Галина Тевкин - Дракон Воздуха

– А ты, – она обратилась к Хэ, пристально глядя ей в глаза, – не забывай о своем месте.

Если она и собиралась еще что-то сказать, то не успела – Хэ предостерегающе подняла руку, и одновременно с этим дверь широко распахнулась, как будто послушалась знака Хэ, и в комнату вошла Главная жена в окружении прислужниц. Она ответила на почтительный поклон Госпожи Матери не менее почтительным поклоном и сказала своим звучным красивым голосом о том, что она поспешила выразить свою радость и уверена, что их сестринская любовь лишь укрепится, а пока оставляет своих прислужниц, чтобы те помогли нам собраться и перенести вещи. И, не дожидаясь ответных благодарственных слов Госпожи Матери, Главная жена величественно и плавно вышла из комнаты.

Часть из пришедших с нею прислужниц остались и начали быстро и ловко шарить по углам, собирая наши нехитрые пожитки. За все время их суетливого любопытства Госпожа Мать не проронила ни слова и не двинулась с места. Хэ крепче прижала меня к себе, прикрыв от вездесущих рыщущих взглядов полой одежды. Но вот чужие равнодушные руки увязали несколько небольших узелков, и, предводительствуемые все такой же молчаливо-безучастной Госпожой Матерью, мы покинули нашу комнату.

Пока мы шли длинными, хорошо освещенными переходами, Госпожа Мать не произнесла ни слова и ни разу не оглянулась на нас с Хэ. Хэ же прилагала все усилия, чтобы не дать никому из прислужниц Главной жены как бы ненароком подойти ко мне поближе, рассмотреть меня. Она, как могла, опутала мою голову своей одеждой и почти тащила меня на себе, так что я не только почти ничего не видел, но и не поспевал за их быстрыми, стремительными шагами – я, привыкший к медленным, осторожным шажкам Госпожи Матери, мог бы сказать, что она бежала.

И вот перед нами распахнулись высокие резные двери Восточных покоев. Как только мы вошли в большую комнату, полную веселого дневного света – в стене было целых два окна! – Госпожа Мать повелела прислужницам оставить наши вещи и возвратиться к Главной жене.

– Передайте Госпоже мою сестринскую благодарность, – добавила она. – Когда я осмотрюсь в этих покоях, я буду смиренно просить мою сестру прислать мне нужных прислужниц, – и Госпожа Мать надменно повернулась к ним спиной.

Прислужницам, видимо, было приказано не уходить и как можно дольше остаться с нами – Главной жене многое о нас хотелось узнать, но они не могли противоречить приказам Госпожи Матери, и, низко склонившись, они, пятясь, вышли из комнаты.

Как только дверь за ними плотно закрылась, Госпожа Мать увлекла нас с Хэ в низенькую, не замеченную мною ранее дверку. За ней по обе стороны узкого прохода располагались три маленькие комнатки. Мы с Госпожой Матерью остались у двери, а Хэ медленно обошла их, переходя из одной в другую. Она вернулась к нам, отрицательно качая головой, видимо, не нашла того, что искала. Теперь я остался в уголке возле двери с Хэ, а Госпожа Мать, в свою очередь, отправилась осматривать комнаты. Но вот она знаками подозвала нас к себе, и мы вошли в дальнюю комнату.

Свет в нее проникал через маленькое оконце почти под самым потолком, но все равно она выглядела гораздо веселее и приветливее, чем та комната, в которой мы жили раньше. Мне она очень понравилась. Интересно, что искали здесь Госпожа Мать и Хэ? Но спросить я не успел.

– Принеси сюда вещи Ли, – приказала Госпожа Мать. – Это будет его комната. Я займу ту, что ближе к двери. А потом позаботься о еде.

Но Хэ едва успела принести и разложить мои вещи, как раздалось несколько мерных ударов в дверь, и прислужницы внесли в большую комнату два низеньких столика и устроили их друг против друга.

За одним столиком расположилась Госпожа Мать, второй предназначался для меня. Только когда я увидел кушанья, которыми быстро заставили наши столики, я вспомнил, что мы ничего не ели с самого утра, и почувствовал, как голоден. Но под пристальным взглядом Госпожи Матери я старался не торопиться, вести себя пристойно и повторял все ее повадки и движения. Наконец мы поели. Не знаю, наелся ли я, но устал очень – никогда еще не было передо мной стольких блюд и никогда столько людей исподтишка, но пристально, не следили за мной.

Госпожа Мать повелела прислужницам удалиться, и тотчас невесть откуда взявшаяся Хэ – ее никогда не было видно, пока мы ели, – подхватила меня на руки и отнесла в мою комнату. Я так устал от всех этих не понятных мне событий и перемен, что, хотя давно считал себя большим и не спал днем, тут же уснул, едва голова коснулась рога изголовья [7] Рог изголовья – валик, вырезанный из рога, который подкладывали под голову, отходя ко сну. .

Проспал я недолго. В комнате все еще было светло, хотя фонарики и не горели.

– Ты отдохнул? Вот и хорошо, – сидящая около моей постели Хэ открыла глаза.

Я никогда не знал, спит ли она или просто так сидит рядом со мной, когда бы я ни проснулся, мои глаза встречали ее любящий взгляд.

– Тебе приготовили новую одежду, надо переодеться. Госпожа Мать с учителем ждут тебя.

Мне понравилась моя новая одежда – и маленькие дракончики, как будто приветливо улыбающиеся мне на подоле юбки, и оранжевые, почти как у взрослого, наколенники! Не хватало только пояса с разными иголочками и гребешками [8] Поясные украшения являлись принадлежностью зрелого мужа. , но ничего, Хэ сказала, что и это будет, надо только подрасти.

Я так увлекся всем этим, что забыл спросить у Хэ, что такое учитель. И почему он? оно? ждет меня вместе с Госпожой Матерью, и, когда вошел, почти вбежал, в большую комнату, желая похвастаться обновками, вместо приветливого наткнулся на предостерегающий взгляд Госпожи Матери.

Маленький человечек (я не мог решить, кто он, он не был одет ни как Господин, ни как евнух, ни как одна из жен, до этого я никогда не видел старых людей и даже не знал, что они существуют, и умел различать окружающих только по одежде, но это явно был и не прислужник, судя по тому, как он почтительно, но с достоинством поклонился), да, маленький человечек встал со своего места и почтительно приветствовал меня! От удивления и восторга я растерялся и почти попытался ответить ему поклоном, как бесцветный голос Госпожи Матери остановил меня:

– Это твой учитель, господин мой Ли. Он обязан заниматься с тобой и научить многим важным вещам. Начинай! – обратилась она к человечку.

Неожиданности одна удивительнее другой: Госпожа Мать назвала меня «господин мой Ли»!!

Да, она назвала меня так! Я ведь даже оглянулся, но в комнате, кроме нас троих, никого больше не было! Что за чудеса! Как это все понять? Но человечек уже выпрямился и жестом пригласил меня к столику, на котором были разложены новые для меня непонятные вещи.