Автор Неизвестен - Приключения Робин Гуда (По мотивам английских легенд)

— Я забираю твои земли и имущество для короля! — злобно закричал шериф.

— Король Ричард все возвратит мне, когда приедет со священной войны, — громко сказал Робин. — Я могу подождать, пока ко мне вернется то, что принадлежит по праву.

— Предатель! — вне себя от ярости выкрикнул Гай Гисборн.

— Вы вскоре услышите обо мне, — продолжил Робин, — и будете удивлены, потому что я намерен и впредь помогать бедным и угнетенным. Никто не остановит меня, ибо я считаю это справедливым. Что же касается препятствий для брака, то они не имеют никакого значения, потому что мы с Марианной тихо поженились в боковой часовне этого аббатства еще до того, как приехали остальные. Пусть завершится эта вторая церемония, а потом я спрошу у Марианны, уедет ли она со мной и будет ли жить там, где я сочту нужным.

— Я последую за тобой на край земли, Робин, — гордо сказала Марианна. — И никто не остановит меня. Пусть служба продолжается.

Бракосочетание достойно закончилось, и Робин с женой спустились в ризницу в сопровождении ближайших родственников.

— Лорд Фитзуолтер, — тихо сказал Робин, когда пара расписалась в церковной книге, — пожалуйста, отвезите Марианну в лесное убежище, о котором она знает. Я направлюсь туда, как только смогу. Мне нужно завершить одно маленькое дело, прежде чем я присоединюсь к ней.

Робин поцеловал невесту и проследил, чтобы она беспрепятственно скрылась в лесу в сопровождении отца, а затем вернулся в костел, намереваясь отыскать Гая Гисборна.

Увидев Робина, рыцарь рассмеялся ему в лицо. Робин ответил обидчику улыбкой.

— Если храбрый рыцарь захочет немного поупражняться, — вежливо, но с издевкой сказал Робин, — я готов за определенную плату составить ему компанию.

— Как прикажете, — оскалился Гай, и его уродливое лицо стало еще страшнее от ненависти. — Все, что прикажете.

Его рука потянулась к мечу, но Робин спокойно сказал:

— Не в храме, добрый рыцарь, вы же знаете, только не в храме.

Мужчины пошли рядом, не доверяя друг другу. Покинув собор, они направились на лесную поляну, обнажили мечи и начали поединок, о котором еще долго говорили в Ноттингеме. После жестокой схватки Робину наконец-то удалось поразить Гая Гисборна острием меча. Тот упал на землю и лежал без движения, истекая кровью от множества нанесенных ему ран. Сам же Робин не получил даже царапины.

Он стоял и несколько мгновений смотрел на врага, потом вытер меч о мягкую зеленую траву и спрятал его в ножны. Робин повернулся, сел на лошадь и поехал в лес в сопровождении Уилла Скарлета и нескольких близких друзей.

Шериф наблюдал за схваткой из-за деревьев и от волнения грыз ногти на руках. Несколькими минутами позже именно он помог Гаю подняться на ноги.

Гай холодно посмотрел на него и со злостью сказал:

— Это плохая ночь для нас обоих, шериф. Мы нажили себе смертельного врага. С этого момента и вам, и мне придется забыть, что такое покой. Робин всегда будет держать нас за горло. Это действительно ужасная ночь для нас.

Лицо шерифа побелело, он кивнул и отвернулся, но думал он только о мести. Еще какое-то время он не мог прийти в себя.

Уезжая домой, он бормотал себе под нос:

— Не я один нажил себе врага, Робин Гуд — тоже. А я умею быть страшным врагом, и он скоро поймет это.

Монах Майкл Тук вымыл усталые ноги в прохладной речной воде, одел сандалии и принялся за еду, которую утром прихватил в монастыре. Хлеб был черствым, мясо — жестким, вода пахла плесенью, но вряд ли можно было рассчитывать на первоклассную еду после страшной ссоры с аббатом, в результате которой его выбросили за мрачные, но надежные стены, где он провел последние пять лет.

Принц Джон почернел от злости, когда монах Тук отказался преклонить колени в знак покаяния и поцеловать ногу принца. Монах не стал выполнять прихоть принца, поскольку всем сердцем ненавидел его. Чтобы спасти собственную шкуру, аббат вынужден был выкинуть Тука из монастыря. Если бы он не оказал уважение Джону, принц повесил бы аббата и забрал бы все богатство монастыря себе.

Вспоминая происшедшее, Тук кипел от гнева, по отдых на берегу реки немного охладил его, он понял, что наконец освободился от строгих монастырских правил и волен идти в жизни своей дорогой.

В Шервудском лесу было необычайно хорошо, и монах чувствовал в себе силы, чтобы справиться со всеми опасностями, которые могут возникнуть на пути. Он опирался на надежный посох, а большой широкий меч, спрятанный под коричневой рясой, служил надежной защитой в схватке с неприятелем. В этот момент монах был готов противостоять любому злу в мире.

Внезапно, откуда ни возьмись, из кустов выскочил кролик, бросился к воде, но неожиданно подпрыгнул в воздухе, ибо стрела поразила его в сердце. Он умер прежде, чем упал на землю.

Монах Тук выпрямился и огляделся вокруг. Шорох в кустах заставил его повернуть голову и он очутился лицом к лицу с самым страшным разбойником, которого когда-либо видел. Мужчина был в лохмотьях неизвестного происхождения, в правой руке он держал лук, изношенный колчан со стрелами висел на плече. Он испуганно уставился на монаха, но потом его грязное лицо осветилось улыбкой, обнажившей два ряда грязных, гнилых зубов.

— Доброе утро, монах! — сказал мужчина высоким пронзительным голосом. — Я отшельник из Копманхерста. Я ищу убитого кролика. Ты его не видел?

— Этот несчастный лежит здесь, потому что одна из твоих стрел пронзила его сердце! Значит ты отшельник из Копманхерста? Ну и ну!

— Это действительно я! — настаивал грязный человечек. — Я к вашим услугам, монах!

— Отшельник из Копманхерста, — все еще не верил монах, — я думал, что знаю всех отшельников в этой части света, но ты мне неизвестен. Когда-то здесь действительно жил отшельник, он был моим добрым другом, но бедняга умер много лет назад.

— Это был мой дядя, — трагическим тоном сказал человек. — Бедный дядя Мендикус, я так его любил! Когда он умер, я занялся его делом, то есть стал отшельником, я имею в виду.

— Неужели? — недоуменно сказал монах Тук. Его брови поднялись так высоко, что почти касались волос, ровно подстриженных вокруг головы. На макушке сияла тонзура. — Я не помню, чтобы отшельник Альфред… имел племянника. Насколько я знаю, у него не было родственников.

— Ну, — запинался мужчина, — он был мне вроде приемного дяди, я, любя, называл его Мендикус, а теперь позволь мне взять кролика, его нужно освежевать, вымыть и положить в котел, иначе у меня сегодня не будет еды.

— Мне так часто хотелось вновь посетить его пещеру, — сказал Тук, поднимаясь на ноги. — Я пойду с тобой и побуду там несколько часов, вспоминая добрые старые времена, которые я проводил с другом. Показывай дорогу, дорогой отшельник! Я последую за тобой со своими нищенскими пожитками. Пошли, дорогой друг, пошли!