Вадим Бурлак - Мистика Древнего Рима. Тайны, легенды, предания

Мы прошлись вдоль стены легендарного сооружения. Я выжидающе взглянул на Джулию.

– Опять выполнять роль гида? – спросила она. – Ладно, слушай… Задумал император Адриан построить для себя мавзолей. Произошло это, кажется, в 130 году. Но строительство завершилось уже после его смерти. Впоследствии в мавзолее хранились погребальные урны римских императоров – от Адриана до Септима Севера. В Средние века замок Святого Ангела превратили в настоящую крепость. В случае опасности здесь укрывались понтифики со своими приближенными. В замке есть апартаменты нескольких римских пап, залы Секретных архивов и сокровищ… А еще…

Тут Джулия сделала паузу, словно собираясь раскрыть мне страшную тайну. Потом, более тихим голосом, продолжила:

– В замке Святого Ангела находилась знаменитая на всю Италию тюрьма со множеством обычных и потайных камер.

– Чем же эта темница знаменита? – спросил я.

– Своими арестантами… Тут был в заточении прекрасный скульптор, ювелир, мемуарист Бенвенуто Челлини. Правда, ему удалось совершить отсюда побег. В тюрьме замка Святого Ангела находился Джордано Бруно… А помнишь оперу Пуччини «Тоска»?

Я молча кивнул в ответ.

– Так вот, героя оперы казнили именно здесь, а сама Тоска бросилась с этих стен…

И успела пообещать отомстить на том свете убийце своего любимого, – подхватил я. – Но ты не упомянула еще об одном знаменитом арестанте…

– Опять станешь ехидничать? – спросила Джулия. – Вот не скажу, раз так…

– Честное слово: не буду… Просто после нашей экскурсии по Риму я понял: здесь каждый камень, которому больше двух веков, овеян памятью твоего знаменитого пращура… Ну, пожалуйста, ответь: он бывал в замке Святого Ангела?

Джулия махнула рукой.

– Ладно, ехидничай… Калиостро действительно упрятали сюда и пытали, выбивая признание. Именно в этой тюрьме он предсказал и казнь короля Людовика XVI, и разрушение Бастилии, и приход к власти Наполеона, и многое другое. Инквизиторы записывали каждое слово Калиостро, а потом распускали слухи, что граф по ночам обращался к римским языческим богам. И сам двуликий Янус будто бы, нашептывал ему предсказания. Говорят, часть протоколов с записями пророчеств Калиостро исчезли из архивов лет сто пятьдесят назад…

– И где сейчас эти документы – не известно? – оживился я.

– Нет…

– Но они по праву должны принадлежать нынешней наследнице графа…

Джулия стукнула меня кулачком в плечо.

– Ты опять за свое? Все, умолкаю… Считай, что ты потерял замечательного экскурсовода.

– Нет, нет, продолжай… Просто мне захотелось немедленно отправиться на поиски бесценных документов… Представляешь?.. Мы будем день и ночь бродить по Риму и выспрашивать прохожих, что они знают или слышали о пропавших предсказаниях Калиостро. Из тысячи – один – укажет нам верный путь поисков…

– Вначале прохожие будут испуганно шарахаться, – весело подхватила Джулия, – а потом нас упекут в психушку. Там и закончатся наши «Римские каникулы».

– Оригинальное окончание моего пребывания в Вечном городе. Но, согласен, – решительно махнул я рукой. – Мы и там будем вести свои поиски: выспрашивать психов и медперсонал и буйствовать, чтобы нас перевели в темницу замка Святого Ангела…

– А в замке нас станут показывать туристам как двух свихнувшихся на римских тайнах, – поддержала Джулия.

– Зато духи обитателей тюрьмы возрадуются новым соседям и раскроют нам немало секретов прошлого…

Мы наняли его на площади у собора Святого Петра.

– Из всех кучеров – он самый старый, – сказала с сомнением Джулия.

Зато лошадка – самая резвая: до утра выдержит, – ответил я. – Берем!..

Джулия подошла к кучеру и заговорила. Вначале тот ошарашенно взглянул на нее, потом – на меня, всплеснул руками и яростно затряс головой.

– Нет!.. Нет!.. Синьора!..

Но Джулию это не остановило. Кучер не знал ее упрямого характера. Энергично жестикулируя – как это по-особому умеют делать лишь итальянки, – она произнесла на одном дыхании длиннющую тираду. После этого старик еще больше вытаращил глаза и сдался.

Он слез с козел, передал вожжи какому-то мальчишке и неспешно побрел к телефону-автомату.

– Все в порядке? – поинтересовался я.

– Вначале он отказался катать нас до утра. Теперь согласен. Пошел кому-то доложить…

– А что ты ему такое наговорила?

У Джулии озорно загорелись глаза, и она прошептала мне на ухо несколько русских словечек… Причем без всякого акцента.

– Ого!.. Нежная графинюшка, искусствовед, топ-модель, магистр… и такое загнуть?!.. Ты где изучала мой родной язык?

– На курсах, когда училась в университете в Швейцарии. А потом я дважды бывала на стажировке в России, – невинным голоском пояснила Джулия.

– По каким же злачным местам тебя там носило, дитя мое?.. – сокрушенно покачал я головой. – Какие же нечестивцы и сквернословы тебя обучали?..

– Но произношение у меня хорошее? – таким же невинным тоном поинтересовалась Джулия.

– Да-а, у тебя были хорошие наставники в России. Кстати, а почему ты, коренная римлянка, училась в Швейцарии?

– Вначале мои родители работали в одной компании в Женеве. А потом я вышла замуж за швейцарца.

– Почему же он не прилетел с тобой в Рим? – стараясь как можно равнодушнее, поинтересовался я.

– Мы развелись пару лет назад, – взгляд Джулии сделался лукавым. – Еще будут наводящие вопросы о моем прошлом и настоящем?

– Конечно, мне хотелось еще кое о чем расспросить, но вернулся кучер, хмуро кивнул нам и жестом предложил сесть в кабриолет.

Перед тем, как тронуться в путь, он несколько минут обсуждал с Джулией маршрут нашей поездки. Лицо его становилось все угрюмее, словно прогулка по Риму таила смертельную опасность. Не оживился он, даже когда я сунул ему задаток – увесистую пачку лир.

Наконец, кучер что-то пробормотал себе под нос, взмахнул вожжами, прищелкнул языком, и гнедая лошадка медленно двинулась в путь.

Я взглянул на Джулию.

– Невесело начинается прогулка. И со спины видно, как опечален наш возница. Будто не кабриолетом правит, а катафалком. И чем он не доволен? Не бесплатно же везет… Где итальянское искрометное веселье?.. Где римское доброжелательство к приезжим?..

– Все еще впереди, – успокоила Джулия.

После недолгого ужина в «Харрис баре» на виа Венето мы снова тронулись в путь.

Наш кучер тоже подкрепился прихваченной с собой пиццей и заметно повеселел, наверное, от выпитого тайком вина.

Он даже, наконец, сообщил, что зовут его Лео и что завтра ему исполнится семьдесят лет. А в связи с достижением столь почтенного возраста намечался его уход на заслуженный отдых. Наверное, свой последний рабочий день он хотел отметить как-то по-особенному. И вот наше с Джулией появление, щедрый задаток и заказ на длительную прогулку спутали завтрашние планы Лео.