Автор неизвестен - Махабхарата. Рамаяна

Свободный от самости, верной тропою // Придет он, поправ вожделенья, к покою. — Под «самостью» имеется в виду один из «внутренних органов» (см. прим. 83) — «ахамкара», чувство «я» (самосознание); именно активность ахамкара порождает в индивидууме ложное представление об Атмане как о деятеле. Движение к Спасению предполагает и сознание этого заблуждения, и обретение знания о принадлежности ахамкара к явлениям материального порядка (Пракрити), а не духовного (Атман).

…в нирване пребудешь отныне! — Термин «нирвана» (буквально: «выдувание») предполагает и негативное значение — «прекращение феноменальных существований» («небытие») и позитивное — «отождествление «я» с «Я», растворение в надличном (Атмане, Брахмане или Боге)»; здесь скорее предполагается акцент на позитивном начале. Этими словами Кришна подводит итог метафизическим спекуляциям («Санкхья») и приступает к более подробному обоснованию преимуществ «дисциплины поведения» («карма-йоги») перед «дисциплиной знания» («джняна-йогой»). Это связано с практической целью Кришны — он должен убедить Арджуну в необходимости сражаться, — но не вполне соответствует метафизике «Гиты» (как и в других философских системах Индии, Знание признается в «Гите» главным средством спасения — см. ниже). Отсюда — неизбежные противоречия, обходя которые Кришна так и не дает обоснованного ответа на сомнения Арджуны в целесообразности «страшного дела».

В бездействии мы не обрящем блаженства. — В мире явлений тело любого (и аскета) подвержено воздействию гун (см. прим. 70). Поэтому отвергнуть нужно не деяние как таковое (ибо какая-то, пусть неосознанная, деятельность неизбежно имеет место в мире, управляемом гунами), но привязанность к нему, то есть — заинтересованность в результате.

Кто, чувства поправ, все же помнит в печали // Предметы, что чувства его услаждали… — В индийской (особенно индуистской) религиозно-философской традиции в принципе не различаются инструменты, процессы и объекты восприятия. Так, например, одно слово «чакшус» может означать и «глаз», и «зрение», и «воспринимаемое». Поэтому употребляемое здесь и далее в тексте слово «индрия» (буквально: «властвующий») одновременно предполагает и одно из чувств — например, «зрение», «осязание», и орган данного чувственного восприятия («глаз», «кожа»), «то, что воспринимается глазом или находится в поле зрения; то, что можно увидеть»; «то, что доступно осязанию; осязаемое». В философии Санкхья внутренняя структура личности трактуется как соподчинение одиннадцати «органов»: в нижней области располагаются так называемые «индрия действия»: руки, ноги, гортань, анальное отверстие, детородный орган; выше их — «индрия знания»: глаза, уши, нос, язык, кожа; еще выше находится особый «орган мысли» — «манас» (приблизительно соответствующий «рассудку»); вершину занимает Атман. В ранней Веданте, философской системе, провозвестником идей которой можно считать Кришну, «манас» вместе с «буддхи» («интеллектом»), «читта» («разумностью, мыслительной активностью») и «ахамкара» («чувством «я», самосознанием») составляет «внутренние органы», или «внутренние индрия», выше которых располагается только Атман («я»). Успеха на пути карма-йоги достигает лишь тот, кто, обуздав рассудком-манасом все чувства-индрия, избавившись от привязанности к чувственно воспринимаемым объектам, стремясь к высшему, действует (а не уклоняется от деятельности), имея в виду само действие, а не результат.

Оковы для мира, — бездушны и мертвы // Дела, что свершаются не ради жертвы. — Только заданные ритуалом действия во время жертвоприношения или иные деяния, совершаемые исключительно ради жертвы, не привязывают живое существо к подчиняющемуся закону кармы существованию в феноменальном мире; в результате любых других действий узы кармы становятся еще прочнее. Поэтому, освободившись от привязанности к чувственно воспринимаемым объектам, следует действовать, постоянно имея в виду Жертву (то есть — Веру). Ведь жертва — идеал миропорядка, именно ею поддерживается равновесие между двумя мирами: творя жертву, жертвующий отдает (пищу богам), но одновременно и получает (небесные блага: своевременные дожди, обильные урожаи, процветание и т. п.); принимающие же жертву (боги) одновременно являются и дающими.

Таким образом, следует совершать даяния ради Жертвы, а не ради результата (здесь опять — скрытая полемика с ритуалистами). Но жертва «творится», она — производна от (ритуальных) действий, ритуал же берет начало в Ведах, а Веды — творение Несокрушимого и Всесущего (то есть — Абсолюта, Брахмана), поэтому Брахман всегда присутствует в жертве, и — можно сказать — «Жертва есть Он». Итак, поучает Арджуну Кришна, вовлеченность в деятельность — неизбежна, но надо быть не орудием или объектом деятельности, а субъектом, то есть действовать: а) сознательно; б) обуздав чувства и подчинив их контролю рассудка: в) при безразличии к плодам деяний, а имея в виду некую Высшую Цель (слияние с Брахманом). Иначе ты не способствуешь дальнейшему вращению колеса миропорядка: жертвующие — жертва — получающие жертву — воздающие за жертву, и тогда, пребывая в ослеплении, живешь во мраке неведения.

Кто в Атмане счастлив — свободен от дела. — Для человека, подчинившего чувства разуму, пребывающего погруженным в Атмана, уже не существует ничего «долженствующего быть сделанным»: он избавлен от уз кармы.

Джанака (буквально: «порождающий»). — В данном случае, по-видимому, имеется в виду не праведный царь Митхилы (один из героев «Рамаяны»), но один из божественных мудрецов и подвижников, прародителей мира.

Кто лучше других, — тот учитель по праву, // Он всех своему подчиняет уставу. — Божественные установления — в частности, принесение Жертвы — не должны подвергаться обсуждениям или сомнениям: утвержденный миропорядок просто следует поддерживать своей деятельностью, не думая о плодах, как бы «не ведая, что творя». Таким образом, следует поступать, как если бы ничего не было известно о результатах деяний: в этом смысле нужно уподобиться человеку с неразвитым сознанием, по только последний привязан к миру смертей и рождений, а мудрый должен оставаться непривязанным, стремящимся к слиянию с Брахманом. Кришна в этих и последующих строках утверждает столь важный для индуизма непререкаемый авторитет наставника и принцип иерархичности знания.

Три гуны вращаются в гунах природы. — Мудрый знает, что основу и чувств, и чувственных объектов составляет единая субстанция: гуны (см. прим. 70), вибрация которых создает все многообразие Материи, или Природы (Пракрити). Чувства, органы чувств, процессы чувственного восприятия, объекты такового и т. д. — лишь «вращение гун (чувств, эмоций, мыслей) в гунах (объектах восприятия)».