Вальмика - РАМАЯНА

Тогда ракшасы пришли в ярость. Они пустили скакать по телу Кумбхакарны коней, и верблюдов, и мулов, пустили ползать по нему змей. Они колотили его дубинами и бревнами, резали ножами, хлестали плетьми. Они кричали, ревели, рычали, вопили, выли, визжали, били в барабаны, литавры, трубили в трубы, так что вся Ланка с ее лесами и холмами наполнилась оглушительным шумом.

Одни заколотили разом в тысячу барабанов, другие заревели разом во всю силу глоток; но Кумбхакарна даже не шелохнулся. Одни рвали его волосы, другие кусали его уши, третьи вылили в его уши тысячу кувшинов воды. Но только когда тысяча слонов ринулась на него разом, топча его тело, Кумбхакарна наконец пробудился от сна.

Не замечая рушащихся на него ударов, он потянулся, раскинул руки, зевнул, разверзнув пасть, подобную входу в подземное царство, вздохнул – словно буря забушевала в недрах горы – и сел, раскрыв глаза, горящие как две звезды, терзаемый муками голода.

Тотчас ракшасы указали ему на груды съестного, и Кумбхакарна накинулся на еду, пожирая мясные туши и запивая их кувшинами крови. Когда он насытился, ракшасы обступили его со всех сторон и стали, склонив головы, он же обвел их взглядом и сказал: «Зачем вы разбудили меня? Пребывает ли в здоровье и благополучии царь? Или стряслась какая-нибудь беда и опасность грозит ему? Если так, я уничтожу любую опасность и отведу от него любую беду. Ни Индра, ни Агни – никто из богов не может противостоять мне. Поведайте мне всю правду. Вы не посмели бы разбудить меня раньше срока, если бы у вас не было важной причины!»

Тогда выступил вперед царский советник по имени Юпакша и молвил гневному Кумбхакарне, сложив смиренно ладони: «Нет опасности, которая угрожала бы нам от богов, о могучий! Но, владыка, великая опасность грозит нам от смертного! Ланка осаждена обезьянами, подобными горным утесам. Рама, сын Дашаратхи, привел их, пылая гневом и жаждою мести за похищение Ситы. Ныне в бою он одолел повелителя ракшасов, свершив то, что не по силам было ни богам, ни данавам, ни исполинам-дайтьям. И наш великий государь отступил с поля боя, едва не лишившись жизни, – великодушный враг пощадил его».

Услышав о поражении брата, Кумбхакарна, вращая глазами, сказал Юпакше: «Сегодня же, уничтожив вражеское войско и его вождей, я избавлю царя от тревог. Сегодня же я призову ракшасов на пир – да насытятся они мясом и кровью обезьян! А сам я напьюсь крови Рамы и Лакшманы!» И, встав со своего ложа, Кумбхакарна совершил омовение; по его велению ракшасы принесли ему две тысячи кувшинов вина, и, выпив их все, воспрянув духом, освеженный и бодрый, отправился он к Раване.

Возвышаясь над домами и стенами Ланки, грозным обликом подобный смерти, он шагнул, направляясь к чертогам брата, и под ногами его сотряслась земля. Завидев его издалека, дрогнули отважные обезьяны; страх вселился в их сердца. И Рама схватился за лук и сказал, обращаясь к Вибхишане: «Кто он, этот злобный великан, подобный горе или туче, таящей молнию, при виде которого дрогнули и подались назад ряды нашего войска, – ракшас или асура? Такого, как он, еще не видели мои глаза».

Вибхишана ответил: «О Рагхава, это Кумбхакарна, сын Вишраваса, брат Раваны, победитель Индры и Ямы. Нет среди ракшасов равного ему могуществом. Едва родившись, он начал тысячами пожирать живые существа; и по воле богов, боявшихся опустошения вселенной, Брахма погрузил его в вечный сон. Но Равана умолил всевышнего Брахму позволить его брату просыпаться каждые шесть лет на один день. Видно, теперь властелин ракшасов, устрашенный твоею мощью и жаждущий победы, разбудил Кумбхакарну. Не диво, что обезьяны и медведи готовы бежать при его появлении. Разве смогут они устоять против него и одержать над ним победу? Но они должны будут с ним сражаться!»

