Екатерина Риз - Случайная

- Во-первых, не припеваючи, а, во-вторых, ты-то что жалуешься? Что-то мне подсказывает, что ты и ночуешь дома через раз. Никто тебе не мешает.

- Жизни меня учишь, что ли?

- Была бы охота, - фыркнула я. Окинула сестру беглым взглядом. Кстати, туфли на ней новые и явно дорогие. Мне такие не по карману. – Просто жаловаться прекращай. Или выходи замуж и съезжай, разрядишь обстановку.

- Тебя спросить забыли, - проворчала Полина. Откинула за плечи длинные волосы, которые этим утром пребывали в некотором беспорядке. Сводная сестра выглядела невыспавшейся и от этого немного потускневшей. Но всё равно красивой и взрослой. Наверняка, отбоя от поклонников у неё нет. А она выбрала пузатого папика. Странно это, Анька права.

Мы не попрощались, Полина направилась к подъезду, а я молча развернулась и направилась в сторону своего дома. На душе было тягостно, и это после визита в родительский дом, к своей семье. Я остановилась и обернулась, подняла глаза к окнам квартиры. Увидела отца у кухонного окна, он помахал мне рукой. А мне стало ещё больше его жаль. Не знаю почему, может быть, из-за его наигранно-бодрой улыбки.

Конечно, приехав на работу в этот день, я не смогла пройти мимо стоянки такси, на которой вчера со мной случилась неприятность. Ожидать, что я найду брошь, было, откровенно, глупо, но я всё равно пошла. Вокруг люди, на стоянке несколько такси, водители рядом курят, собравшись в круг. А я остановилась и принялась оглядываться. Потом обошла вокруг фонарного столба, к которому меня вчера Александр прижал. Кругом асфальт, ни травинки, ни выбоины, закатиться брошь никуда не могла, и остаться незамеченной тоже. Оставалось только руками развести в бессилии.

Я, на самом деле, не собиралась ничего предпринимать. Несмотря на то, что брошку было очень жаль, вспоминать о вчерашнем происшествии было неприятно. В душе сразу начинались волнения, и совсем не из-за того, что меня спас мужчина мечты. Неприятно было именно потому, что на меня напали, а я, если честно сказать, не сумела оказать никакого сопротивления. Я растерялась, испугалась, и ни о какой смелости с моей стороны и речи не шло. В один момент я почувствовала себя ватной куклой. И это всерьёз напугало. А ведь раньше я была уверена, что случись со мной нечто подобное, я сумею оказать достойное сопротивление. Я думала так, выслушивая страшные истории подруг, знакомых и даже незнакомых женщин с экрана телевизора. Всегда так кажется. Думаешь, что ты обязательно что-нибудь сделала бы, не позволила, дала отпор. А когда подобное случается с тобой, ты теряешься и застываешь от ужаса. И вся надежда на какого-нибудь спасителя, хотя бы случайного.

Мне повезло.

Но выносить на всеобщее обозрение свой страх я не собиралась. Даже Аньке, при встрече, бодро улыбнулась, а когда она начала задавать вопросы, отзывалась легко, правда, больше отмахивалась, чем отвечала. А вот сестра была полна негодования.

- Нужно что-то сделать, Лида. Как-то этого козла наказать.

- Интересно, как ты собралась его наказывать, - усмехнулась я криво, и поспешила отвернуться к своему шкафчику. Я не хотела эту тему даже обсуждать.

- По крайней мере, нужно забрать у него брошь!

- Ты не знаешь, что она у него.

- А у кого? – Анька в возмущении всплеснула руками. – Ты же сама говоришь, что никого больше не было.

- Не было, - согласилась я.

- Значит, он забрал. Мерзавец. Я на него заявление в полицию напишу, хочешь? У меня знакомый есть!

- Ещё не хватало, - заволновалась я. – Чтобы меня таскали на допросы, и каждый раз видеть там эту рожу?

Анька привалилась спиной к стене, руки на груди сложила.

- Тоже верно. Но брошку жалко.

- Жалко, - в который раз за это утро вздохнула я. – Очень жалко. Она была такая красивая.

- Её княжна носила, - поддакнула Анька, а я заподозрила сестру в издёвке, и кинула на ту выразительный взгляд. Анька притворилась невинной и удивлённой, глаза на меня вытаращила. А затем поспешила ретироваться, сообщив, что до начала работы у неё ещё полчаса, и ей хотелось бы найти знакомую, что работает в гостинице горничной. – Она мне денег за такси должна, - отговорилась Анька, и оставила меня одну.

Я, если честно, минуте тишины порадовалась. Настроение сегодня с утра было аховое, да и общение с близкими родственниками его никак не улучшило, и хотелось помолчать и себя пожалеть. В темном уголочке. Поэтому я присела на скромный диванчик в углу, прижалась виском к стене, но пообещала себе, что через несколько минут выйду из раздевалки во всеоружии. То есть, с шикарной улыбкой на лице.

Розы, подаренные, если так можно выразиться, мне вчера Александром, так и стояли в вазе у двери. Я то и дело кидала на них недовольный, хмурый взгляд, хотя и понимала, что цветы ни в чём не виноваты. Им просто не повезло. Как и мне.

- Я всё узнала.

Анька налетела на меня, навалилась грудью на стойку администратора и заговорила громким, восторженным шёпотом. Я на сестру исподлобья глянула, перевернула страницу книги записей, и всё же решила полюбопытствовать:

- О чём?

- Об этом московском гаде. Он живёт в 603 номере. И завтра уезжает.

- Слава Богу, что сегодня последняя смена, и до пятницы я совершенно свободна, - съязвила я.

- Да я не об этом. Хотя, это, конечно, слава Богу. Но я о том, что нужно непременно забрать у него брошь.

Я перестала переворачивать страницы, на сестру посмотрела. Предостерегающе.

- Ань, ты чего удумала?

- Хочу восстановить справедливость. – Анька даже кулаком по стойке стукнула, но не сильно, чтобы внимания не привлекать.

- Мы не знаем, у него ли брошка, - пыталась я её вразумить.

- Вот и надо проверить.

- Как?

- Я же тебе говорю, я всё узнала. Его номер убирает знакомая мне девочка. Как только этот гад уйдёт, мы незаметно войдём в его номер, она даст нам карту от замка, и мы посмотрим.

- Ты сдурела? Что значит, незаметно?

- То и значит.

- Ань, ты дылда под метр восемьдесят, да и я на каблуках недалеко ушла. У нас не получится быть незаметными.

- Хватит уже язвить. Он же не на центральной площади ночует. В коридорах людей немного. А мы войдём и просто посмотрим.

Я сверлила сестру взглядом, пытаясь решить, так ли серьёзны наши проблемы, раз она говорит о том, чтобы вломиться кому-то в номер с таким азартом, после чего решительно качнула головой.

- Я не пойду.

- А я пойду, - упорствовала Анька. – Просто из принципа. А если ты мне сестра, то ты меня одну не пустишь, - закончила она торжественно. Развернулась и отправилась прочь, вся такая гордая и решительная. А мне оставалось лишь ругнуться ей вслед неслышно. Конечно, я не пущу её одну. Но если тёте Наташе придётся нам обоим передачки в тюрьму носить, то она будет расстраиваться в два раза больше. Это огорчает.