Анна Савиных - Легенды о короле Артуре

— Добрая девица, — сказал король, — многие из присутствующих здесь охотно рискнули бы жизнью ради спасения дамы. Но раз ты отказываешься назвать её имя и открыть, где она живет, никто из моих рыцарей не получит моего согласия на этот подвиг.

Девушка сердито оглядела зал, но рыцари, повинуясь слову короля, не трогались с мест. Тут из толпы слуг и поварят вышел высокий красивый юноша, одетый в грязные обноски. Преклонив колено перед королём, он взмолился:

— Сир, я целый год жил у вас при кухне. И теперь я хотел бы высказать вам две просьбы, которые год назад вы обещали исполнить.

— Я слушаю тебя, — ответил король.

— Во-первых, поручите мне помочь девушке.

— Даю тебе на то соизволение.

— Во-вторых, велите сэру Ланселоту Озёрному посвятить меня в рыцари. Но только от него я приму высокое звание. Прошу милости: пусть сэр Ланселот поедет вместе со мной и совершит обряд, когда я попрошу его об этом.

— Твои желания будут исполнены, — повелел Артур.

Но девушку решение короля рассердило. Повернувшись к Артуру, она воскликнула с презрением:

— Как не постыдились вы дать мне в помощь всего лишь кухонного мужика!

Просительница выбежала из зала, велела привести коня, мигом вскочила в седло и умчалась прочь.

Не успела девушка скрыться с глаз, как к замку прибыл карлик, ведя в поводу доброго скакуна в золочёной сбруе, через седло которого были перекинуты великолепные доспехи. Карлик нашёл Бомейна и стал снаряжать его, а весь двор столпился вокруг в удивлении, гадая, откуда взялись такой удивительный оруженосец и такое роскошное снаряжение.

Бомейн и Ланселот простились с королём Артуром и остальными рыцарями и отправились на помощь незнакомой даме. Многие вышли к воротам замка и дивились, каким статным рыцарем оказался поварёнок да как ловко он держится в седле. Правда, всем показалось странным, что у юноши не было ни щита, ни копья. А сэр Кэй, глядя вслед бывшему слуге, вдруг сказал во всеуслышание:

— Поеду-ка я за моим кухонным мужиком да погляжу, признает ли он меня, своего хозяина.

Сенешаль надел доспехи, взял копьё и щит и поехал следом. Он догнал юношу и Ланселота, когда те уже настигли девушку. Сэр Кэй насмешливо обратился к Бомейну:

— Эй, Прекрасные Руки, узнаёшь ли ты меня?

— Узнаю, — ответил Бомейн, — ты самый недостойный из рыцарей Артурова двора, и потому берегись!

Сэр Кэй вместо ответа наставил копье и ринулся на Бомейна, рассчитывая на лёгкую победу. Но юноша мечом отбил копьё и вонзил своё оружие между пластинами панциря сенешаля. Сэр Кэй свалился наземь, Бомейн же спрыгнул с коня, отобрал у него копьё и щит и вернулся в седло. Ланселот и девушка лишь изумились мастерству, которое показал в поединке неопытный юнец, но не промолвили ни слова.

Бомейн обернулся к Ланселоту и предложил ему сразиться. Тот удивился безрассудству столь юного воина и со смехом принял вызов. Они взяли копья наперевес, а затем столкнулись так, что оба повалились наземь и сильно разбились. Сэр Ланселот первым вскочил на ноги и помог встать Бомейну, а тот, отбросив щит, предложил рыцарю сразиться в пешем бою. Целый час они жестоко боролись, как два диких вепря, и Ланселот дивился силе юноши, ибо тот дрался, как могучий воин. В конце концов Ланселот почувствовал, что ему не одолеть противника, хоть сам он считался сильнейшим из рыцарей.

— Не дерись так отчаянно, Бомейн! — крикнул он. — Мы ведь не враги, можем остановить поединок.

— Правда твоя, — сказал Бомейн, отбросив меч. — Но мне на пользу было испытать на себе твоё мастерство. Но хочу сказать, я бился не в полную силу.

— Ну что ж, — ответил сэр Ланселот, — клянусь, мне пришлось немало постараться, чтобы не опозориться пред тобой. Знай, что ни один рыцарь на земле тебе не страшен.

— Могу ли я надеяться, — скромно спросил Бомейн, — стать настоящим рыцарем?

— О да, — ответил сэр Ланселот, — я готов за тебя поручиться.

— Тогда я прошу, примите у меня рыцарские обеты!

— Прежде ты должен назвать мне своё имя и какого ты рода.

— Сэр, обещайте держать в тайне то, что я открою, — сказал Бомейн.

Сэр Ланселот дал слово хранить молчание, и Бомейн, отойдя подальше, чтобы не услышала девушка, открыл своё имя.

— Теперь я рад исполнить твою просьбу, — произнёс благородный рыцарь. — Я всегда знал, что не за едой и вином пришёл ты в замок.

И, попросив Бомейна стать на колено, Ланселот дотронулся мечом до его плеча и произвёл в рыцари.

Затем воины сердечно попрощались, и Ланселот вернулся к лежащему на земле сенешалю. Благородный рыцарь позаботился, чтобы сэра Кэя на щите доставили домой, где его едва вылечили от ран. Весь двор смеялся над тем, что сенешаля побил его же кухонный мужик.

Тем временем Бомейн поспешил догнать девицу, мчавшуюся вперёд. Девушка гневно обернулась к нему и, хмуря брови, крикнула:

— Не тебе, холоп, биться за меня. Уж не думаешь ли ты, что я позволю это, раз ты сбросил рыцаря с коня? Сэр Кэй назвал тебя. Ты, Прекрасные Руки, всего лишь избалованный слуга, твоё дело — поворачивать вертела да помои выносить!

— Вы можете бранить меня, — отвечал Бомейн. — Но что бы вы ни сказали, я вас не покину. Я намерен сдержать слово либо погибнуть.

— Тьфу на тебя, рыцарь Кухни! — скривилась девица. — Видно, слишком хорошо кормили тебя на королевской кухне, вот ты и возгордился. Но если поедешь со мной, скоро встретишь того, кому и в лицо не посмеешь взглянуть.

Бомейн смолчал, но продолжал ехать рядом с девушкой. Когда путники въехали в тёмный лес, из кустов вдруг выбежал испуганный человек.

— Сэр рыцарь, — взмолился он, — помогите мне, прошу! Вон в той лощине шестеро разбойников схватили моего господина.

— Веди меня в лощину, — сказал Бомейн.

И слуга побежал вперёд, показывая дорогу.

Бомейн выехал на лужайку, и тут же на него бросились три разбойника. Но юноша пришпорил коня и понёсся на врагов во весь опор. Одного зашиб до смерти, затем сбил с ног второго, а третьего убил мощным ударом копья. Остальные грабители разбежались, но Бомейн нагнал их и расправился со всеми. Спасённый рыцарь горячо поблагодарил юношу и просил его и даму посетить его замок.

— Там я смогу, — сказал он, — достойно отплатить вам за спасение от верной гибели.

— Нет, платы я не приму, — ответил Бомейн. — Сегодня меня посвятили в рыцари, и нельзя мне принимать никакой награды. К тому же должен я следовать за этой дамой.

Но так как день клонился к вечеру, и никакого ночлега поблизости не было, девушка приняла предложение спасённого от разбойников владельца замка. При этом она строго запретила Бомейну сидеть с ней за одним столом: