Игорь Срибный - Казацкие байки

- Ну что ж, это ты неплохо придумал, - сказала старушка. - И раз ты

отдал мне все, что заработал за три года, я исполню твои желания!

И в тот же миг в кармане у мальчика очутился кошелек, через плечо

висело ружье, а в руках он держал скрипку.

- Большое спасибо, - сказал Тарасик и низко поклонился старухе. - Теперь-то уж матушка меня ругать не станет!

Попрощался он со старушкой и быстро зашагал по дороге. А старушка

посмотрела ему вслед и исчезла, словно растаяла.

Пришел мальчик домой, рассказал матери обо всем, что с ним

приключилось, и показал старушкины подарки.

- От ружья и скрипки какая польза? - сказала мать. - А вот кошелек,

может, на что и сгодится! Дай-ка я посмотрю, нет ли в нем монетки? Сходила бы я тогда в город Орехов да купила бы каравай хлеба и кувшинчик молока на ужин.

- Каравай хлеба да кувшинчик молока?!- засмеялся Тарас. - Маловато

что-то! Лучше купи меру муки да два пуда сала, вот тогда будет нам, чем подкрепиться.

- Ох, ты и простофиля, Тарасик! - покачала головой мать. - Хорошо, если на каравай хлеба да кувшин молока хватит. Ну-ка, давай гаманок!

- Подставляй передник, матушка! – весело закричал Тарас, развязывая тесемку гаманка.

Тарас тряхнул гаманок, и в передник так и посыпались серебряные

талеры.

- Остановись! - закричала мать, когда передник наполнился доверху. - Оставь немного на другой раз!

- Иди, матушка, в город и купи все то, что сочтешь нужным, - сказал Тарас. - Да домой возвращайся в повозке с влошадью.

Завязала матушка передник и пустилась в путь. Купила она меру муки да два пуда сала, а денег вроде бы и не убавилось. Пошла она тогда по лавкам бродить да на разный товар глядеть, а как понравится ей что, запустит руку в передник, горсть серебряных монет вытащит и покупает.

Ну, люди, само собой, приметили это, стали глазеть на нее да

перешептываться.

- Что это случилось с Марией? Неужто ж эти деньги достались ей

честным путем?

Посоветовались да пошли в атаманское правление. Атаман, конечно, сразу решил, что Мария кого-то ограбила. Ибо, где ей взять столь великие деньги?! Надел он саблю, шапку баранью, натянул блестящие чоботы, кликнул стражу и отправился на рынок.

А Мария все по лавкам ходит, товар разглядывает.

- Ну-ка, Мария, шагай за мной! – грозно закричал атаман.

Запричитала женщина, говорит, что ничего плохого не сделала, мол,

сын дал ей деньги. Да все напрасно.

- Не плети мне здеся небылицы, - сказал атаман. - Лучше признайся! А то посажу тебя в холодную на хлеб и воду!

Как ни плакала Мария, как ни уверяла, что она невиновна, ничего не помогло. Схватила ее стража и потащила к атаманскому правлению. Посадили ее там в

маленькую каморку, и атаман самолично запер дверь на засов. И велел он всем жителям города явиться на дознание.

Скоро двор правления был набит битком. Кому во дворе места не хватило, столпились на улице. Вот атаман и говорит:

- Пусть выйдет вперед тот, кого сегодня обокрали. Мы вернем ему деньги, а вора накажем.

А только никто вперед не выходит. Лицо у атамана все красное стало, люди друг на друга поглядывают. Да только оказалось, что ни у кого ничего не пропало, так что и обвинять Марию в краже было некому. Вот только откуда она взяла столько денег, никто понять не мог.

А Тарас тем временем все мать поджидает. Он уж проголодаться

успел, а ее все нет и нет. Взял он тогда скрипку да сам в город отправился. Приходит и видит - что такое? - на улицах народу никого, только из атаманского правления шум доносится. Пошел Тарас туда, смело в дом вошел.

Видит он - мать его на деревянной скамье сидит, а перед ней атаман

стоит, на ухо чуб свой закручивает.

- Разве моя матушка сделала что-нибудь плохое, батьку-атаман? - спросил мальчик. - Почему ты держишь ее здесь?

- У нее так много новых серебряных монет, - ответил атаман. - Но я

ничего не понимаю - оказывается, ни у кого ничего не пропало!

- Ты, может, думаешь, что моя мать украла эти деньги? Сейчас я тебе докажу, что ты ошибаешься. Ну-ка, подставляй шапку!

Протянул атаман шапку, и Тарасик тряхнул гаманком. А из него

серебряные монеты так и посыпались, доверху наполнив атаманскую шапку.

- Вот так диво! - сказал атаман. - А не дозволишь ли ты, Тарасик, эти деньги промеж бедных семей разделить, чтоб всем поровну досталось, и большим и маленьким?! А твою матушку я отпускаю с миром.

- То твое право, батьку-атаман! – сказал Тарас, оборотясь к народу, что во дворе толпился. - Ну, а раз уж вас здесь так много собралось, может, потанцевать хотите?

- А ты умеешь играть? - закричали парни и девушки.

- Умею, умею, - ответил Тарас. Взмахнул он смычком и такого веселого гопака выдал, что не только люди, а и столы, и стулья, и все, что было в комнате, пустилось в пляс.

Час выплясывали, два, пока падать на снег не стали один за другим. Решил Тарас, что с них довольно, и перестал играть.

- А теперь отдайте моей матушке все, что она купила, - сказал мальчик. - На сегодня с вас хватит.

Ну, а атаману, понятно, да и всем остальным, только бы побыстрее от Тараса и его матери отделаться, кинулись помогать. Кто покупки Марьины разыскивает, кто за лошадью пошел, кто повозку прикатил. Вернулись мать с сыном на своей повозке:

а мешок муки и два пуда сала при них - плохо ли?

Однажды рано утром отправился Тарас в лес. Гуляет он себе по лесу и вдруг видит - на верхушке сосны тетерев сидит. «Вот и испытаю я мое ружье», - подумал мальчик. – «Поглядим, не обманула ли меня старушка» .

Вскинул он ружье, в другую сторону направил и нажал курок. Раздался выстрел, и тетерев камнем упал с сосны прямо в кусты терновника. А как раз в это время ехал через лес верхом на коне ксендз, в костел направлялся.

- Ах ты, проклятый вор! Ты почему без спросу тут охотишься? - закричал ксендз. - И в кого это ты стрелял?

- Да в тетерева, - ответил Тарас.- Он сидел на сосне и дразнил меня. А теперь он там, в кустах терновника. Хочешь, возьми, пан ксендз... Мне тетерев ни к чему. Только вот разговаривать ты мог бы и повежливей.

- Да ты еще и дерзить мне смеешь! - рассердился ксендз. - Ну, болтаться тебе в петле! Погоди только - сперва я тетерева достану, а то улетит, пожалуй.

Очень любил ксендз жаркое из тетерева, да еще и на дармовщинку! У него даже слюнки потекли при мысли о таком обеде. Слез ксендз с коня, привязал его к березе, а сам к кустам подобрался. Протянул руку и схватил тетерева за крыло.

Но в этот миг взмахнул Тарас смычком и заиграл. И начал ксендз прыгать да скакать по кустам, а тетерева не выпускает. Полетели перья, ряса у ксендза

в клочки разорвалась, а сам он от страха дурным голосом кричит. Лошадь у дерева тоже пляшет. Порвала она, наконец, узду и ускакала.

- Видишь, как невинных людей ворами обзывать, - сказал Тарас и еще усерднее заиграл.