Василий Криптонов - Летящие к солнцу 1. Вопрос веры (СИ)

- Аккум впендюрил, - пояснил он вместо приветствия. - Ну? Прыгал?

- И даже думал, - кивнул я. - Похоже, объяснение только одно: все летит к чертям собачьим.

- Точно! - Джеронимо в восторге ткнул в меня пальцем. - Или псу под хвост! Скажи, ты умеешь управлять реактивным самолетом? Очень важно, чтобы "да".

Глядя в его детские, переполненные восторгом предвкушения глаза, я почувствовал себя кругом виноватым. Джеронимо, очевидно, тоже начитался дурацких книжек и теперь воображал великолепные приключения на пути к великой цели. А я... Мне, видимо, предстоит продемонстрировать ему суровую реальность.

- Этого слишком мало, Джеронимо.

- Мотивации? - удивил он меня. Надо же, умен, действительно умен.

- Ага. - Я уселся на корточки, прислонившись спиной к решетке, и принялся объяснять: - Понимаешь, дело в том, что я не вижу интереса. Ты хочешь узнать, куда катится мир, и девять из десяти человек пойдут за тобой из интереса. Ну а я - десятый. Помню, как-то в детстве мама пыталась читать мне детектив, а я попросил ее перестать. "Как? - удивилась она. - Разве тебе неинтересно узнать, кто убийца?" Я ответил: "Нет, мама. Совсем не интересно. Больше того, я знаю, кто убийца. Это кто-то из персонажей, описанных в книге. Или, если дело обстоит хуже, кто-то из персонажей, пока в книге не появлявшихся. Ну и какое мне дело? Ткни пальцем в любого, назови убийцей, я подниму руки и скажу: "О'кей", кто бы это ни был". Понимаешь? Вот так и сейчас. Ты хочешь выяснить, что или кто тянет одеяло на себя, и это заставит тебя двигаться вперед хоть десять томов подряд. А я закрываю книгу уже сейчас. У меня хорошее воображение, я могу придумать сотни объяснений происходящему, и среди них будет немало тех, что окажутся куда интереснее правды. Так зачем мне участвовать в этой сомнительной истории? Что заставит меня идти вперед?

Сначала меня оглушила тишина. Я ждал, что Джеронимо вспылит или расплачется. Собственно, я не верил, что он даже дослушал мою речь хотя бы до середины. Я сидел и смотрел в стену камеры, когда боковым зрением уловил некий объект, пролезший сквозь решетку.

Я повернул голову и уткнулся носом в шестидюймовый экран смартфона. На меня с него смотрело немного обработанное смягчающим фотофильтром лицо сестры Джеронимо. Она улыбалась, а тошнотворно-розовая надпись, изгибаясь дугой, гласила: "Секреты Вероники".

Большой палец Джеронимо скользнул по экрану, и фото сменилось. Теперь Вероника явно не догадывалась, что позирует. Стоя в трусиках цвета хаки посреди комнаты, стены которой увешаны автоматами, она обеими руками держалась за нижний край водолазки.

Палец дважды ткнул в область головы девушки, и картинка резко увеличилась. Я увидел профиль Вероники, смог различить даже легкий пушок на шее.

- Она мне руку вывихнула, - сказал я.

Еще один свайп. Вероника подняла край водолазки почти до груди, обнажив плоский живот.

- Покатаешь меня - покажу остальные, - сказал Джеронимо. - Там еще около сотни фоток и четыре видео. Сможешь вывихнуть вторую руку.

- Да это же просто смешно! - отвернулся я. - К сведению: вчера передо мной отплясывала Кармен, во всем своем 5D и с намеком на продолжение, а ты хочешь сбить меня с толку невинными фотографиями своей чокнутой сестры?

Шестым чувством я ощутил третий свайп по экрану, и таинственная сила повернула мою голову.

Водолазки уже нет. Вероника, спиной к фотографу, складывает одежду. Двойной тап, увеличение... Я смотрел на спину Вероники и не находил ни намека на лифчик. Зато увидел крошечную родинку под левой лопаткой.

- А какой именно самолет? - спросил я, равнодушно зевнув.

***

Разумеется, я умел управлять реактивным самолетом. Так же как вертолетом, снегоходом и даже канувшим в Лету легковым автотранспортом - на всякий случай. Мой отец был из тех. кто никогда не теряет веру (он скорее заслужил такого сына как Джеронимо, чем меня), и несмотря на то, что отсутствие у меня дара - очевидный факт, не жалел ни сил, ни времени, чтобы научить всему тому, что любой Риверос впитывает с молоком матери.

Я спешил по мрачному коридору вслед за Джеронимо и пытался представить, как он выглядит сбоку. Дело в том, что лишь теперь я разглядел у него на спине внушительных размеров зеленый рюкзак, сводящий на нет смысл белого комбинезона. Спереди же висела пресловутая лампа. Должно быть, в профиль он походил на...

На всей скорости я врезался в Джеронимо, но он даже этого не заметил. Мы стояли возле одной из камер, разбивая темноту жалким клочком света. Я крутил головой, а Джеронимо рылся в рюкзаке.

- Слушай, - сказал я, судорожно сглотнув, - а ты боишься зомби или призраков? Просто так, на всякий случай спрашиваю. Потому что если боишься, то лучше побежали дальше.

Джеронимо посмотрел на меня с удивлением, потом перевел взгляд на решетку. И улыбнулся. Я перевел дух. Значит, это внезапно выплывшее из темноты желтое сморщенное заросшее бородой и усами лицо - это не страшно. Ну и слава богу. Я прислонился к стене и приготовился ждать.

- Maestro!* (*Учитель! (исп.)) - Джеронимо подошел к решетке, протягивая призраку бумажный сверток. - Это в последний раз. Мне жаль. Если хотите, я могу открыть клетку.

Тот, кого Джеронимо назвал учителем, смотрел на него, будто не узнавая. Джеронимо ждал, и вот бородатое лицо озарилось улыбкой.

- Chico* (*Малыш (исп.)) , - прошептал учитель. - Я уж черте сколько лет назад должен был сдохнуть. На том свете мне с тобой не расплатиться. Просто иди. Я рад, что ты нашел пилота.

- А, да. - Джеронимо посмотрел на меня. - Это Николас Риверос, мой друг, я о нем рассказывал. Ник - это мой учитель истории, исторической географии, биологии и древней литературы - сеньор Эстебан.

Ник?! Я поежился. С такой фамильярностью мне еще сталкиваться не приходилось. Разумеется, я не настаивал, чтобы меня величали сеньором Риверосом, но, кажется, простого "Николас" было бы достаточно.

Эстебан ощупал меня взглядом.

- Риверос, - кашлянул он. - Вот уж не думал, что увижу одного из вас в этих подземельях. Ты уж позаботься о моем chico.

Я кивнул, поднял руку, привел в действие нужные мимические мышцы и невербально заверил старика, что Джеронимо со мной в полнейшей безопасности. Сеньор Эстебан, кажется, остался доволен.

- Возьмите еду, учитель, - настаивал Джеронимо, потрясая свертком.

- А смысл? Протянуть дня на три дольше? Мне конец, Джеронимо. Я с этим смирился, смирись и ты. Еда вам больше пригодится. Не плачь! Не смей! Перед тобой просто полудохлый старик! Преисполни душу презрения и отвернись. Убирай свой сверток. Если хочешь сделать напоследок приятное учителю, утоли его духовный голод.