Автор неизвестен - Эпосы, мифы, легенды и сказания - Байкала-озера сказки Том I разд.2

Мээл-батор всю свою долгую жизнь состязался в борьбе со многими удалыми и сильными баторами, но никогда его спина не касалась земли — никто не мог его побороть. Родной народ батора гордился его силой, умом и смекалкой. По соседству жил другой богатырь, молодой, но хвастливый и завистливый батор Ээлэн. Нападать на чужие земли, отбивать чужой скот было первым занятием этого батора.

Прослышав о силе и славе Мээл-батора, хвастливый Ээлэн решил сразиться с соседом. Для этого он собрал триста воинов и двинулся с ними на родину батора Мээл. Прибыв с войском на границу, Ээлэн-батор через посыльного известил старого батора:

— Ты когда-то, говорят, побил моего отца. Поэтому я пришел к тебе с войною. Молодой щенок всегда зубаст — молодой батор всегда силен. Попробуй устоять против меня. Жду ответа до следующего солнца, после этого сразу наступаю…

Мээл-батор спокойно, как и подобает его годам и опыту, принял дерзкий вызов и, в свою очередь, прислал ответ через посыльного:

— Если хочешь мериться силами, — попробуем.

Получив ответ, Ээлэн-батор сердито пробурчал:

— Ага, значит, ты не жалеешь свои гнилые желтые кости, — и поставил в широкой степи Шамша много войлочных юрт и стал ждать рассвета.

В ту же ночь Мээл-батор двинулся в поход против врага. Самое удивительное было в том, что старый батор шел на битву без войска. Он взял с собой только один любимый костяной лук и одну хорошо оперенную стрелу с железным наконечником. А также взял с собой одного лучшего охотника-следопыта. Вот и все войско опытного Мээл-батора!

Старый батор и его разведчик долго шли по широкой степи Шамша, прислушиваясь к ночным шорохам травы. Наконец они увидели множество огней. Сколько их было, трудно подсчитать, как нельзя подсчитать большой табун лошадей, сбившийся в кучу среди степи. Это горели костры, разведенные воинами Ээлэн-батора.

— Много войска привел батор чужой земли. Справимся ли? — спросил охотник-следопыт, с тревогой поглядывая на желтые огни костров, которых не подсчитать самому опытному табунщику или чабану.

— Попробуем, — загадочно улыбнулся славный батор, — хорошие собаки-овчарки не считают, сколько волков напало на отару овец, а хватают за горло вожака волчьей стаи, которая после того разбегается… Слушай старого батора — иди в широкую степь Шамша, где горят костры воинов чужой земли. Там, среди многих юрт, найди самую большую, самую богатую украшенную юрту. В ней, думаю, отдыхает сам Ээлэн-батор. Скажи ему, что я прошу у него на трубку табаку, так как, торопясь в поход, забыл дома кисет. А сам в это время примечай, каков из себя чужой батор, сколько вершков его тело в длину и ширину, в каком месте своей юрты он постоянно сидит, поедая жирную баранину. Потом найдешь меня на той, северной, горе и расскажешь, что видел. Иди, мой друг, смело…

Вскоре разведчик был среди многих войлочных юрт. И он увидел самую высокую, богато убранную, остроконечную, из белого войлока юрту. Когда он подошел к юрте, то услышал могучий голос, доносившийся из-за белого войлока. Разведчик смерил глазами размеры юрты. Высота ее была больше восьми шагов, ширина — больше шестнадцати.

Стража пропустила разведчика в юрту, так как он был без оружия и хорошо объяснил, зачем пришел к чужому батору.

Ээлэн-батор сидел на белых войлоках прямо под дымоходом, упершись плечами в скаты юрты. По обеим сторонам великана в двух больших котлах кипел желтый чай. У каждого котла работало четверо слуг. Они подавали батору чай чашку за чашкой, которые он осушал до дна одним могучим глотком.

Разведчик поздоровался, сказал:

— Наш батор просил у тебя для знакомства табаку. Торопясь в поход, он забыл свой кисет дома.

— Значит, решил старый верблюд воевать, — усмехнулся Ээлэн-батор, — ну, что ж, передай ему мой табак: пусть еще раз покурит перед смертью, пока у него не почернел живот.

И великан отсыпал из своего кисета крепкий красный табак.

Разведчик вернулся к своему батору, который поджидал его на северной горе, и подробно рассказал обо всем, что видел.

Не забыл передать и хвастливые слова батора чужой земли.

— Вот он какой, — спокойно улыбнулся Мээл-батор. — Ну, что же, посмотрим, чей живот вперед почернеет…

И он обратился к разведчику-следопыту:

— А теперь, мой друг, возвращайся обратно, но уже ползи, чтобы не заметила стража Ээлэн-батора. Я думаю, он съел много баранины и до сих пор пьет свой желтый чай. Думаю, выпьет еще ведер десять, пока не завалится спать. Надо торопиться, пока он сидит, подперев плечами стены своей юрты. Подползи к юрте Ээлэн-батора с северной стороны и высеки огнивом искру как раз напротив спинного хребта чужого великана. После этого быстро отбеги в сторону, потом послушай, что будет в юрте…

Ночь стала еще темней, когда следопыт вернулся к войлочным юртам врагов. Стражники стояли через каждые десять шагов, перекликаясь зычными голосами между собой. Но ловкий следопыт-охотник прополз на животе между стражниками так, что не сломал и одного сухого стебелька в траве. Он подошел к высокой юрте с северной стороны, достал огниво и высек искру как раз напротив спинного хребта великана, который по-прежнему сидел в своей юрте, глотал чай и разговаривал громоподобным голосом. Как только блеснула искра, высеченная огнивом, разведчик отскочил в сторону и в тот же миг услышал могучий свист стрелы. Она прилетела со стороны северной горы, где сидел Мээл-батор. Стрела пронзила белую кошму высокой юрты, и в тот же момент разведчик услышал внутри юрты страшный голос великана:

— Довольно! Не время пить чай. Чувствую в своей спине острое и холодное железо. Откуда оно? Бейте тревогу!

Раздался рев трубы. Немедленно в стане пришельцев поднялся шум, крики испуганных людей, ржание лошадей. Костры погасли, и в полной темноте воины сшибали друг друга, садились вместо боевых коней на коров, хватали вместо копий и стрел поленья дров, надевали на головы вместо шапок котлы, в которых всю ночь варили мясо награбленных коров и овец…