ВЬЯСАДЕВА - МАХАБХАРАТА

"Надеясь лишь на силу моих рук, я буду искать встречи с Арджуной в битве, – сказал Карна. – О ты, враг в обличье друга, ты думаешь, что можешь запугать меня? Лучше тебя я знаю могущество Арджуны и Кришны. Но сам Индра, явись он сейчас передо мной с громовой стрелою, не поколебал бы моей решимости". – "Сегодня я сокрушу Арджуну, – продолжал Карна, – если только колеса моей колесницы не увязнут в земле. В бою я не устрашусь самого Ямы. Лишь проклятие старого брахмана гнетет мою душу. Некогда, охотясь в лесу, я нечаянно поразил стрелой теленка, принадлежащего священной обители. Напрасно предлагал я обители за этого теленка тысячу коров и шесть сотен быков. Старый отшельник проклял меня: "За то, что ты убил теленка от священной коровы, колеса твоей колесницы увязнут в земле в час смертельной опасности на поле битвы". Умолкни же, Шалья, не тебе запугать меня. Карна не знает страха в сражении!"

Презрительно усмехаясь, Шалья продолжал восхвалять мощь Арджуны и предсказал неминуемую гибель предводителю войска Кауравов. "О жалкий глупец, не сведущий в искусстве боя! – воскликнул Карна. – Страх ли объял тебя, или другая, неведомая мне причина побуждает тебя славить Арджуну? Проклятый, ты оскорбляешь друзей и ведешь речи ради блага сына Панду. Я мог бы убить сотню таких, как ты, но я не сделаю этого, ибо еще не пришло твое время".

Слыша речи Карны и Шальи, царь Дурьодхана поспешил к ним, дабы прекратить их раздор. Как друг взывал он к сыну возничего и умолял Шалью, сложив смиренно руки. Умиротворенный Дурьодханой, Карна сдержал тогда свой гнев, и Шалья обратился лицом к врагам. И, улыбаясь, вновь молвил Карна своему возничему: "Вперед!"

Снова стали войска Дурьодханы на поле Куру, готовые к новой битве. На правом крыле стояли Крипа и Критаварман, еще правее их – Шакуни и Улука, и с ними бесстрашные гандхарские всадники с копьями, сверкающими на солнце, и бесчисленные, как рой саранчи, отряды горцев, диким и устрашающим видом подобных ночным бесам – пишачам. Левое крыло защищали тридцать четыре тысячи колесниц самшаптаков, возглавляемых сыновьями Дхритараштры, еще левее расположились камбоджийцы, скифы и яваны. Посредине, во главе всего войска, стоял Карна на своей колеснице, за ним же следовали с сильными отрядами Духшасана, Дурьодхана и Ашваттхаман.

"Смотри, – сказал Шалья Карне, – вон движется навстречу нашему войску колесница Арджуны, влекомая белыми конями. Вот тот, кого указать просил ты в битве. Видишь тучи пыли, застлавшие небо? Слышишь грохот его колесницы, сотрясающей землю? Взгляни, справа от нашего войска, предвещая беду, собрались стаи плотоядных животных, воющих и испускающих пронзительные крики. Ветер задул нам навстречу, и склонились стяги Кауравов. Кони твои спотыкаются. Недоброе сулит тебе судьба". – "Взгляни, о Карна, – продолжал Шалья, – могучий сын Кунти напал на самшаптаков, как лев на стаю коров. Уже колесница его скрылась среди рядов их войска, как солнце за тучами. Великое кровопролитие творит сейчас великий воитель, истребляя своих врагов".

В гневе ответил Карна: "Смотри, как волны бурного океана, ринулись самшаптаки со всех сторон на Арджуну. Как пловец, тонущий в море, скрылся он из глаз, окруженный врагами. Гибель его близка".

Меж тем как Арджуна сражался с самшаптаками, отбивая бесчисленные удары, направленные на него отовсюду, и сокрушая неприятельских всадников и слонов и всех, кто приближался к его колеснице, Карна бурей налетел на панчалов, возглавляемых Дхриштадьюмной. Рев тысяч боевых раковин, пронзающий сердце, и страшный грохот барабанов с обеих сторон смешались с ржанием лошадей, ревом слонов и боевыми криками воинов. Оба войска сошлись в беспощадном смертельном бою.

