Петр Котельников - Грешная жизнь

Дождь прошумел. День ясный теплый,
Весна. В цветах апрель.
Я протираю окон стекла,
Вдруг слышу, заскрипела дверь.

Ко мне и пес не сунет носа.
Я – беден и терплю нужду
Кого ко мне несет без спроса?
Гостей сегодня я не жду…

Невзрачный я среди людей,
Особенность искать напрасно…
Ко мне явился Асмодей
В сиянье, женщиной прекрасной!

Напомнил я про возраст мой,
Когда напрасны женщин чары…
Ответил он: «Немолодой,
Но и душой не слишком старый…»

Возник меж нами разговор,
Сравнений избегали грубых.
Он мне: « Ты до сих пор
Не видел демона суккуба?

Бог вожделенья я и блуда,
Бог ревности, страданий, мести,
Ношусь сюда, потом – отсюда.
Ну, словом, не сижу на месте…

Работы много в мире пошлом,
За всеми мне не уследить.
Я был великим богом в прошлом!
Мне и сейчас не худо жить.

Что мне на смертных обижаться?..
Я создаю весь антураж,
Чтоб до души иной добраться.
Не тот, что описал Лесаж…

Я у него кривой, хромой
С лицом безумного аскета.
У Соломона не слугой,.
А другом был, давал советы…

Не раб, а бог и господин,
И телом я совсем не хлипкий.
Не бес я мелкий и не джин,
Чтоб заточенным быть в бутылке…»

Я слушал беса, вспоминая
Что прежде я о нем читал…
Священник не дождется рая,
Коль Асмодея почитал…

На всю округу бьёт набат,
Все жители не спали.
Причиною стал целибат —
Одни монахи знали.

Приехал новый к ним прелат,
Одолевала похоть.
Их на молитву звал набат —
Собрату было плохо.

Коль настоятель одержим,
Нет силы биться с бесом.
Они молились иже с ним,
Но не было прогресса.

Монахам стало не до сна,
Бьёт колокол натужно.
Прошла зима, пришла весна,
За беса взялись дружно.

Не бьёт в монастыре набат,
И звоны слабоваты.
Повеселел святой прелат,
Считая дев брюхатых.

Старинный монастырь на берегу пруда…
Вокруг сады, поля, зелёные дубравы.
Здесь с миром связь бывает иногда,
А так пекутся здесь о Божьей славе.

Размеренную жизнь, покой и сон
Монастыря и всей большой округи
Будил колоколов весёлый перезвон,
Спешили на молитву Божьи слуги.

Но как-то скорбно возвестил набат,
Что умер монастырский настоятель.
И в монастырь направлен был аббат,
Епископа советник и приятель.

И изменился монастырский быт —
Нет строгостей теперь в его уставе.
Хоть колокол по-прежнему звенит,
Нет ничего от прошлой Божьей славы.

Аббат был свеж, лицом румян,
Духовной, светской обладая властью,
Он скоро совратил красивых дам
Любовной, неземною страстью.

Грешил прелат со всеми, сколько мог,
Изысканно и просто, без затей;
В округе этой вскоре, видит Бог,
Рождалось множество хорошеньких детей.

Пусть многие – не копии аббата,
Но очень многие так на него похожи.
О детях слух не обошёл прелата,
Не свалишь на вмешательство прохожих.

По миру прокатилась слава, не позор
О плоти восхитительной прелата.
Смерть унесла его, но до сих пор
Цветы лежат на раке у аббата.

О том напомнил Асмодею.
Но тот ответил мне лукаво:
«Аббата право правду сеять,
И сеять свое семя – право…

Безбрачие всему причина
(Веленье Бога не тревожь)
Нет женщины и казнь мужчине —
Безбрачие – заведомая ложь!

Ну, что такое целибат?
Расцвет любви в оковах!
Не в силах устоять аббат,
Любви вкусив основу!