Владимир Емельянов - Древний Шумер. Очерки культуры

Представители общинной знати (в том числе и жрецы) наделов на земле храма или вообще не имели, или располагали лишь небольшими наделами, преимущественно на земле возделывания. Из документов купли-продажи мы знаем, что эти лица, как и родичи правителя, имели большие земельные владения, получаемые непосредственно от общины, а не от храма.

О существовании внехрамовой земли сообщают самые различные типы документов, относимые наукой к договорам купли-продажи. Это и глиняные таблички с лапидарной констатацией основных аспектов сделки, и надписи на обелисках правителей, где сообщается о продаже царю больших земельных наделов и описывается сама процедура сделки. Для нас, несомненно, важны все эти свидетельства. Из них выясняется, что внехрамовой землей владела большесемейная община. Под этим термином подразумевается коллектив, связанный общностью происхождения по отцовской линии, общностью хозяйственной жизни и земельного владения и включающий более чем одну семейно-брачную ячейку. Такой коллектив возглавлялся патриархом, который и организовывал процедуру передачи земли покупателю. Эта процедура состояла из следующих частей:

1. ритуал совершения сделки — вбивание колышка в стену дома и возливание масла рядом с ним, передача покупателю жезла как символа продаваемой территории;

2. уплата покупателем цены земельного участка в ячмене и серебре;

3. приплата за покупку;

4. «подарки» родственникам продавца и малоимущим членам общины.

Процедура продажи общинной земли имела сложную психологическую природу. Дело в том, что любая древняя община воспринимала свою землю как совершенное подобие своего коллективного тела. На этой земле стояли дома общинников, в этой земле были похоронены их предки, эта земля не без помощи умерших предков кормила и поила народ. И поэтому отделение участка земли от общины воспринималось как своеобразная инвалидность общины, неполноценность ее тела. Следовательно, купля-продажа общинной земли требовала материальной и психологической компенсации со стороны покупателя. Видами такой компенсации были приплата сверх стоимости участка и особенно «подарки» — чаще всего обычное кормление общинников, но иногда и вещевые дары (например, одежда или ювелирные украшения). Однако возникает вопрос: почему в качестве компенсации нужно, в основном, кормить общинников, а не одаривать их драгоценностями? Вероятно, потому, что будучи без земли, коллектив остается без пищи и без жизненной энергии, получаемой от пищи. Значит, кормление здесь нужно понимать не только как психологическую, но и как энергетическую компенсацию ущерба: покупатель кормит род продавца на примерную сумму той жизненной силы, которой этот род лишается с потерей земли.

Таким образом, мы видим, что основу шумерской экономики составляло земледелие, земля делилась на две части — общинную и храмовую. Храмовая земля была священна и не продавалась, общинная содержалась большими патриархальными родами и продавалась при соблюдении сложной процедуры материально-психологического характера. Шумеры культивировали ячмень, полбу и пшеницу. Расчеты по купле-продаже вели в мерах ячменного зерна или в серебре (в виде серебряного лома по весу).

Скотоводство в Шумере было отгонным: скот содержался в загонах и хлевах и ежедневно выгонялся на пастбище. Из текстов известны пастухи-козопасы, пастухи коровьих стад, но более всех известны пастухи овец. Как уже говорилось ранее, слово сипа — «овечий пастух» стало эпитетом правителя. Так именовали практически всех шумерских царей и некоторых богов. Пастухи, упоминаемые в храмовых текстах, или состоят в штате, или наемники, или исполняют повинность.

Ремесло и торговля в Шумере развились очень рано. Древнейшие списки имен храмовых ремесленников сохранили термины для обозначения профессий кузнеца, медника, плотника, ювелира, шорника, кожевенника, гончара, ткача. Все ремесленники были храмовыми работниками и получали за свой труд как натуральные выдачи, так и дополнительные наделы земли. Однако на земле они работали редко и с течением времени утратили с общиной и земледелием всякую реальную связь. Известны из древнейших списков и торговые агенты, и корабельщики, перевозившие товары по Персидскому заливу для торговли в восточных странах, но они также работали на храм. К особой, привилегированной части ремесленников относились писцы, работавшие в школе, в храме или во дворце и получавшие за свой труд большие натуральные выдачи.

В общем и целом шумерскую экономику можно рассматривать как земледельческо-скотоводческую с подчиненным положением ремесла и торговли. В основе ее — натуральное хозяйство, кормившее только жителей города и его власть и лишь изредка поставлявшее свои продукты в соседние города и страны. Обмен шел преимущественно в сторону импорта: шумеры продавали излишки сельскохозяйственных продуктов, ввозя в свою страну строительный лес и камень, драгоценные металлы и благовония.

Обрисованная в целом структура шумерской экономики в диахронном плане не претерпела существенных изменений. С развитием деспотической власти царей Аккада, упроченной монархами III династии Ура, все больше земли оказывалось в руках ненасытных правителей, но никогда им не принадлежала вся пригодная для обработки земля Шумера. И хотя община к этому времени уже утратила свою политическую силу, все равно аккадский или шумерский царь должен был выкупать землю у нее, скрупулезно соблюдая описанную выше процедуру. Ремесленники с течением времени все больше и больше закрепощались царем и храмами, низводившими их едва ли не до положения рабов. То же происходило и с торговыми агентами, во всех своих действиях подотчетными царю. На их фоне работа писца неизменно рассматривалась как свободный и хорошо оплачиваемый труд.

Еще недавно в науке было принято, описывая древнее общество, указывать на периоды, когда от земледелия отделилось ремесло и когда от ремесленников отделилось жречество. Однако для Шумера такая схема не действует: уже в самых ранних пиктографических текстах из Урука и Джемдет-Насра существуют знаки для обозначения управленческих, жреческих, воинских и ремесленных должностей. Стало быть, никто ни от кого не отделялся, и люди разного общественного предназначения жили в самые первые годы существования древнейшей цивилизации.

Всякое общество — цельный живой организм, который нуждается в различных способах выживания и функционирования; поэтому нужно признать существование в этом организме частей, предназначенных для выполнения разнообразных функций. Руку нельзя заменить поджелудочной железой, а ногу — кровеносной системой. Это разные по своему назначению органы, существующие в одном теле. Так же и с людьми: человек, в силу своих биологических свойств рожденный быть воином, никогда не станет земледельцем, и наоборот. На самой заре цивилизации человек находил свое место в жизни только на основе личных качеств, поскольку не существовало еще такой технологии общественных отношений, при которой неспособный к делу человек мог бы занимать чужое место. Следовательно, нужно говорить о такой структуре общества, которая наполовину еще биологична и где каждый член социального организма выполняет только ему свойственную от природы функцию. Индийская система варн возникла не на пустом месте; и шумерские, и египетские, и хеттские источники констатируют деление древнейшего общества на четыре основные страты: земледельцы-общинники, ремесленники-торговцы, воины и жрецы. Причем правитель такого общества должен был непременно сочетать в себе жреческие и воинские качества.