Отто Клидерман - Таусерт – цветок лотоса в царской короне

Менхеппер, мужчина, лет 45 высокий и худой, всегда предпочитающий носить белоснежную и длинную одежду, закрывающую его тело, полное многочисленных шрамов.

За всё время пребывания во дворце он так и не научился использовать подводку для глаз. Однако всегда носил парики и слыл самым незаметным во дворце, хотя ни один шорох не был упущен от его тонкого слуха. Он низко поклонился царевне и они вместе не спеша пошли ко дворцу. Менхеппер в прошлом был одним из военачальников в армии фараона, однако его последний поход повлёк за собой серьёзные ранения и это означало конец военной карьере, а дома его ждал пустой дом, где он не был приучен жить, как и что-либо делать, кроме как воевать, последнее что для него так жестоко оборвалось.

Вот тогда-то и заприметила его Таусерт, когда фараон наделил его хорошим жалованием и обратил свои взоры на других молодых и здоровых воинов.

Царевна тут же сблизилась с ним и в один день упросила свою мать принять его в качестве личного охранника и секретаря, чему последний оказался несказанно рад.

Итак, между ними завязалась крепкая дружба, если не сказать собачья преданность, которую Менхеппер проявлял как к матери Таусерт, так и к самой царевне. Он был отменным слугой, а ещё то понимание, что он в вихре событий, интриг и заговоров – просто возносило его на седьмое небо от счастья. Это была настоящая жизнь, и он в ней просто купался.

– Кто—то слишком настойчив в своих ухаживаниях к моей принцессе. – Его голова в парике склонилась на сколько могла ниже, когда он поднял упавшую неожиданно из её рук мяту.

– Не могу понять, почему он посылает именно эту траву?

– Она хорошо пахнет. Увы, нищенское существование не позволяет ему подарить что-то более изысканное, однако это от всего сердца. Вы всё-таки отказываетесь узнать его имя?

– Скорее всего его имя слишком простое. А его сущность совершенно обыденна и пресна, как еда которую он поедает каждый день.

– Не стоит недооценивать простоту, так как за ней часто скрывается хитрость и коварство. Никто не знает, возможно от делает для того, чтобы приспать вашу бдительность.

– Ну, в его поступках даже с сонной бдительностью всё очевидно.

Менхеппер только смиренно кивнул головой и они медленно пошли ко дворцу.

– У вас совершенно не горят глаза, друг мой. Это может означать, что вы заскучали. – Лукаво подмигнула ему Таусерт.

– Как вы сами понимаете – новостей много, но все они под стать тому нищему незнакомцу, тебе легко предугадать все его поступки до последнего жеста. Подобная ситуация – сродни этой. Интриги, сплетни и вечная борьба. Смотря с небес, боги, поди, подустали наблюдать за этим праздным жалким собранием, живущим во дворце, проку от которых, подобно проку от жаркой пустыни, которая не в состоянии возродить ни одного живого ростка.

– Тогда я поспешу возразить вашими же словами. Никогда не нужно терять бдительности, друг мой. Итак, у меня есть нечто, возможно я даже смогу зажечь искру в ваших глазах.

Секретарь остановился и с удивлением приподнял бровь.

– Вы меня интригуете.

– Кто знает, возможно вы сейчас молниеносно развеете эту интригу, однако для меня это стало целым событием.

– И что же это? – Менхеппер оставался озадачен.

– Это находиться в пустыне, в близи гор, заброшенный храм, сегодня была изменена наша дорога и я была там внутри. Его стена была разобрана, но то, что я увидела…..

Глаза Менхепера округлились толи от ужаса то ли от удивления, однако это не оставило его равнодушным. Скорее всего, он был испуган… по крайне мере Таусерт так показалось.

– Порой здесь можно встретить заброшенные храмы, которые почему то не удостоились чести служить в будущем. В этом и вправду нет ничего такого необычного. – Вся сущность Менхеппера говорила о том, что он всячески пытается не развивать этот разговор.

– Поэтому этот храм остался на естественное забвение, которого беспощадно поглотили бы пески, а тем временем возвели новый храм, дорога к которому слишком утомительна и далека. Пески не справились со своей задачей и не предали полному поглощению это место. Я была внутри и видела то, из за чего его оградили от жизни.

В глазах секретаря было столько изумления, которыми он никогда не смотрел на неё ранее.

– Ничего особенного, кто-то предан забвению, а кто – то полон славы и поощрения. Это жизнь, моя принцесса.

Разговор о храме больше не был предметом для дальнейшего обсуждения.

– В этом и вправду нет ничего особенного, моя маленькая богиня Хатхор. Мне жаль разочаровывать, но это так. Интрига не посетила этот храм.

Таусерт насторожилась, однако решила не устраивать секретарю пыток с пристрастием, однако было очевидно, что последний притворялся уж слишком плохо для той ситуацией, которая не обрела статуса «не посетила интрига».

Ночь казалась самой длинной из всех предыдущих ночей, так как Таусерт никак не могла уснуть. Она ворочалась с боку на бок и понимала, что пока она не узнает всё об этой женщине – вряд ли обретёт покой.

Наконец она поднялась с ложа и поплелась в сад, прохлада в это время года не опускалась благоговейно на эту землю и оставляла каждого живущего среди этих песков запастись мужеством и терпеливо ждать более приемлемого часа.

Девушка села на ступенях и уронила голову на руки.

Она не помнила сколько так просидела, а мысли о тайне всё роились в голове на прочь отгоняя сон.

На ложе рядом мирно сопел Сети. Несмотря на крепкое здоровье он плохо переносил жару, поэтому едва переступив порог комнаты Таусерт он тут же последовал к кровати и сразу же уснул. До позднего утра разбудить его было бы бесполезно.

Неожиданно кто-то осторожно коснулся её плеча и сразу же покрыл её лицо каким-то полотном, тщательно пропитанным терпким снадобьем…….дальше она уже ничего не помнила…….

Первое чувство от пробуждения было наполнено чувством страха, который сковал всё тело. Её голова бережно покоилась на чьём-то плече, при этом кто-то осторожно поддерживал её за плечо, чтобы она не упала.

Она находилась в каком-то очень просторном помещении, а когда сознание вернулось, то Таусерт поняла, что она находиться ….в храме, полностью залитом лунным светом…..он хорошо освещался…….

Она не обратила внимания на того, кто был рядом и только поднялась, немного пошатываясь и пошла опять к статуе, так произведши на неё внимание. Самое странное теперь было то, что даже при лунном свете царица была в лучах света. Как и в своё время в зените славы. Тем временем, как лежащий царь и днём и ночью был в тени своей царицы………

Неожиданно в зале вспыхнули сразу несколько факелов и всё вокруг засияло ярким светом, больно режущим глаз………