Гербер Хелен - Мифы Северной Европы

Богиня молодости и любви Фрейя, как и Венера, родилась из морской пены, так как она является дочерью морского бога Ньёрда. Венера (Афродита) чувствует любовь к простому смертному Анхису, в то время как Фрейя принимает обличье валькирии и устремляется на землю, где она принимает участие в смертельной битве и уносит на своих крыльях павших воинов на пир в своем чертоге. Подобно Венере, ей нравятся подношения из фруктов и цветов. Она благосклонно внимает просьбам влюбленных. Фрейя напоминает Минерву: она носит шлем и нагрудник; ее также выделяют прекрасные голубые глаза.

Муж Фрейи Од напоминает Адониса. Когда он покидает ее, Фрейя безутешно проливает слезы, которые затем превращаются в золото, в то время как слезы Венеры превращаются в анемоны. Слезы Гелиад, скорбящих по Фаэтону, застывают янтарем, который по цвету и внешнему виду напоминает золото. Подобно тому как Венера, а вместе с ней и вся природа радуется возвращению Адониса, так исчезает и печаль Фрейи, когда она находит мужа среди цветущих мирт юга. В колесницу Венеры впряжены порхающие голуби, а Фрейя разъезжает на колеснице, которую везут кошки — символы чувственной любви, в то время как голуби символизировали нежную любовь. Фрейя чувствительна к красоте и гневно отвергает Трюма, подобно тому как Венера покидает Вулкана, за которого она вышла замуж против своей воли.

Греки изображали Фемиду в виде богини с завязанными глазами, с весами в одной руке и мечом в другой, что символизировало ее беспристрастность и непреклонность. Скандинавский аналог — это бог Форсети, выполнявший похожие функции, который терпеливо выслушивал обе стороны в споре и выносил беспристрастный и окончательный приговор.

Зимний бог Улль похож на Аполлона и Ориона благодаря своей любви к охоте, которой он предается независимо от обстоятельств. Он самый меткий стрелок у скандинавов, и его ловкость можно сравнить с искусством стрельбы из лука греческих богов.

Хеймдалль, подобно Аргусу, был одарен очень острым взглядом, что позволяло ему видеть на сотни миль как днем, так и ночью. Его рог Гьяллахорн, звук которого был слышен повсюду, оповещал всех о том, что бог проезжает по вибрирующему мосту Биврёст. Этот рог может считаться аналогом рога богини Артемиды. Так как со стороны своих девяти матерей — дев-волн он приходился родственником божествам моря, то, как и Протей, мог принимать любое обличье и нередко пользовался своим даром, как, например, для того, чтобы помешать Локи похитить ожерелье Брисингамен.

Хермод, что значит «быстрый» или «ловкий», напоминает Меркурия не только своей быстротой. Он, как и греческий бог, являлся вестником богов и обладал большой скоростью. Его атрибутами были не крылатые сандалии, он ездил верхом на коне Одина Слейпнире, которого больше никто не смел оседлать. Если у Гермеса (Меркурия) был золотой жезл Кадуцей, то у Хермода — Гамбентейн. Он спрашивал норн и Ростьофа, от которого и узнал о том, что Вали отомстит за брата Бальдра и свергнет своего отца Одина. Мифы о подобных прорицаниях встречаются и в греческой мифологии: например, Зевс (Юпитер) намеревался взять в жены Фетиду, однако передумал, услышав от прорицательниц, что он родит ему сына, который превзойдет отца в славе.

Скандинавский бог молчания Видар несколько напоминает Геркулеса: в то время как у последнего для защиты от Немейского льва была лишь дубина, которой он и разорвал зверя на части, Видар во время битвы Рагнарёк убивает волка Фенрира, разодрав ему пасть.

Покорение Ринд Одином напоминает нам о попытке Зевса завоевать сердце Данаи, которая также символизирует землю. В то время как в греческой мифологии золотой душ символизирует солнечные лучи, греющие землю, в скандинавских мифах упоминается ножная ванна — весенняя оттепель, наступающая тогда, когда замерзшая земля уступает солнцу. Персей, рожденный от этого божественного союза, имеет много общего с Вали, так как он также выступает в роли мстителя и убивает врагов своей матери, в то время как Вали убивает Хеда, убийцу Бальдра.

Прорицательницы в греческой мифологии присутствовали при рождении ребенка предсказывая ему судьбу, как норны. Отчетливо прослеживается параллель между мифом о Мелеагре и мифом о Норнагесте. Если Алфея хранит на груди обугленную головешку, то Норнагест прячет в арфе свечной огарок. Если в греческом мифе мать губит сына, бросив головешку, то Норнагест, разжигая по приказу Олава свечу, умирает, когда свеча вспыхивает и догорает.

Геба и валькирии разливали вино на Олимпе и в Асгарде. Они были олицетворением юности; Геба стала женой великого героя и полубога Геракла, когда перестала исполнять свои обязанности на небесах. Валькирии также освобождались от своих обязанностей тогда, когда их брали в жены герои, например Хёльги, Хакон, Вёлунд или Сигурд.

Критский лабиринт имеет свой аналог в Исландии — это Дом Вёлунда — Вёлундхаус. И Вёлунд, и Дедал совершают побег из лабиринта, соорудив для этого крылья: они пролетают над морем и землей в попытке бежать от тирании своих господ — Нидуда и Миноса. Вёлунд напоминает Вулкана: как и римский бог, он искусный кузнец и применяет свое мастерство для возмездия. Вулкан, изгнанный с Олимпа и позабытый Юноной, которую он пытался покорить, посылает ей золотой трон, пружины которого устроены таким образом, что она оказывается накрепко прикованной к креслу. Вёлунд, которому конунг Нидуд по совету жены перерезает сухожилия, тайком убивает его сыновей, из глаз которых создает прекрасные подвески и дарит жене конунга. Та с удовольствием носит их до тех пор, пока не обнаруживает правду.

Если греки верили, что бури рождались от гнева Нептуна, то скандинавские народы объясняли их либо передвижениями змея Мидгарда Ёрмунганда, либо гневом Эгира, увенчанного, как Нептун, морскими водорослями. Эгир часто позволял своим дочерям (девы-волны были аналогом нереид и океанид) играть на вздымающихся носах кораблей. Чертог Нептуна находился в коралловых пещерах недалеко от острова Эвбея, в то время как Эгир жил в похожем дворце недалеко от Каттегата. Он жил в окружении ундин и русалок, отождествляемых с греческими речными нимфами, а также речными богами Рейна, Эльбы и Неккара, напоминающими нам об Алфее и Пенее, греческих речных богах.

Частые кораблекрушения у побережья напоминали скандинавам об алчной и прожорливой Ран (у греков это богиня моря Амфитрита), и они изображали ее с большой сетью, которой она увлекала свою добычу на дно моря. Греческие сирены схожи с Лорелеей в Северной Европе: последняя обладала таким же даром — очаровывать мореплавателей своим пением и губить их. Что же касается сказания о принцессе Ильзе, которая превратилась в источник, то оно напоминает нам миф о нимфе Аретузе.