Рама промолвил тогда, обращаясь к Ниле: «Пусть обезьяны, вооружившись, станут на дорогах и у мостов, закрывая выходы из города, и пусть приготовятся к битве». И по слову великого Рамы несметное обезьянье войско, потрясая каменными глыбами и стволами деревьев, приблизилось к городским воротам, возглавляемое славными Ангадой, Хануманом, Шарабхой и Гавакшей.

А Кумбхакарна между тем достиг чертогов Раваны и вошел в них, как солнце в тучи, сотрясая поступью землю. Он предстал перед Раваной, восседавшим на колеснице Пушпака, и поклонился ему в ноги, приветствуя его. Равана же, обрадованный, сошел с колесницы и, обняв брата, усадил его на драгоценную асану, блистающую золотом.

Кумбхакарна спросил: «О царь, зачем ты повелел разбудить меня? Скажи, кто угрожает тебе? Кого я должен сокрушить?» И Равана, воспылав гневом, отвечал, в ярости вращая глазами: «О могучий, ты долго спал и не знаешь о беде, постигшей меня. Рама вместе с Сугривой переправился через океан и ныне истребляет мой народ на поле битвы. Увы! Взгляни на нашу Ланку, осажденную полчищами обезьян, бесчисленными, как волны океана! Я не могу с ними справиться. Лучшие из ракшасов пали в сражении, и страх проник в мою душу. Избавь меня от него, о Кумбхакарна! Спаси Ланку! В ней остались одни старики и дети – все остальные бьются, обороняя крепость. Я, никогда еще ни о чем не просивший тебя, ныне прошу тебя, как брата, о могучий победитель небесных воинств, разбей вражеские рати и рассей их, как бурный ветер рассеивает осенние тучи!»

Выслушав сетования Раваны, Кумбхакарна сказал, усмехаясь: «Так беда, которую мы предвидели в день нашего совета, постигла тебя, о безрассудный! Поистине, ты пожинаешь плод своего нечестивого деяния. О великий царь, гордый своим могуществом, ты пренебрег благоразумием и начал тем, чем следует кончать, – деянием и кончил тем, с чего начинают мудрые, – размышлением. Ты не прислушался к разумным советам – на что же ты жалуешься теперь?»

Равана, нахмурив брови, отвечал на эти слова Кумбхакарны! «Не ради поучений я призвал тебя – что толку теперь в пустых речах? Не время поминать мою гордость и неблагоразумие. Не слов, но дела жду я от тебя. Друг – тот, кто помогает попавшему в беду».

Видя мрачность Раваны, Кумбхакарна сказал ему, утешая его: «О царь, прогони печаль и не гневайся! Выслушай меня. Я истреблю тех, кто причинил тебе горе; покуда я жив, ты не познаешь беды. Но какая бы невзгода ни грозила тебе, я должен сказать то, что мыслю, ради твоего блага. Братская любовь подсказала мне эти речи. И все, что может сделать друг для друга в беде, я сделаю для тебя. Будь покоен! Я принесу тебе с поля боя голову Рамы и проглочу обезьянье войско, утешив сердца тех ракшасов, чьи друзья пали в битве. Мне не нужно ни меча, ни копья, ни палицы, ни стрел – голыми руками справлюсь я с сыном Дашаратхи; да узрят все мощь Кумбхакарны, восставшего от долгого сна! Утешься, о повелитель. Когда я отправлю ненавистного Раму в царство Ямы, непреклонная Сита добром уступит твоим желаниям и станет, наконец, твоей супругой.»