Автор неизвестен - Эпосы, мифы, легенды и сказания - Сказки Шотландские и Английские (Британские легенды и сказки)

Старуха ничего не ответила и продолжала помешивать в чугунке.

— Завтра, может, дождичек пойдет, — продолжал Питер.

Но старуха опять ничего не ответила.

— А может, не пойдет, — прибавил он, не зная, о чем говорить дальше.

А старуха все мешала и мешала что-то в черном чугунке.

— Ну, насчет погоды я все сказал, теперь можно и о деле, — расхрабрился Питер. — Я, видите ли, того, малость простоват. Так вот, не прибавили бы вы мне хоть чуточку ума? Потому что…

— Ума? — переспросила старуха. Тут она отложила ложку и в первый раз взглянула на Питера. — Что ж, изволь! Только вот какого ума ты просишь? Если генеральского или учительского, я вряд ли помогу тебе. Ну, говори, какой ум тебе нужен?

— Да самый обыкновенный, — ответил Питер. — Не большой, не маленький — такой, как у всех.

— Хорошо, — сказала старуха. — Будет у тебя такой ум, только сначала принеси мне сердце того, кого ты любишь больше всего на свете. Понял? А когда принесешь, я загадаю тебе загадку, чтобы узнать, то ли ты принес, что я велела. Ну, теперь ступай!

И, не дожидаясь ответа, она взяла чугунок и вышла с ним из кухни, так что Питеру оставалось только уйти.

Он спускался с холма и все думал о словах старой вещуньи. «Сердце того, кого я люблю больше всего на свете… Кто бы это мог быть?»

Не часто приходилось Питеру так ломать себе голову.

Вернулся он домой и рассказал матери, что ответила ему старуха. Мать подумала-подумала и говорит:

— По-моему, больше всего на свете ты любишь жирную свинину. Давай зарежем нашу старую свинью, а сердце ее ты отнесешь вещунье.

Зарезали старую свинью, вынули у нее сердце, и на другой вечер Питер понес его в хижину на холме.

Старуха сидела в кресле у огня и читала огромную книгу. Она не подняла головы, а Питер положил свиное сердце на стол и сказал:

— Вот, я принес сердце того, кого люблю больше всего на свете. Подойдет?

Старуха оторвалась от книги.

— Что бежит без ног? — спросила она. — Ответь-ка мне!

— Бежит без ног? — переспросил парень, почесал в затылке и задумался.

Думал-думал, даже голова заболела. А старуха все читала свою книгу. Наконец Питер вымолвил:

— Вот что, я… я не знаю.

— Ну, выходит, ты принес не то, что я велела, — сказала вещунья. — Забирай это и уходи!

Бедному Питеру ничего не оставалось, как забрать свиное сердце и уйти. А когда он вернулся домой, то нашел свою мать в постели. Она занемогла вдруг и теперь лежала при смерти. Питер только успел проститься с ней, и она умерла. Долго стоял он у ее постели на коленях и все плакал и плакал, никак успокоиться не мог.

Он вспоминал, какая мать у него была добрая, ласковая, как она любила его, как жалела, когда он был маленький, как лечила все его синяки и ушибы, как чинила ему платье, кормила его и разговаривала с ним по вечерам.

«Как же мне теперь жить без нее? — думал Питер. — Ведь я любил ее больше всего на свете».

И тут он вспомнил слова вещуньи: «Принеси мне сердце того, кого ты любишь больше всего на свете».

— Нет, ни за что я этого не сделаю! — воскликнул Питер.

Но на другое утро он решил, что можно и не вынимать сердце, а просто отнести мать на холм к старой вещунье.

Так он и сделал — ведь именно теперь ему очень недоставало умной головы на плечах.

Вошел он со своей ношей к старухе и сказал:

— Теперь я вам и вправду принес то, что мне дороже всего на свете. Это моя покойная мать. Так что прибавьте мне ума, как обещали.

— Скажи-ка мне, — промолвила вещунья, — что такое — желтое, сияет, а не золото?

— Желтое, сияет, а не золото? — задумался Питер. — Это… это.

Но хоть убей, не мог придумать ответа и наконец сказал:

— Не знаю.

— Ну, так и нынче не поумнеешь! Да ты, я вижу, и впрямь совсем простачок. Наверное, так никогда и не наберешься ума.

И пришлось Питеру опять ни с чем уходить от старухи вещуньи. Но домой возвращаться ему не хотелось — очень уж тяжко было у него на душе. Сел он у дороги и горько заплакал.

Вдруг кто-то окликнул его ласковым голосом. Он поднял голову и увидел хорошенькую девушку — она глядела на него и улыбалась.

— Что с тобой? — спросила она. — Такой здоровенный детина и плачешь!

— Я простачок, — отвечал Питер, — ума у меня не хватает. Да к тому же умерла моя мать и оставила меня одного-одинешенька. Как же мне теперь жить-то? Кто меня будет кормить, одевать, ходить для меня на базар? И слова не с кем теперь перемолвить, некому меня теперь утешить. Бедный я, горемычный!

— Ну-ну, не печалься, — сказала Дженни, так звали девушку. — За таким простачком, как ты, присматривать нужно. Хочешь, я пойду с тобой и буду о тебе заботиться?

— Что ж, если тебе так хочется, пойдем, — отвечал Питер. — Только ты сама скоро увидишь, что я дуралей, каких мало, да таким, видно, и останусь, если не удастся как-нибудь нажить себе ума.

— Это ничего! — сказала Дженни. — Как говорится: чем глупее жених, тем покладистее муженек. Хочешь взять меня в жены?

— А стряпать ты умеешь? — спросил Питер.

— Конечно! — ответила Дженни.

— А шить и штопать?

— Ну, еще бы!

— А считать яйца? А складывать фунты, шиллинги и пенсы?

— Умею, умею!

— Ну тогда, если ты согласна выйти за меня, — обрадовался Питер, — я на тебе женюсь.

И пошли они в деревню вместе.

Вот схоронили мать Питера, вся деревня поплакала по ней, а потом Питер и Дженни сыграли свадьбу и зажили вместе в его домике.

Вскоре Питер увидел — хоть и был он простачком, — что жена ему досталась, каких мало. Она и стряпала, и шила, и прибирала, да все так весело и охотно, а главное — всегда умела порадовать его шутками да ласковым словом.

Правда, и Питер оказался неплохим мужем. Он тоже работал весело и с охоткой. Все ему было нипочем — лишь бы думать самому не приходилось. Не было для него ни слишком тяжелых нош, ни слишком длинных дорог. Счастливая получилась парочка, что и говорить!

— Знаешь что, Дженни? — сказал как-то вечером Питер. — Я понял, что люблю тебя больше всех на свете.

И тут его словно осенило.

— Слушай, — продолжал он, — да неужто вещунья хотела, чтобы я убил тебя и принес ей твое сердце? Как ты думаешь, неужто она этого хотела?

— Вряд ли, — ответила Дженни. — Да конечно, нет! Никто и не говорит — убивать. Ты можешь отвести меня к ней живую, как я есть, с сердцем и всем прочим.

— Ты очень хорошо это рассудила! — обрадовался Питер. — Как я сам не додумался? Верно, пойдем к ней вместе. Но постой, сначала скажи, что бежит без ног?

— Река, — ответила Дженни. — Нетрудно догадаться!

— Река? — повторил простачок. — Так оно и есть! И как это я сам не догадался? А теперь ответь, что такое: желтое, сияет, а не золото?

— Солнце! — ответила Дженни не задумываясь. — Любой ребенок такую загадку отгадает.