Владимир Харитонов (составитель) - Сказки англов, бриттов, скоттов

Но почти никто не отваживался войти в огромную пещеру. Все жители западного побережья Шотландии хорошо знали, какие опасности и наваждения грозят смертному, что вступит во владения фей.

В Кейде жил некогда один смелый волынщик по имени Алесдер. Слава о его игре распространилась по всему Кинтайру. Когда соседи его после дневной работы собирались вместе, Алесдер играл им на своей волынке плясовые наигрыши, да так весело, что все в пляс пускались.

А то вдруг начнет старинную песню — из тех, что играли еще его деды и прадеды, — и люди тогда слушают молча. По кругу ходит чаша с пенистым элем, а пламя очага, куда с молитвой подкладывают торф, озаряет все вокруг ярким светом.

Тут же всегда сидел песик волынщика, маленький фокстерьер. Песик и его хозяин крепко любили друг друга и никогда не расставались.

И вот как-то раз вечером, когда веселье было в разгаре, Алесдер, не раз хлебнув из круговой чаши, развеселился и, когда доиграл какую-то песню, сказал друзьям:

— А теперь я сыграю вам еще одну песню. Она не хуже тех, какие играют сами феи в большой пещере на взморье.

Он снова взял свою волынку и уже хотел было начать, но фермеры его остановили. Все они знали, что феи гневаются на смертных, вздумавших потягаться с ними в их искусстве, и считали, что негоже Алесдеру так бахвалиться. Волынщик только было начал играть, как его прервал фермер Айен Мак-Гроу.

— Ох, Алесдер, — сказал он, — лучше отступись! Что правда, то правда, — ты самый искусный волынщик во всем Кинтайре, но все мы знаем, что феи в большой пещере умеют играть так, как нам и не снилось. Игрой своей они могут оторвать ребенка от матери и мужчину от его любимой.

Волынщик на это только улыбнулся и гордо возразил:

— Ну, Айен Мак-Гроу, ты сказал, что хотел сказать, а я с тобой поспорю. Бьюсь об заклад, что этой же ночью я прогуляюсь со своей волынкой по всем подземным ходам в большой пещере, а потом вернусь на свет божий. Все это время я буду играть на волынке, но ничего плохого со мной не случится. А в обители фей никому не сыграть такой красивой песни, как, например, вот эта.

Соседи только ахнули от его дерзких слов, а волынщик опять приложил к губам трубку волынки и заиграл развеселую «Песню без названия». Ни один из собравшихся в жизни своей не слыхивал такого красивого и веселого напева.

Тем временем феи пировали и веселились в своем огромном зале. И вот услышали они, как бахвалится Алесдер, и разгневались на дерзкого волынщика из Кейла. Тогда нездешняя музыка бесчисленных музы-кантов-эльфов зазвучала еще более громко и дико, а пламя бесчисленных свечек затрепетало. И сама королева фей приготовилась зачаровать могучими чарами смелого волынщика, как только он вступит в ее владения.

Должно быть, песик волынщика все это почуял — он ощетинился и глухо заворчал, когда Алесдер покинул веселое сборище и направился к утесам, продолжая играть «Песню без названия». Но песик так любил хозяина, что не захотел отстать и побежал за ним следом. Он догнал Алесдера, когда тот уже подошел ко входу в большую пещеру.

Соседи тоже провожали Алесдера, но шли они поодаль. И вот волынщик в шапке набекрень бесстрашно вступил во тьму пещеры, и его клетчатая юбочка развевалась при каждом шаге. Верный песик бежал за ним по пятам.

Соседи глядели им вслед, всматривались во мрак пещеры и долго еще слушали веселые, звонкие звуки волынки. И многие говорили, покачивая головами:

— Ох, не видать нам больше нашего храброго волынщика из Кейла!

Немного погодя веселая музыка внезапно перешла в душераздирающий визг и сразу же оборвалась. Потом, гулко отдаваясь от каменных стен, по извилистым подземным ходам раскатился зловещий нечеловеческий хохот и долетел до выхода из пещеры. И вдруг наступила тишина.

Соседи все еще недвижно стояли, дрожа от страха за своего чудесного волынщика, как вдруг, скуля и хромая, из пещеры выбежал его фокстерьер. Трудно было узнать бедного песика! Он весь облез — ни шерстинки не осталось у него на теле — и со всех ног мчался, сам не зная куда, выкатив глаза от ужаса, словно за ним гнались зеленые собаки фей.

Но хозяин его так и не вышел из пещеры. Соседи ждали Алесдера, пока заря не занялась над морем. Они звали его, приложив руки ко рту. Но никто уже никогда больше не видел волынщика из Кейла.

Ни один человек во всем Кинтайре не отважился ступить в темную пещеру и отправиться на его поиски. Ведь все слышали зловещий хохот фей, а об этом хохоте никто даже вспомнить не может без того, чтобы по спине его не поползли мурашки.

Но на этом еще не кончается рассказ о волынщике из Кейла. Как-то раз вечером Айен Мак-Гроу и его жена сидели у огня на своей ферме, что стояла в нескольких милях от взморья. И вдруг жена фермера наклонилась и приложила ухо к каменной плите, что лежала перед очагом.

— Ты слышишь, хозяин, как на волынке играют? — спросила она мужа.

Фермер тоже прислушался и диву дался. Ведь и он, и жена его услышали «Песню без названия» и догадались, что это играет Алесдер, навеки обреченный феями блуждать по подземным ходам, что протянулись далеко в глубь страны.

Фермер с женой все прислушивались, а песня постепенно замирала. И вдруг послышался жалобный голос самого волынщика:

В наши дни говорят, будто еще живы люди, что слышали игру волынщика, когда проходили по тому месту, где некогда стояла ферма Айена Мак-Гроу. И всякий раз в звуки песни врывался этот крик отчаяния.

Жил-был когда-то юноша по имени Фаркуэр Мак-Нейл. Однажды пришлось ему переменить работу и поступить на новое место. В первый же вечер хозяйка велела ему сходить на гору к соседу и попросить у него сито. Ее сито продырявилось, а ей надо было просеять муку.

Фаркуэр охотно согласился и собрался в путь. Хозяйка объяснила ему, по какой тропинке надо идти, и сказала, что найти дом соседа нетрудно — в окне у него будет гореть свет.

Вскоре Фаркуэр заметил, что невдалеке, слева от тропинки, что-то светится, и подумал, что это — у соседа в окне. Он успел позабыть, что хозяйка велела ему идти прямо по тропинке в гору, и свернул влево, в ту сторону, где горел свет.

Ему казалось, что он уже подходит к дому соседа, как вдруг он споткнулся, упал, провалился сквозь землю и полетел вниз. Долго он летел так, пока наконец не шлепнулся прямо в гостиную фей. А она была глубоко под землей.

В гостиной собралось множество фей, и все они занимались разными делами.

У самого входа, а вернее, под той дырой, сквозь которую провалился Фаркуэр, две маленькие старенькие феи в черных передниках и белых чепчиках усердно мололи зерно на ручной мельнице из двух плоских жерновов. Две другие феи помоложе в голубых с разводами платьях и белых косынках брали смолотую муку и месили из нее тесто на пышки. Потом клали пышки на сковороду и пекли их на огне очага. Очаг был в углу, и в нем нежарко горел торф.