Лана Д - ТАНЦЫнастеклах

***

–– Так, –– Беатрис придирчиво осматривает меня, когда я выхожу из примерочной. Я чувствую себя неуютно в этом белом платье, но оно делает меня невероятно женственной. –– Спина открытая, такие вещи носят без нижнего белья. Нужно брать, –– сделала вывод она, пристально оглядев меня.

–– Ты уверена? Оно из шелка. На ночнушку похоже, –– смотрю в зеркало, и не узнаю себя в этом белоснежном шелке с серебристыми переливами, благодаря которым, даже на такой бледной девушке, как я, оно смотрится красиво.

–– Это тренд. Платье бельевого типа. Занеси в список вещей, которые должны быть у каждой уважающей себя девушки, –– Беатрис улыбнулась, все еще продолжая разглядывать меня.

–– Ладно. Только не думаю, что осмелюсь надеть его, –– ворчу я, закрываясь в примерочной.

–– Еще как оденешь, не зря же я с тобой уже пять часов по магазинам хожу, –– в голосе Беатрис звучали усталые нотки. –– Кстати, сегодня первое мероприятие.

–– Что? Но сегодня выходной, и я хотела…

–– Конечно, можешь отказаться. И слиться с тысячами других сотрудниц компании, которых уволят после двенадцати месяцев работы. Ты этого хочешь?

Беатрис несомненно сильная женщина, и немного властная. Это слегка раздражало, но я была рада, что сблизилась с кем-то, кроме Эйприл и Сэм. Мне нужно общаться с людьми нормально… снова начать это делать.

{Пора уже отпустить прошлое.} И пора… носить такие платья. Вешаю серебристый шелк на плечики и вздыхаю, слыша голос отчима из воспоминаний:

–– Где ты шлялась?! –– рявкает он, когда я возвращаюсь домой после (всего лишь) девяти вечера. На мне короткие шорты и простая белая майка. Я гуляла с одноклассниками.

–– Я ходила в кино с Рейчел. Недалеко совсем, –– стараюсь ответить как можно более непринужденно, чтобы он успокоился. Взгляд отчима метает в меня молнии, замирает на моих открытых коленках. Мои губы пересыхают от страха. Он не должен был вернуться с работы так рано и заметить мое отсутствие.

–– Эдвард, перестань. Она вернулась до наступления темноты, –– пытается вступиться мама, но все тщетно.

–– Ты чего встреваешь, а?! Я сам знаю, как нужно воспитывать дочь! Ты посмотри на нее! Все голое! Ей четырнадцать!

–– Мне шестнадцать!

–– Заткнись! –– рявкает отчим. –– Я не хочу, чтобы про тебя говорили, что ты шлюха! –– мама вздрагивает и прикрывает рот руками. Я встаю в закрытую позу, прижимаясь к углу. –– Мелания, ты же знаешь, что меня не стоит доводить. Неужели так трудно быть порядочной девушкой?!

–– Папа, я не сделала ничего плохого, –– не выдерживаю я, начиная нападать в ответ. –– Я гуляла с подругами!

–– Лжешь! По глазам вижу! ЛЖЕШЬ!

–– И с друзьями, –– сквозь зубы признаюсь я, вспоминая прекрасный вечер. –– Среди них был мой лучший друг, поэтому все…

–– ЧТО?! Ты разгуливала в таком виде рядом с парнями? Ремня захотела?! –– я заледенела от ужаса, пока отчим краснел от ярости. Боже.

Да, в четырнадцать-шестнадцать я была далеко не таким ангелом, как сейчас. Скорее, диким ангелом.

–– Эд, оставь ее в покое…

Ноздри отчима раздулись, он расправил плечи, заставляя меня всю сжаться от испуга.

–– С тобой разговор будет отдельный, –– обратился он к матери, и мне стало страшно за нее. –– Что касается тебя, Мелания –– никаких мальчиков и свиданий. Ты посмотри на себя, –– он пренебрежительно скривил губы. –– С тем же успехом могла бы в трусах выйти!

Я не выдерживаю, огибаю родителей и несусь в свою комнату, едва сдерживая слезы. Погуляла, блин. В такие моменты сразу вспоминаю о настоящем папе, и тоска по нему становится почти невыносимой.

Я не хотела называть Эдварда отцом, но он хотел. Поэтому, ему не потребовалось много времени, чтобы заставить меня выполнять его приказ.

Эдвард не давал мне спокойно дышать. В его понимании, я должна была только учиться, прибираться в доме и заниматься спортом. Прогулки по выходным и только с девочками. Он, конечно, иногда извинялся, прикрывая свои слова тем, что он строг со мной «ради моего же блага».

Но… все это давило на меня, я не чувствовала себя счастливым и свободным ребенком.

Внутри я была другой. Не такой, какой нужно быть перед семьей и обществом. Я чувствовала в себе необузданную бурю и желание совершать безумные поступки, но их всегда пресекали. К счастью, некоторые мне все же удавались.

Поэтому я не осуждаю Эйприл. Я понимаю, что она бегает по мужикам, в надежде почувствовать себя любимой. Не то, чтобы я была в подростковом возрасте такой же, но вокруг меня всегда было много мальчиков.

{Томас и Кит были моими лучшими друзьями, и постоянно боролись друг с другом за меня.

–– Придешь сегодня? –– набрала телефон друга, закрывая дверь в свою комнату.

–– Опять через окно?

–– Да, ты же не собираешься знакомиться с моим отчимом.

–– А что мне за это будет?

–– Придёшь и узнаешь, –– игриво прошептала в трубку я, расстегивая шорты, чтобы переодеться.

Я не собиралась спать со своим другом, но любила иногда… пофлиртовать. Поиграть. Возбудить. И убежать.

Такой я была до тех пор, пока давление отчима окончательно не превратило меня в серую мышь.}

–– Все в порядке? –– слышу голос Беатрис, который пробуждает меня от неприятных образов. Хотя почему-то на моем лице замирает улыбка.

Я немного скучаю по той Мэл, которой я, возможно, на самом деле являюсь. Но без свободы воли потерять себя слишком легко.

–– Да, уже готова, –– выхожу в своих джинсах и неприметной кофте, вновь завязывая волосы в тугой узел.

–– И кстати: почему ты никогда не распускаешь волосы? В компании нет такого правила. Ты же в курсе, что волосам иногда нужно отдыхать от резинок? –– киваю, спеша за Беатрис к кассе. Мы заходим еще в несколько магазинов и выходим оттуда с покупками, проводим время в уютном кафе с видом на цветущие декоративные яблони в центральном парке.

Беатрис рассказывает о своем детстве, о том, как важна для нее карьера. Ее хватка даже пугает меня. Я замечаю в ней единственный недостаток: диссонанс в образе. Она очень женственна и красива снаружи, и совершенно другая внутри. Слишком сильная. Слишком жесткая. Холодная. Идеальный робот: ассистентка, кукла, и секретарша в одном.

Впрочем, это не мое дело, я рада новой знакомой. К тому же, от нее я узнала много нового о Джареде. Изредка и вскользь она упоминала какие-то вещи, которые поднимали его в моих глазах, несмотря на то, что я прекрасно понимала, что девушка приукрашивает реальность.

Думаю, если мы с Джаредом встретимся снова, я удостою его, чем-то большим, чем презрение. На этом и закончим.