Владимир Бутромеев - Мир в картинках. Никколо Макиавелли. Государь

Из этой двойственности, обязательной для государя, вытекает вопрос: что для государя лучше – внушать страх или любовь? Что для него полезнее – чтобы его любили или чтобы его боялись?

Я нахожу, что желательно было бы, чтобы государи достигали одновременно и того и другого, но так как осуществить это трудно и государям обыкновенно приходится выбирать, то в видах личной их выгоды замечу, что полезнее держать подданных в страхе. Люди, говоря вообще, неблагодарны, непостоянны, лживы, боязливы и алчны.

Государь, не принимающий никаких мер для своей личной безопасности, обыкновенно погибает, потому что привязанность подданных, купленная подачками, а не величием и благородством души, хотя и легко приобретается, но обладание ею не прочно и в минуту необходимости на нее нельзя полагаться. Кроме того, люди скорее бывают готовы оскорблять тех, кого любят, чем тех, кого боятся. Любовь обыкновенно держится на весьма тонкой основе благодарности, и люди, вообще злые, пользуются первым предлогом, чтобы в видах личного интереса изменить ей. Боязнь же основывается на страхе наказания, никогда не оставляющем человека.

Заставляя бояться себя, государи должны, однако, стараться не возбудить против себя ненависти. Внушать страх, не возбуждая ненависти, для них очень выгодно. Достигнуть этого весьма нетрудно, если только государь не будет нарушать имущественных и личных прав своих подданных и не будет посягать на их честь и на честь их жен и дочерей.

Императрица Екатерина II Алексеевна пришла к власти, организовав государственный переворот и свергнув с престола своего мужа – императора Петра III Федоровича.

Возвращаясь к вопросу, что выгоднее для государей, когда подданные их любят или когда они их боятся, я заключаю, что так, как в первом случае они бывают в зависимости от подданных, возбуждая же боязнь, бывают самостоятельны, то для мудрого правителя гораздо выгоднее утвердиться на том, что зависит от него, нежели на том, что зависит от других.

Государь, действуя грубой силой, подобно животным, должен соединить в себе качества льва и лисицы. Обладая качествами только льва, он не будет уметь остерегаться и избегать западни, которую будут ему ставить. Будучи же только лисицею, он не будет уметь защищаться от врагов, так что для избежания сетей и для победы над врагами государи должны быть и львами, и лисицами.

Предусмотрительный государь не должен исполнять своих обещаний и обязательств, если такое исполнение будет для него вредно и все мотивы, вынудившие его обещание, устранены. Конечно, если бы все люди были честны, подобный совет можно было бы счесть за безнравственный, но так как люди обыкновенно не отличаются честностью и подданные относительно государей не особенно заботятся о выполнении своих обещаний, то и государям относительно их не для чего быть особенно щекотливыми. Для государей же не трудно каждое свое клятвопреступление прикрывать благовидными предлогами.

Государи должны обладать великим искусством притворства и одурачивания, потому что люди бывают обыкновенно до того слепы и отуманены своими насущными потребностями, что человек, умеющий хорошо лгать, всегда найдет достаточно легковерных людей, охотно поддающихся обману.

Беспощадная жестокость, фанатизм и дьявольское упорство возвели Максимилиана Робеспьера на вершину революционной власти.

Так, для государей очень важно уметь показываться милосердными, верными своему слову, человеколюбивыми, религиозными и откровенными. Быть же таковыми на самом деле не вредно только в таком случае, если государь с подобными качествами сумеет, в случае надобности, заглушить их и выказать совершенно противоположные.

Государи должны обладать гибкою способностью изменять свои убеждения сообразно обстоятельствам и, если возможно, не избегать честного пути, но в случае надобности прибегать и к бесчестным средствам.

Притворство для государей необходимо, так как большинство судит о них по тому, чем они кажутся, и только весьма немногие бывают в состоянии отличать кажущееся от действительного. И если даже эти немногие поймут настоящие качества государей, они не дерзнут выказать свое мнение, противное мнению большинства, да и побоятся посягнуть этим на достоинство верховной власти, представляемой государем.

Прусский король Фридрих II Великий в своей внешней политике действовал, нарушая все принципы и нормы морали. Но лицемерие его было так велико, что он даже написал трактат «Антимакиавелли», в котором осуждал то, чему следовал в жизни сам.

Презирают только тех государей, которые выказываются нерешительными, непоследовательными, малодушными и легкомысленными. Всех таких качеств должен избегать государь, как подводных камней своей власти, стараясь придавать своим действиям внешний отпечаток величия, важности, твердости и отваги.

Ничто не заставляет так уважать государей, как их великие подвиги и возвышенные, образцовые поступки.

Выбор приближенных и министров – дело для государей огромной важности. Сановники эти бывают хороши или дурны соответственно степени мудрости самого правителя. Способность или неспособность государя прежде всего определяется оценкой свойств его приближенных. Если министры искусны и отличаются верностью, то заключают, что и сам государь не лишен мудрости, так как он сумел угадать их таланты и распознать их преданность.

Государь не должен чуждаться советов, но он должен их выслушивать тогда, когда сам этого захочет, а не тогда, когда захотят другие. Он должен держать себя так, чтобы никто не осмеливался перед ним высказывать свое мнение, пока он сам этого мнения не спросит.

Все люди стремятся к одинаковой цели – к славе и богатству, но не все для достижения их действуют одинаково. Одни поступают при этом осмотрительно, другие действуют смелостью, одни прибегают к насилию, другие, к хитрости, одни терпеливы, другие решительны, но, несмотря на противоположность образа действий и тех и других, они одинаково могут иметь успех.

Чтобы выдвинуться по службе, Наполеон Бонапарт отдал приказ расстрелять картечью толпы восставших парижан, за что и получил одно из своих прозвищ – Картечник.