Сотнями и тысячами истребляя вражеских витязей, усеивая путь свой мертвыми телами, Карна пробился сквозь ряды панчалов и чедиев к Юдхиштхире. Тогда пешие отряды дравидов и нишадов, побуждаемые Сатьяки, устремились на Карну, но тщетно пытались они одолеть великого сына Солнца – один за другим полегли они под ударами его оружия, а те, кто уцелел, обратились в бегство. Сокрушив всех нападавших, снова устремился Карна на царя Юдхиштхиру, но стеной стали перед ним витязи войска панчалов и кекаев, полные решимости оградить сына Панду от грозного противника. В гневе сверкая глазами, вскричал Юдхиштхира, обращаясь к Карне: "Слушай меня, сын возничего! Повинуясь воле Дурьодханы, ты всегда встаешь против нас. Яви же всю свою силу и доблесть – ныне я изгоню из тебя страсть к сражениям". И он осыпал Карну ливнем острых стрел из своего золоченого лука.

Натянув тетиву до отказа, Юдхиштхира послал в своего противника стрелу, роковую, как жезл Шивы, Разрушителя Вселенной. Издавая в полете шум, подобный грому, поразила та стрела Карну, войдя ему в левый бок, и склонился витязь долу на своей колеснице, выронив лук из ослабевшей руки. И возгласы горести раздались в рядах войска Кауравов, криками ликования приветствовали Пандавы успех Юдхиштхиры.

Но, быстро придя в себя, Карна обрушился вновь на врага с великой яростью. Потрясая своим божественным луком – Виджая, он посылал смертоносные стрелы, сразившие насмерть Чандрадеву и Дандадхару, панчальских царевичей, и еще многих воинов, преградивших ему путь к колеснице Юдхиштхиры. На помощь старшему из Пандавов поспешили тогда многие отважные и могучие воины. Сатьяки, Чекитана, Шикхандин, сыновья Драупади, Накула, Сахадева, Бхимасена, Шишупала и многие другие один за другим напали на Карну, жаждущие его смерти.

Прочтя заклинание, Карна прибег тогда к волшебному своему оружию, и пространство вокруг него во все стороны наполнилось летящими стрелами, истребляющими воинов, как лесной пожар истребляет деревья. Меткими стрелами Карна сорвал доспехи с Юдхиштхиры и разбил лук в его руках. Истекая кровью, сын Панду метнул во врага тяжелое копье, но стрелы Карны разбили его в полете. И колесница Юдхиштхиры распалась под ударами оружия Карны, остались от нее лишь обломки, и убит был его возничий, и, перейдя на другую колесницу, Юдхиштхира, упавший духом, обратился в поспешное бегство.

Карна же ринулся в погоню за Юдхиштхирой и, настигнув его, протянул руку и коснулся его плеча. "Не касайся его, или мы погибли!" – вскричал тогда Шалья. А Карна, вспомнив обещание, данное Кунти, отпустил Юдхиштхиру и сказал ему, насмехаясь: "Как же ты, рожденный кшатрием, бежишь с поля боя, спасая жизнь? Не приближайся более к храбрым воинам, сын Кунти, и не обращай к ним дерзких слов, или поплатишься за них в бою, как ныне! Возвращайся же в свой лагерь, о царь. Карна не убивает подобных тебе".

Видя царя бегущим с поля битвы, многие воины панчалов, Пандавов и чедиев последовали за ним, и могучий Сатьяки, и сыновья Драупади, и Накула с Сахадевой. Кауравы же во главе с Карной с торжествующими кликами преследовали отступавших и учинили великое побоище среди вражеских войск. И тогда сказал Бхимасена, обращаясь к Сатьяки и Дхриштадьюмне: "Вы оба охраняйте царя Юдхиштхиру. Ныне едва избежат он гибели от руки проклятого сына возничего. Но теперь я покончу с этим злом. Воистину говорю вам, либо я убью Карну в битве, либо он меня". И он напал со своими воинами на воинов Карны с великой яростью, и вскоре Кауравы в смятении обратились в бегство, спасаясь от его губительного гнева.