ВЬЯСАДЕВА - МАХАБХАРАТА

В канун битвы собрались вожди стана Кауравов в шатре старшего сына Дхритараштры, и Дурьодхана обратился к Бхишме и просил его рассказать о самых могучих и искусных бойцах обоих станов. Многих воинов, сражающихся на колесницах, назвал Бхишма, рассказывая о силе и умении витязей из войска Дурьодханы и войска Юдхиштхиры. Но имя Карны, сына Сурьи, бога солнца, он произнес последним. "Твой друг и советник, сын возницы, хвастун Карна, – сказал Дурьодхане старый Бхишма, – не первым из бойцов на колесницах будет в этой битве. Не сносить ему головы в единоборстве с Арджуной, не знающим поражений". И Дрона, мудрый наставник воинов, согласился со словами Бхишмы. Как колючие шипы, вонзились в сердце Карны слова старого полководца. "Ты оскорбил меня, Бхишма, – сказат Карна, – но я не стану отвечать тебе на обиду. Не хочу я раздоров в канун грозной битвы. Однако не жди от меня помощи, я не ступлю на колесницу, пока не падешь ты, Бхишма, бездыханным на поле боя. И тогда пусть сразятся со мной все витязи Пандавов, и увидят потомки Бхараты, кто у них самый могучий из бойцов на колесницах".

Когда закончил Бхишма свой рассказ, Дурьодхана призват к себе Улуку, сына Шакуни. "Ты пойдешь вестником к Пандавам, – молвил Дурьодхана, обращаясь к Улуке, – и скажешь так: "День битвы близок. Теперь не поможет тебе, Юдхиштхира, личина добродетели, и откроются наконец всем людям твое властолюбие и твоя кровожадность. Ты, Юдхиштхира, подобен тому коту, о котором рассказывают, что он прикинулся благочестивым подвижником, чтобы легче было пожирать доверчивых мышей. Говоришь ты одно, а делаешь другое. Но сейчас наступило время битвы. Так не трусь же, Юдхиштхира, будь сам воином и мужем и вдохни мужество в своих братьев: повара Бхимасену, конюха Накулу, пастуха Сахадеву и учителя танцев Арджуну. Братья твои часто хвастали своей силой и грозили мне смертью. Пусть же они покажут свою силу и доблесть не на словах, а на деле. Сражаться в битве – это не то что готовить пищу или учить девушек танцам. Так покажите же, Пандавы, что вы не царские прислужники, а настоящие витязи!" А Кришне ты передай, Улука, что Дурьодхану колдовством не запугаешь, что ворожить Кауравы и сами умеют. И еще скажи ему, что Дурьодхана вызывает его на честный бой на поле битвы". Сказав так, Дурьодхана громко засмеялся и отпустил своего посланца в лагерь Пандавов.

Улука передал Юдхиштхире и его братьям все точно и бесстрашно, как велел ему Дурьодхана, и Пандавы не могли сдержать своего гнева. Кришна отвечал послу: "Мы выслушали тебя и поняли смысл твоих слов. Скажи твоему повелителю, что завтра будет бой и за нас ответит наше оружие".

Обезлюдели города и села в стране Бхаратов. Все, кто мог носить оружие, были на Курукшетре, дома оставались только женщины, дети и старики. Томилась земля в ожидании грядущих бедствий. Страшные предзнаменования явились повсюду. Солнце померкло на небе, и безлунными стали ночи. В храмах лики изваяний богов и богинь вдруг оживали на глазах у молящихся и начинали смеяться или извергать кровь из каменных уст. В деревнях у коров рождались ослята, кобыла принесла теленка; на свет появлялись звери о двух головах, о пяти ногах, о двух хвостах. Реки потекли вспять, и вода в них превратилась в кровь. Ночью поднялась в небо невиданная птица с одним крылом, одним глазом и одной ногой и испускала жуткие крики, от которых рвало кровью тех, кому случилось ее услышать. Звезды сулили недоброе.

