Корнелия Добкевич - Штольня в Совьих Горах

Наконец до того эти мысли его одолели, что в своей ненасытной алчности начал Любина задумываться — как бы ему Марцина с хозяйства согнать и самому его землей завладеть?

«Должно быть на своих полях он ценную руду отыскал…» — думал Любина по ночам, не в силах глаз сомкнуть. — «А может быть самородки золотые там нашел, либо серебро в земле добывает. Иначе откуда же у него такое богатое хозяйство завелось?»

И стал Любина на ярмарках и в корчме, за кружкой мёду, расспрашивать людей о Марцине:

— У кого он землю купил? Давно ли на ней хозяйствует? Где сеет зерно, где пасеки закладывает?

Охочие до бесед купцы и корчмарь, что раболепствовал перед знатным рыцарем, торговки рыночные и нищие разные — все они приносили Любине вести о его давнем слуге.

— Землю откупил Марцин у старой княгини, которая подслеповата и слышит плохо, а живет в своем замке, что близко от Пшесеки стоит, — сообщил однажды корчмарь, подавая рыцарю дорогое заморское вино.

— Угмм… — кивнул головой Любина. — У старой княгини? Так, так…

На следующий день велел он оседлать себе коня белой масти, оделся в самый красивый наряд и отправился в путь. Шесть оруженосцев ехало позади рыцаря — каждый с трубой медной, чтобы попышнее возвестить приезд его в княжеский замок.

«Когда старуха увидит мой наряд и коней, — думал в пути Любина, — когда полюбуется на оруженосцев и услышит, как затрубят они перед ее замком, — любезнее будет со мной. Заберет у Марцина ту землю, которую продала глупому мужику. А тогда я пообещаю ей лучшую цену, чтобы она отдала эту землю мне».

Старая княгиня дружественно приняла рыцаря в своем замке. Три стола были заставлены яствами — все на золотых блюдах. А жареного и печеного столько из кухни принесено было, что ни сам Любина, ни шесть его оруженосцев перечесть не могли!

Неведомо было с чего и начинать!

Ели и пили все, рыцарь льстил старой княгине, хвалил ее наряды, сладость вин и отменный вкус жаркого. Радуясь такому гостю, поверив в речи его льстивые, старая княгиня, едва лишь встали из-за стола, повелела своим писарям взять пергамент, чернила, перья и быстро написать крестьянину Марцину из Пшесеки такой приказ:

«Землю свою ты продашь мне вместе с домом и садом. Хочу взять обратно эти поля для себя».

Как только Любина уехал, старая княгиня наказала своему писарю скорее отвезти письмо Марцину. Послушный слуга тотчас сел на коня и, заботливо спрятав письмо госпожи, отправился в путь.

Едва лишь писарь появился на дороге около Пшесеки меж двух рядов тополей, Марцин издалека увидел его с холма: он как раз был во дворе и поил коней у колодца. Узнал писаря по его черному кафтану, полы которого развевались на ветру, будто два крыла ворона, да еще по тому, что плохо держался писарь на коне. «Уж не ко мне ли едет? С чем бы это — с добром или с плохой вестью?» — тревожно подумал Марцин, когда писарь свернул со шляха на полевую дорогу, что вела ко двору Марцина. А всадник всё ближе подъезжал… Услышала конский топ молодая хозяйка, выбежала из хаты и встревоженно около мужа встала. Белёхонькие кружевца на ее чепце тряслись над лбом: дрожала бедняга от страха.

А посланец княгини уже въезжал на чисто выметенный двор Марцина.

— Письмо тебе, хозяин! От моей госпожи! — молвил писарь и с трудом, неуклюже, с коня соскочил. Подал Марцину свитый в трубку пергамент, с которого на шелковых лентах свисали две большие красные печати.

— Письмо от княгини? А чего хочет госпожа? — услышал Марцин тревожный шепот своей светловолосой жены.

— Сейчас узнаешь… Посмотрим!

Молча развернул Марцин свиток и медленно, как бы не веря глазам, прочел то, что гласили черные, похожие на худых червей, латинские буквы.

— Марина… — тихо сказал жене. — Марина… — и не докончил речи: горе ему дыхание сдавило.

А тем временем писарь быстро выехал со двора — видать, спешил обратно в замок, чтобы поскорее доложить княгине о выполненном поручении. Двое людей остались во дворе — в печали и тревоге несказанной.

— На что княгине Марцинов двор? — дивились люди во всей Пшесеке. — Ведь у нее и так замок огромный, шесть фольварков и мельниц несколько!

Странным всем в деревне показалось это неожиданное желание старой княгини. И письмо, и поспешность его присылки Марцину — всё дивно как-то было. Сошлись люди мудрые во двор на холме, чтобы поговорить обо всём и посоветовать Марцину, что делать.

И так судили, и эдак, — ничего не удумали. Тогда кузнец, человек смекалистый и бывалый, сказал людям:

— Видать, таится тут чья-то хитрость бесчеловечная, и не самой княгиней это придумано. Стара она уже, редко из замка выезжает, да и не зла при том — только и всего, что большого ума никогда у нее не было.

— Кто же тогда уговорил ее? — крикнула Марина. — Неужто послушалась какого пройдоху?

— Видно, так оно и есть… Это уж точно, что поспешные и не ко времени замыслы — из наговоров рождаются! — ответил кузнец. Помолчал он, подумал и еще сказал: — Вот что, Марцин! Езжай-ка ты сам к ней в замок, да попроси княгиню, чтобы изменила свою волю. Скажи ей, что это кривда не только для тебя и Марины, но и для всей нашей деревни, ибо живем мы тут в полном соседском согласии, пусть же она не рушит его: не к добру это! А еще скажи: хату, мол, не только ты сам ставил, но и мы тебе помогали, каждое деревцо тут твоей рукой посажено, каждая доска топорами соседей обтёсана. Припомни ей, как из Пшесеки пришли люди лес ее спасать, когда он гореть начал… И если она тебя с этого двора и поля выгонит, то и с нами у нее согласия не будет! Никогда, никогда, ни один пшесечанин не забудет ей этого!

— Правду молвишь, кузнец! — закричали мужики. — Умно!.. Езжай, Марцин!.. Не жди, пока этот пройдоха, что княгиню противу тебя настроил, еще какую пакость тебе учинит. Поезжай!

С тем и разошлись люди.

Раненько утром подготовил Марцин телегу, коней буланых запряг. И сам по-праздничному оделся — в силезский убор народный: длинный камзол синий и штаны замшевые, мягкие. Да взял с собой два бочонка свежего липового мёда и шесть самых лучших кур — в подарок старой княгине. С тем и поехал со двора. Долго ему вслед Марина смотрела. Выглядывали из окон и соседи. А собачки деревенские до самой развилки его проводили и лаем невесть с чего заливались…

Правду сказал кузнец. Не было у княгини большого ума, но и не злая она оказалась. Поэтому, когда поднес ей Марцин дары, да напомнил о Марине и всё рассказал, что умный кузнец посоветовал, — ответила старая милостиво:

— Землю эту хотела я вернуть не для себя, а чтобы продать рыцарю Любине. Это могущественный и богатый человек, да при том учтивый очень и красноречием отличается. Просил любезно, уговаривал сильно. Вот и пообещала я ему твои поля… ммм…двор… сад…пасеку тоже…