Владимир Кирсанов - 69. Русские геи, лесбиянки, бисексуалы и транссексуалы

Детство и юность Бушуева пришлись уже на другие времена. Вслед за хрущевской оттепелью начался ледниковый период брежневского застоя. Впрочем, сам Дмитрий полагает, что «идеологический прессинг тех лет был, как ни странно, благодатной средой для творчества», которое стало единственной возможностью самореализации, а для Бушуева еще способом своеобразного «Богослужения».

Дмитрий Бушуев рано осознал свою гомосексуальность. Это открытие стало для подростка настоящим «кошмаром»: «моя любовь была вне закона, и мне казалось, что я один такой фрукт в своем роде и обречен на полумонастырское одиночество». До 16 лет Бушуев, по собственному признанию, даже не подозревал, что он со своей «запретной любовью» не один в этом мире, и искал объяснения у Бога: «Это надо принимать так, как есть, Богом данное или попущенное – и это может быть и спасением твоим, и погибелью, в зависимости от того, как мы этим воспользуемся...»

Интересно, что к осмыслению своей гомосексуальности в прозе Дмитрия Бушуева подтолкнуло именно желание прочитать об этом, чтобы не остаться в одиночестве: «Мне приходится писать то, что я хотел бы прочитать, а раз ТАКОЕ никто не способен написать, то мне приходится это делать самому». Так возник замысел книги об истории любви школьного учителя Андрея Найтова и его четырнадцатилетнего воспитанника Дениса Белкина. Это была одна из попыток автора «прочитать свою судьбу». «…И детской графомании привычка вдруг переходит в ауру судьбы», – напишет Бушуев в стихотворении, адресованном своему учителю в поэзии – Юрию Левитанскому. Кстати, первая поэтическая книга Бушуева – «Усадьба» – включает в себя многочисленные фрагменты дневниковой прозы. «…Арлекин» же, напротив, завершается собранием стихов Андрея Найтова.

Рукопись «…Арлекина», законченная автором в 1993 году, долгое время лежала в портфеле издателя гей-журнала «Арго» Владимира Ортанова, который считал ее непозволительно откровенной для отечественного читателя. Первоначально книга и предназначалась для западного читателя. Большая часть ее написана в лондонском Брайтоне в перерывах между работой и долгими беседами на даче у режиссера Дерека Джармена.

«Мы говорили с ним о вопросах маргинальной литературы и кино, – рассказывает Дмитрий, – о времени, когда маргиналы трудились над изменением общественного сознания в своей области, избавлялись от стигматизации. Результаты эпатировали обывателей, уже были Жан Жене, Энди Уорхол, Пол Морисси, Джо Даллесандро. Вышел фильм Уильяма Фридкина «Мальчики в оркестре» по пьесе Марта Кроули, построенной как серия грустных исповедей… Лукино Висконти, Пьер Паоло Пазолини, Райнер Вернер Фасбиндер – это особая субкультура, язык, формы общения и, может быть, к несчастью – это был стиль жизни (если говорить о субкультуре арлекинского Брайтона)».

Итак «арлекинский Брайтон», в логове которого была написана книга о том, на кого похож «Арлекин» – маргинал, гей – в России и что он из себя представляет. В дерзкой рецензии в гей-газете «1/10», воспринявшей «Тематическую серию» Дмитрия Боченкова, а, стало быть, и автора первого успешного гей-романа в современной литературе как конкурирующий проект, сразу же была выложена формула этого русского «…Арлекина» – «герои совокупляются, не снимая нательных крестиков».

Книга «напугала» своей откровенность не гетеросексуальное большинство, как того опасались издатели, а некоторых гомосексуалов, которые в немногочисленных гей-изданиях обвинили Бушуева в грядущем росте гомофобных настроений. Но все произошло иначе…

«На кого похож Арлекин» стал первой книгой о запретной любви мужчины к подростку, едва достигшему возраста согласия (в 1998 году в России он был обозначен вехой в 14 лет). Издание, отпечатанное колоссальным по тем временам тиражом в 10 000 экземпляров, поступило в широкую продажу. Тираж продавался в течение нескольких лет в книжных магазинах во многих уголках России, а также в общедоступных киосках с книжной продукцией. По впечатлению издателей, роман был очень легко воспринят в читательских кругах и понят именно как книга о чистой любви, а не о пороке…

Тот культурный резонанс, который имел «…Арлекин», подчеркивает интерес к книге провинциальной критики – несколько рецензий на издание появились не только в Москве, но и на родине Бушуева в Твери, а также в Иваново, где развертываются события «…Арлекина».

В 2001 году кинематографичность прозы Бушуева (вспомните его беседы с Джарменом во время работы над «...Арлекином») подтолкнула Игоря Григорьева, отца-основателя популярного в России журнала «ОМ», снять по мотивам книги художественный фильм. Но проект, против которого на первых порах выступил сам Бушуев, по каким-то причинам остался не законченным…

Этот шум и неподдельное внимание к книге лишь едва доходили до Бушуева. К 1998 году он уже несколько лет жил за границей. В течение шести лет Бушуев не печатал новых книг в России. Он занимался бизнесом в Швеции, создав фирму «Фантасма», но много писал в стол, в том числе закончил новый большой роман.

«На кого похож Арлекин» Дмитрия Бушуева стал, как заметил один из критиков сетевого «Русского журнала», «первой внятной попыткой отечественных представителей «голубой» культуры выступить в жанре литературы «серьезной». Это сочинение справедливо вобрало в себя целый ворох книг из русской литературы – запретных и не очень: от Достоевского до Набокова. Сходство с «Лолитой» некоторые находили слишком явным, вспоминая одно из последних стихотворений Найтова в книге…

Скажи, безумный Гумберт Гумберт,

что делать с мальчиком моим,

когда немыслимой лазурью

его венчает звездный нимб?..

Так литературная глубина впервые в русской литературе конца ХХ века перенесла акцент в восприятии книги о «голубой любви» на вторую часть этой жанровой формулы. Скандальный гей-роман был прочтен как обычная книга о ЛЮБВИ.

В мае 2005 года в издательстве «Listopad Productions» (Москва) вышло двухтомное собрание сочинений Дмитрия Бушуева – в первый том вошли почти все написанные им стихи, во второй – роман «На кого похож Арлекин» и повесть «Осенний яд». Новые романы Дмитрия Бушуева «Райский синдром» и «Алкоголь и электричество» еще ждут своего издателя.

«Попытка интромиссии…». Дмитрий Лычев (26 августа 1969)

Сразу после распада Советского Союза, рухнувшего в историческую пропасть после августовского путча 1991 года, Дмитрий Лычев, сотрудник Всесоюзного центра по борьбе со СПИДом в Москве, начал издание газеты «1/10» («Одна десятая»). Первые два номера размножались на ксероксе, который стоял в кабинете Вадима Покровского, руководителя того самого центра на Соколинке…