Голодный океан

Наконец, свою роль играли деньги. Теперь Президент понял, зачем на совещание притащили министра финансов. Оказывается, тот уже был в курсе всего и с бухгалтерской точностью подсчитал, что суммарный ущерб от русской диверсии может составить два с половиной миллиарда долларов. И хотя кощунственно говорить о деньгах, когда на кону человеческие жизни, тем не менее, все понимали, что могут пострадать интересы большого бизнеса. А это может ой как аукнуться во время будущей избирательной компании…

Президент раздумывал. Нет, информация не вызывала у него сомнений. Хотя, когда Трумэн только пришёл к власти, в разведке царил полный хаос. Военное ведомство имело своё разведывательное управление Джи-2, у флота была своя спецслужба – Управление военно-морской разведки; Госдеп получал нужную информацию по дипломатическим каналам. Даже министерства финансов и сельского хозяйства финансировали собственные источники получения секретных сведений в различных частях мира о валютных, экономических и продовольственных проблемах. А в итоге данные часто противоречили друг другу и каждый старался изобразить картину в выгодном прежде всего для себя свете.

С этим срочно надо было что-то делать, и тогда было решено создать централизованный орган. Два года назад Трумэн ликвидировал УСС и подписал приказ о создании на его базе новой структуры, которая после переходного периода должна была замкнуть на себе все национальные спецслужбы. И то, что именно Центральная разведывательная группа (ЦРГ) выступила сегодня лидером, подтверждало его правоту.

А, кроме того, как можно не доверять информации, к которой приложили руку и военные, и дипломаты, и сразу две спецслужбы?! Без сомнения это был серьёзный разведывательный успех и качественный прорыв.

Президент определённо имел основания чувствовать себя довольным. Он даже склонился к своему рабочему ежедневнику и записал, что надо дать указание ускорить подготовку развёртывания будущего Центрального разведывательного управления. А также необходимо продумать, какие ещё следует подготовить директивы, усиливающие роль будующего ЦРУ и расширяющие круг его полномочий, чтобы придать ему силу и вес штаба национальной разведки.

И к военным тоже хозяин Белого дома претензий не имел. Обвинять их в излишней кровожадности? Как будто оснований нет…

Трумэну вспомнилось, как в конце войны, когда решался вопрос с бомбардировкой Японии, и оставалось лишь выбрать цели, сколько ему пришлось промучиться. Изначально он хотел атаковать только военные объекты. И даже поставил соответствующую задачу перед Объединённым командованием Начальников штабов: «Нашей целью должны быть солдаты и моряки, а не женщины и дети» - объявил он. Но генералы достаточно быстро переубедили главу государства. Командующий стратегической авиацией Карл Стаатс отметил, что военные базы слишком малы, а это многократно увеличивало риск промаха. А атомных бомб на тот момент было всего две, и просто так терять их было нельзя. И в тот момент стало ясно, что целью атак будут именно города с большим количеством мирных жителей…

Так что у Трумэна не было оснований упрекать в чём-то своих генералов. Единственное, что он раскритиковал, это предложение усилить оборону некоторых военных баз и городков:

- Простой избиратель-налогоплательщик никогда не позволит генералам и чинушам высокого ранга защищать свои драгоценные задницы, оставляя калифорнийские города без защиты…

Прежде чем принять окончательное решение Трумэн ещё раз пробежал глазами несколько машинописных листов из подготовленного для него Комитетом начальников штабов доклада.

Отложив листок, Президент развернул своё кресло к окну и, задумчиво сложив перед собой пальцы, устремил взгляд через большое стекло. За спиной его снова разгорался спор между скептиками, которые сомневались что Сталин, который не мог не знать об ужасающих итогах бомбардировок Хиросимы и Нагасаки, и, не имея ещё собственного ядерного оружия, посмеет осуществить операцию в духе ковбойского боевика. Холодные головы (главным образом это были дипломаты и гражданские министры, хотя к ним примкнуло и несколько военных) предостерегали «ястребов» от поспешных шагов. Разумеется, никто не собирался недооценивать потенциального противника. Но равным образом неумно было и переоценивать его. По мнению, «миротворцев», консерватизм, а не авантюризм характеризует внешнюю политику Сталина. Война с нами стала бы для русских самоубийством! – таков был вывод противников немедленной бомбардировки России.

И всё же большинство присутствующих придерживалось мнения, что сам факт того, как русские ухватились за возможность всерьёз «пнуть Америку сапогом», яснее ясного говорит о чудовищной жестокости большевиков.

- Они не задумываясь пожертвуют ещё десятком миллионов своих «винтиков», - как у них принято называть собственных граждан, - во имя торжества мировой революции, - веско заявил шеф ЦРУ.

Постепенно голоса скептиков смолкли.

Последний предохранительный клапан попытался открыть Джордж Элси, доверенный советник президента и главный автор его речей.

- Мистер президент, если Вы примите такое решение, - уверен: все мы поддержим вас, и, полагаю, так же поступит большинство членов конгресса. Но страна ещё не залечила раны, нанесённые нам войной…

Элси продолжал:

- Я знаю, что адмирал Нимиц, который сейчас летит с Гавайев, обладает редким сочетанием жизненной мудрости и военного опыта. Предлагаю дождаться его и тогда уже голосовать.

Трумэн кивнул и поискал на столе доклад разведки, с которым его ознакомили по пути на это совещание:

- А кстати, я ничего не знаю о человеке, который заварил всю эту кашу. Вы сказали, это человек – у вражеской разведки он числиться, как «Скиф» - был офицером нашего флота. Его даже наградили во время войны. Значит, он смело сражался.

Президент по слогам прочёл с листа фамилию:

- Ис-ма-и-лов. Что же, он тоже русский? Я хотел бы поговорить с этим парнем.

Глава ЦРУ адмирал Роскоу Генри Хилленкоттер лишь развёл руками.

- К сожалению, это не возможно. «Скиф» ликвидирован - своими же русскими друзьями. Они посчитали, что он им больше не нужен и избавились от него. Ещё раньше они убрали другого своего агента с псевдонимом «Фигляр».

Все восприняли сообщение Хилленкоттер как лишнее подтверждение произнесённых им недавно слов о варварской жестокости большевиков. Если уж они не щадят своих, то что же тогда ожидать Америке, находящейся в зените своего превосходства над остальным миром, и тем вызывающей острую ненависть и зависть к себе?! Нет, недаром в последнее время отношение американцев к России круто поменялось. Ещё два года назад русских считали союзниками. Но с 1945 года по нынешний 1947-й численность тех, кто начал воспринимать Россию как потенциального агрессора, увеличилась с 38 до 66 процентов. В стране растет истерия. И как показывают последние события, на это имеются веские причины.