В ночь перед битвой над Курукшетрой пролились кровавые дожди. Много храбрых падет в этот день в жестоком бою, многие уснут навеки на бранном поле! Едва рассвело, равнина огласилась ревом боевых труб, боем барабанов, ржанием коней, грохотом колесниц, криками встревоженных слонов, лязгом оружия, возгласами вождей, воодушевляющих войска на битву. Восходящее солнце осветило поле, покрытое бесконечными рядами воинов, блистающих оружием и доспехами; оба огромных войска выстроились одно против другого.

Войско Кауравов приготовилось к битве. Строй его был подобен летящей птице: боевые слоны были ее телом, всадники и пешие воины – крыльями, а колесницы – клювом, направленным на врага. Впереди всех стояли колесницы сыновей Дхритараштры. Седовласый Бхишма на сверкающей серебром колеснице с белым стягом, на котором сияла золотая пальма, в серебристых доспехах появился перед войском, как месяц, осененный белым облаком. "О храбрые кшатрии, ныне открыты перед вами врата небесного царства! – вскричал он, обращаясь к бойцам.- Грех для воина умереть от болезни дома. Принять смерть в бою – его извечный долг!" И когда Бхишма кончил свою речь, все военачальники разошлись и стали во главе своих ратей; только Карна, сын возничего, бросил оружие, отказываясь сражаться ради победы Бхишмы.

Воины Дурьодханы уже приготовились к битве, когда Юдхиштхира обратился к Арджуне с такими словами: "Великие мудрецы и знатоки воинского искусства говорят, что малому войску нужно вступать в битву плотным и острым, как игла, строем". Арджуна ему ответил: "О царь, вспомни, как Индра, великий небесный воитель, с небольшим войском, построенным тесным кольцом, одерживал победы над полчищами демонов. В таком строю мы сможем отражать наших врагов со всех сторон и добудем желанную победу".

И Пандавы построили войско так, как сказал Арджуна. Впереди стал лицом к врагу Бхимасена, по бокам его колесницы расположились Накула с Сахадевой. За колесницей могучего Бхимасены шли пятеро юных сыновей Драупади, а за ними воины Дхриштадьюмны и царя Вираты. Следом за панчалами и матсьями стал Арджуна на колеснице, управляемой Кришной. В середине войска, окруженный громадными слонами, блистал боевыми доспехами царь Юдхиштхира Пристально всматривался он во вражеское войско, и в сердце его закрадывались сомнение и тревога. Огромно было войско Кауравов. Не перечесть, не окинуть взором грозных боевых слонов Дурьодханы. На каждого слона приходилось сто колесниц, на каждую колесницу – сто всадников, на каждого всадника – десять лучников, а на каждого лучника – десять пеших воинов, вооруженных мечами.

И сказал тогда Юдхиштхира Арджуне: "Разве одолеть нам это несметное войско, ведомое нашим дедом, непобедимым Бхишмой? Войско Кауравов столь велико, а вожди его столь искусны, что сомневаюсь я в нашей победе". Арджуна ответил: "О царь, нас немного, но на нашей стороне правда, мужество и справедливость. С нами Кришна, а где Кришна, там и победа".

Тогда обратился Арджуна с молитвой к Дурге, страшной богине, супруге Шивы, Разрушителя Вселенной: "Я склоняюсь перед тобою, Великая, Вечная, Непобедимая! О всемогущая сестра Кришны, одетая в желтые одежды! Ты движешь солнцем и луной, ты даешь им блеск и сияние! Ты – Заря, ты – День, ты – Великая Мать, ты – прибежище преданных тебе, ты – дарительница победы, ты – сама Победа! О желтоглазая, о проницательная, я склоняюсь перед тобой. С просветленной душой я восхватяю тебя, Великая! Да сопутствуют нам милость твоя и победа на поле битвы!"