А. Немировский - Мифы и легенды народов мира т. 2 Ранняя Италия и Рим

Дается описание битвы при Акции (31 г. до н. э.), сделавшей Октавиана единоличным правителем римской державы.

Кориф (Korythos) – имеется в виду сын Зевса и Электры, царь этрусков, легендарный основатель Кортоны, считавшейся древнейшим городом Италии. Из Кортоны, согласно италийской легенде, двое его сыновей переселились в Эгеиду, один на о. Самофраку, другой в Троаду.

Нис и Эвриал – юноши, связанные чистой дружбой, впервые появляются в сцене состязания. Развивая тему дружбы, Вергилий делает их участниками дерзкой операции, цель которой известить Энея о критической ситуации, в которой находится войско. Подобный эпизод с участием двух воинов-лазутчиков – Одиссея и Диомеда – описан Гомером, но Вергилий добивается огромного трагического звучания, которого нет у Гомера. Чувство дружбы заставляет забыть о цели предприятия. Нис не может оставить в беде друга и гибнет вместе с ним.

Введение образа матери Эвриала, единственной женщины, покинувшей вместе с Энеем и его спутниками Тринакрию, дополняет трагический смысл эпизода. В отличие от спартанских женщин, ждавших сыновей с поля боя со щитом или на щите, мать Эвриала не утешает себя мыслью о посмертной славе сына. Для нее потеря сына не компенсируется патриотическим чувством. Горе матери не может ничто искупить. Война бесчеловечна по своей сути.

Илионей – спутник Энея, до того упоминавшийся в "Энеиде" как человек в возрасте, возглавлявший один из кораблей. Имя Илионей носили также сын Ниобы и троянец, сын Форбаса.

В "Энеиде", как и в других эпических поэмах, начиная с гомеровских, герои произносят речи кстати и некстати. Речи, составленные Вергилием для своих персонажей, отличаются большим тематическим разнообразием и мастерством, которое свидетельствует о том, что уроки в риторической школе для него не прошли даром. Речь Нумана интересна не только своим построением, но тем, что поэт вкладывает в уста италийскому варвару расхожие представления об изнеженных восточных людях, чтобы их опровергнуть меткой стрелой, вылетевшей из лука фригийца Аскания. На самом деле ни древние фригийцы, ни выходцы с Востока этруски не были такими, какими их видели римляне в I в. до н. э., считавшие, что фригийцы самые скверные рабы, способные на что-либо лишь после порки. Для Вергилия было важно показать, что троянцы-фригийцы были достойными противниками италийцев и что слияние этих народов дало наилучший результат – появление "народа-принцепса".

Желая подчеркнуть значимость последующего рассказа, Вергилий вводит обращение к музам. С точки зрения развития сюжета повествование об этрусских кораблях не вносит ничего нового. Оно, скорее, затягивает действие. Но поэта это не смущает. Он горит желанием рассказать об этрусках, для этого ему пришлось превратить их в союзников Энея, хотя у такого авторитетного автора, как Катон Старший, этруски – союзники Турна.

Забывая о том (или не ведая), что в годы предполагаемого появления в Италии троянцев (сразу после Троянской войны) там не было никаких этрусков, он наносит на карту мифической Этрурии города, возникшие три и более столетий спустя, и делает предводителями этрусских отрядов персонажей, связанных с основанием этих городов, или героев греческих мифов. Среди них даже те города, которые были этрусскими колониями на севере Италии и могли появиться лишь в VI в. до н. э. Он делает участниками похода мантуанцев и их соседей лигуров и венетов, представленных персонажами местных мифов.

Удивительным образом, комментируя строки, относящиеся к этому эпизоду, Сервий оставил без разъяснения почти все, относящееся к этрусским городам, поясняя лишь грамматические формы и словоупотребление.

Массик – имя героя произведено от названия горы Массик (ныне Мондрагора) в этрусских землях, славившейся своими виноградниками и винами.

Клузийцы – жители Клузия (совр. Кьюзи), одного из североэтрусских городов, чья история была тесно связана с судьбами Рима эпохи царей.

Коза (Коса) – этрусский город, с 275 г. до н. э. процветающая колония римских граждан.

Популония (этр. Поплуна) – этрусский город на тирренском побережье Италии, центр обработки металлов. В годы гражданской войны между Марием и Суллой подвергся разрушениям. Абант как герой Популонии другим авторам неизвестен. Он тезка трех греческих героев с этим именем, в том числе известного Гомеру героя Эвбеи.

Ильва (ныне Эльба) – остров, расположенный напротив Популонии. Согласно греческим мифам, к нему причаливал уже "Арго".

Пиза – этрусский город на Тирренском море, основанный, по преданию, выходцами из одноименного города на Пелопоннесе.

Пирги и Грависки – порты города Церы, выявленны в ходе археологических раскопок в XX в.

Так же как могучая река Пад питалась ручьями и речками, текущими с Альпийских гор, этрусская мифология пополнялась преданиями включенных в сферу этрусского политического и культурного влияния ближайших северных соседей и более отдаленных обитателей Европы. Свидетельством этого является Купавон, не отделимый от почитаемого славянами Купалы ни по имени, ни по характеру мифологических представлений. Лебединые перья на голове Купавона, истолкованные поэтом с помощью греческого мифа о падении солнечного божества Фаэтона, отражают ритуал, в котором жара летнего солнцестояния как бы соединилась путем погружения в купель с водной стихией – символом ее был лебедь. Преступная любовь, о которой вспоминает Вергилий, – это и противоестественное сочетание огня и воды, и отражение купальских преданий о браке братьев и сестер.

Еще одна ночь и еще одно знамение, на этот раз подготовившее Энея к первой его битве у стен осажденного италийцами троянского лагеря. Превращения – одна из излюбленных тем римской поэзии времени Августа. Ее в монографическом плане разработает уже после смерти Вергилия другой великий римский поэт – Овидий Назон в "Метаморфозах", отобрав из греческих мифов все, что относится к магическим превращениям. Но превращение кораблей в морских дев – не создание греческой фантазии, а великолепная находка Вергилия, открывшего тему метаморфоз в римской литературе.

Рисуя сумятицу встречного боя под стенами троянского лагеря, Вергилий вводит в действие множество новых персонажей, которые тут же и гибнут. Большинство из них не упомянуто ни одним из древних авторов, занимавшихся италийской стариной до Вергилия. Но их произведения дошли в отрывках, и не исключено, что Анхемол, Меон, Алканор, Нумитор и другие фигурировали в произведениях Энния или Катона Старшего. Нумитор – тезка мифического царя Альбы Лонги из династии потомков Энея, отца Ромула. Имя Меон образовано от древнейших обитателей Малой Азии меонов.