чтобы появился герой, которого зовут Балда – умора.

– Царевичей полно, столько, что на них твоих волков не напасешься, и Змеев и Девиц не наберешься. Но не героические они вовсе, а чего из худших лучшего выбирать? С этим даже царь Горох согласился. Нам нужен герой, чтобы быть примером для царевичей, уму-разуму их научить, чертей, чтобы в чувства привел и порядку научил, ведь пока это никак не удается, (Яга намекнула на то, что сам Леший с чертями никогда сладить не мог, особенно после того, когда те затеяли бунт) вот кот и расстарался.