Владимир Петрухин - Мифы древней Скандинавии

Фригг знает все судьбы людей, но не пророчествует о них — ведь она не вёльва, которую можно заклинаниями принудить к прорицаниям, а владычица богов. Но знание всех судеб не может отвратить предписанного норнами: Фригг пыталась уберечь от смерти и своего сына Бальдра, взяв заклятие от всех существ на земле (но упустила лишь ставшим погибельным побег омелы — ведь из этого растения нельзя сделать оружия). В древнейшем памятнике германской магической поэзии, называемым вторым Мерзебургским заклинанием и относящемся к X веку, Фрия-Фригг с сестрицей Фоллой (Фуллой), другими богинями и самим Одином-Воданом произносит заговор, чтобы вылечить вывихнутую ногу жеребца, на котором ехал Фол-Бальдр: боги не зря беспокоилась о коне Бальдра, ибо конь — вещее животное, предсказывающее несчастную судьбу хозяина.

Супруга Одина может соперничать с богом из-за своих любимцев (как соперничали греческие Зевс и Гера), каковыми были лангобарды в рассказе о происхождении их имени, и молодой Агнар в «Речах Гримнира»: женское коварство Фригг помогало им, даже если сам глава пантеона был на стороне их противников.

Асинья Сагаимеет свой собственный чертог Секквабекк («Погруженная скамья»), но в «Речах Гримнира» она оказывается рядом с Одином, где они каждый день пьют из златокованых чаш. Имя богини созвучно названию исландских эпических рассказов — саг, но значение его иное, полагают, что оно означает «провидица». Может быть, это имя — эпитет Фригг, и тогда Одина нельзя упрекать в двоеженстве (впрочем, этот бог во многих отношениях был вне обычных моральных норм).

Асинья Эйр, чье имя значит «Пощада», «Милость», считается лучшей врачевательницей. Из Мерзебургского заклинания мы знаем, что магическим врачеванием занимались также Фригг и прочие богини.

О Гевьон(«Дающей») Снорри говорит, что она — юная дева, и ей прислуживают те, кто умирает девственницами. Значит, покой Гевьон служит и загробным пристанищем. Умершие до замужества — не избывшие своего жизненного срока — обычно наделялись особой судьбой после смерти (в восточнославянских верованиях они становились русалками). Но в рассказах Снорри Гевьон совершает отнюдь не девичий подвиг. «Видение Гюльви» начинается с того, что к этому шведскому конунгу является некая странница из рода асов; сам Один, говорится в «Саге об Инглингах», послал ее на север в поисках земель. Гевьон своими рассказами о богах так поразила Гюльви, что тот пообещал ей дать земли в своих владениях. Сам Гюльви, как мы знаем, был не прост, и дал Гевьон трудную задачу — пообещал столько земли, сколько утащат четыре быка за день и ночь. Тут выясняется, что трудная задача вполне по плечу этой «девице»: она берет четырех богов с севера из Страны Великанов (тунхейма), а быки эти оказались ее собственными сыновьями, рожденными от великана (Гевьон не тратила зря времени в своих странствиях). Асинья запрягает быков в гигантский плуг, и те отхватывают огромный кусок земли в Средней Швеции: с тех пор там образовалось большое озеро Меларен (на нем располагался торговый порт викингов Бирка, оттуда начинался путь «из варяг в греки»). Быки потащили землю в море, пока Гевьон не создала из нее остров Зеландию (об этом рассказал в своей поэтической висе сам Браги Старый). Мы видим, что боги продолжали дело творения — творения ландшафта — и после сотворения мира; в мировом фольклоре это было под силу только великанам, и Гевьон использовала своих великанских сыновей. Современного читателя может уже не удивить то, что эти сыновья в мифе приняли обличье быков; скорее, может удивить то, что Гевьон осталась у Снорри юной девой. Впрочем, мы уже знаем, что браки между богами и великанами — малоперспективное дело; брак в тунхейме, за пределами своего мира, Асгарда, — неправильный брак, и Гевьон вполне могла считаться девицей. Правда, тот же Снорри рассказывает, что она вышла-таки замуж на созданном ею острове, и мужем богини стал сын Одина Скьёльд. От этого брака пошел род датских конунгов Скьёльдунгов. Гевьон, как и Фригг, известны судьбы всех живущих.

Следующая асинья у Снорри — тоже юная дева Фулла. Ей, конечно, более пристало это звание, ибо она — служанка Фригг, носящая за ней ларец и хранящая ее обувь. Как камеристке, ей ведомы и сокровенные помыслы Фригг. Она ходит с распущенными волосами и на голове носит золотую повязку — символ принадлежности к богам, а золото в поэтических кеннингах именуется «повязкой Фуллы». Напомним, что в Мерзебургском заклинании Фолла не служанка, а сестра Фрии-Фригг, сведущая в целительных заговорах. Ее участие в заговоре не случайно, так как само имя Фулла, Фолла означает «Полнота», «Изобилие» — она призвана восполнять потери и излечивать больные члены.

Имя асиньи Сьевнпохоже на древнеисландское слово «любовь», и ее заботой считается склонять к любви сердца мужчин и женщин.

Заботы Ловнтакже связаны со значением ее имени, оно близко словам «позволение» и «славить». Она благосклонна к мольбам людей, которые не могут соединить свои судьбы, и добивается у Одина и Фригг позволения на их любовь, за что ее славят люди.

Имя асиньи Варпохоже на слово со значение «обет», и Снорри говорит, что она подслушивает клятвы и обеты, которыми обмениваются влюбленные. Неясно, имела ли Вар отношение к прочему собранию богинь любви, но слово «варар» — обет — сохранилось в совершенно ином, воинском контексте, к нему восходит слово «варяг», воин, принесший присягу.

Асинья Вёр, пишет Снорри, умна и любопытна, и от нее ничего не скроешь, недаром ее имя значит «Сведущая».

Заботы асиньи Сюндалеки от любовных тайн; ее имя значит «Опровержение, отказ», и к ее помощи прибегают тяжущиеся на тинге, когда нужно опровергнуть речи противников. Она же сторожит двери в палате от незваных гостей.

Асинья Хлин— «Защитница» — должна охранять тех, кого Фригг хочет спасти от опасности.

Имя тринадцатой асиньи Снотраозначает «Мудрая», и это имя может в равной мере относиться к сдержанным и мудрым людям — и мужчинам и женщинам.

Четырнадцатая богиня Гнатакже относится к свите Фригг, та посылает ее с поручениями в разные страны. Для этого ей нужен чудесный конь, скачущий по воздуху и воде, его имя Ховварпнир, «Выбрасывающий копыта». В одной висе говорится, как боги земного плодородия — ваны — изумились, увидев полет Гны: им было несвойственно летать по воздуху.

Действительно, умение летать было необходимо обитателям небесного Асгарда — они должны были знать, что делается во всех мирах. Неслучайно полет валькирий — воинственных дев Одина — стал одним из волшебных мотивов Рихарда Вагнера, а память о «Дикой охоте» — проносящейся в рождественских бурях свите Одина-Вотана — сохранилась в фольклоре народов Европы.