Любовь Сушко - Звезда княгини Ольги. Дочери Руси

Маска стала ее лицом, она приросла к коже, и стала сутью княгини, только с ней она и могла выжить в этом суровом мире, теперь, когда не было Олега.

Она повторяла это в сотый раз и не могла поверить в то, что так все и есть.

Никто, кроме беса не заметил бурь, теснившихся в ее груди. Многие из собравшихся говорили о ее красоте, гадали о том, откуда она взялась, жалели, потому что в мужья ей достался только Игорь, а значит быть беде.

Ольга сразу же почувствовала отношение к новому князю, и стала думать, как ей все изменить.

Вот уже появился огромный курган рядом с Рюриковым, а они все несли и несли к нему землю, чтобы он стал выше и выше.

Говорили, что вместе с Рюриком хоронили и его жену, будто был у них такой обычай. Олег не позволил бы никого убивать, может быть какая-то служанка, только он уходил в одиночестве, полном одиночестве.

Ольга не собиралась умирать не то, что с Олегом, но и с Игорем, если с ним что-то случится, она позаботится о том, чтобы уцелеть.

Много чего вспомнили потом на Олеговых поминках, которые длились неделю. Кто-то невидимый то выл, то рыл, говорят, на околице за дворцом слышался плач Домовых и не один вечер. Это приводило в трепет даже самые мужественные и отчаянные души.

Говорили, что все волхвы собрались около кургана в одну из ночей, и о чем-то говорили с князем, уверяли, что он пока еще остается с ними. Кто-то посадил там голубые цветы, которые тут же начали цвести. Их потом стали называть незабудками.

Говорили, что цветы заколдованы, потому что никто прежде таких не видел.

Другие уверяли, что это Перун в отместку за то, что слава князя превзошла его собственную, сделал цветы такими.

Среди ночи так грохотал гром, так сверкала молния, что, наверное, не один черт повержен был, да и люди видно погибли.

Потом говорили о том, что в ночной тьме голубые цветы сажала сама Ольга в память об Олеге, именем которого ее и стали называть тогда, а каким было ее настоящее имя, никто уже не помнил.

Именно эта последняя легенда о голубых цветах на Олеговом кургане и осталась, и пережила все остальные.

Игорь сам ее услышал последним и отправился на рассвете взглянуть на эти цветы окаянные.

Они синели среди зеленой травы, и вырвать их он не решился, боялся нарушить покой своего дядюшки, или не хотел, чтобы тот взял, да и вернулся назад внезапно.

Да и бес не позволил бы ему совершить этого, уж если есть эти цветы, то пусть они и остаются там. Самое главное, он не чувствовал, что Олег покинул их, казалось, что оглянешься внезапно, а он стоит за спиной и усмехается.

Говорят, он всегда был связан с духами, смог с ними с самого начала договориться, а самому Игорю это никогда не удавалось. Не потому ли они и мстили ему такими мелкими пакостями, как эти голубые цветы на кургане.

От таких помыслов сердце его готово было разорваться на кусочки.

Он схватил меч и рубанул по цветам, но с ними ничего не произошло, меч отскочил от них, тогда князь в ужасе отшатнулся и чуть на свой меч не напоролся.

Происходило что-то дикое и страшное, необъяснимое.

Игорь отступил и решил больше сюда не приходить. Хорошо, что никто не видел всего этого.

Олег смеялся над ним, так как умел это делать он один. Он навсегда остается победителем, на том и этом свете.

Игорь чувствовал, что в схватке, в которую втянула его невидимая сила. Он был совсем один. Какие там драконы и люди, когда даже с малюсенькими цветками на кургане он не мог справиться.

Через несколько часов он узнал, что сплетни о его войне с незабудками уже летели по всему Киеву со скоростью молнии, но кто же мог видеть то, что творилось около кургана. После пересудов и насмешек, которые плодились и множились, они возникали снова и приносили Игорю много разочарований.

Он торжественно обещал себе самому больше не поддаваться своим чувствам, и ничего такого не делать, даже если черт будет толкать его на что-то подобное.

Обо всем, что случилось у кургана, тут же рассказали княгине. Она только усмехнулась в ответ. Она не собиралась со служанками обсуждать своего безрассудного мужа, но понимала, что он причинит ей немало хлопот. Представить в подобной ситуации Олега она просто не могла, а ведь тот даже князем по крови не был. Она едва сдержалась, чтобы не сказать ему все, что об этом думает.

Она не садила никаких голубых цветов, но ей очень хотелось, чтобы так было на самом деле. Кто-то угадал ее желание и сделал за нее то, что ей хотелось самой, и даже слух потом пустили, что это была она.

Ольга надеялась, что тот самый тип будет ей и дальше помогать во всем. Пусть потом за все придется расплачиваться, она не боялась этого, но пока она молода и осталась одна, пусть сбывается то, что ей хочется.

Игорь не сказал больше ни слова, меньше всего ему хотелось выглядеть жалким и бессильным в глазах жены.

Ольга ему ни о чем не напоминала. Но тогда оба они поняли одно: мертвый, казалось навсегда ушедший, Олег всю жизнь будет рядом с ними. Только в первый миг им могло показаться, что он простился и ушел навсегда. Но он оставался рядом, и так будет до конца, возможно, он просто останется хранителем рода, будет хранить и тревожить их души.

Уход человека, то, что они не видят его зримо, еще ничего не значит. Тень была с ними, память все время к нему возвращала. Он жил на земле, пока были живы они. Потому Ольга ничего не говорила о цветах. Игорь полагал, что она причастна к происшествию, стал в чем-то ее подозревать. Хотя подозрения эти теперь уже были смешны, но и успокоиться он никак не мог.

Так с нелепости началось его княжение в этом мире, и он снова убедился, что весь мир был настроен против него, ни одна живая душа ему не сочувствовала, никто ни в чем ему не помогал. А если люди стремились, то они хотели только унизить его, показать, что он ни на что не способен.

№№№№№№

Происшествие с голубыми цветами на следующее утро обсуждали в тронном зале Хранителя Тьмы

– Это что за издевательства? – не удержался он

– Я их Олегу вывел. А что нельзя что ли они навсегда останутся. Чтобы не вздумали моего князя забывать, – твердил бес, – я же не знал, что этот безголовый мои цветки рубить станет, вот князька какого вырастили, глаза бы мои на него не смотрели. Я дурацкие его выходки терпеть не намерен, так и знай, хоть он и сын Рюрика, но такую заварушку устрою, что мало не покажется. Ничего, цветки мои синие стоят и ничего он им не сделает.

Мессир усмехнулся, а черт был странно серьезен, казалось, даже не шутил, когда он говорил о незабудках.

– Но зачем слухи распустил, что это дело рук княгини? – поинтересовался он, проявив странную осведомленность во всем, что там творится.

– Чтобы князьку досадить, да и не далек я был от правды, можно сказать, что желание ее исполнял.