Русская жизнь-цитаты - Русская жизнь-цитаты-Июнь-2017

России противопоказан сам институт президентской власти, поскольку он воспроизводит ордынство и самодержавие. Масштаб трансформации, необходимый для вытаскивания северной части Евразии из исторического тупика, не укладывается в рамки «реформ». Поскольку «реформа», это, пусть и кардинальная, но все же перестройка имеющейся системы. России нужен полный перезапуск, переучреждение страны. Которое включает в себя не только ликвидацию института президента и формирование парламентской республики с избираемым и подотчетным парламенту премьером. Еще более глубокая трансформация необходима в отношениях: центр — регионы. Степень автономности регионов России должна быть не меньше чем автономность штатов в США. То есть Россия должна из унитарного по факту государства стать полноценной федерацией с элементами конфедерации. Еще более глубинный уровень перезапуска страны — это новый общественный договор между политической элитой и обществом. Вот ради такой трансформации есть смысл выходить на площадь. А ради того, чтобы вместо старого диктатора Путина избрать молодого диктатора Навального рисковать чьими-то жизнями нет смысла. Не стоит разбивать себе голову, пробивая ею стену, чтобы оказаться в соседней камере.

http://yakovenkoigor.blogspot.ru/2017/06/blog-post_87.html

Иван Давыдов:”он семнадцать лет здесь царь, причем лет пятнадцать уже — самодержавный. И четыре года царствования Симеона Бекбулатовича Медведева эту прямую линию его самодержавного правления не разрывают. И винить можно хоть проклятые девяностые, хоть демографический спад 1943 года, но от собственного знания о том, что это ты лично построил удивительную страну, где на дорогах рытвины, а люди живут в вагончиках, никуда не деться. Построил, потратив, кстати, на строительство бесчисленные доллары эпохи нефтяного изобилия. От которых на память остались всполохи ракетно-бомбовой поддержки братского сирийского народа, анекдотическая «Зенит-Арена» и очень дорогая виолончель.

И, видимо, это как-то связано с поддержкой братских народов и виолончелью, а безудержная поддержка народов и виолончель, в свою очередь, как-то связаны с уничтожением политики, но говорить об этом по-настоящему страшно.

И добрый, любящий детей, но бессильный внутри собственного царства царь оказывается фигурой даже по-своему трагической: рука тянется к столыпинскому галстуку, но столыпинского под рукой нет, есть на шее довольно дорогой, предположительно итальянский, но он — как еще одно оскорбление всем этим людям из вагонообразований, интересующихся перспективами жизни на восемь тысяч рублей в месяц, которую даже успехи овощеводства не сильно скрашивают.

https://snob.ru/selected/entry/125865

Игорь Яковенко:”Путин пришел во власть в дыму взрывов российских домов, в темноте и тишине убитых им СМИ, и в крови российских граждан. Потом был Путин «Мюнхенский» и «Таврический», сделавший свой режим главной угрозой человечеству. Все это время в нем было негативное содержание. Но тогда в нем было содержание. Во время очередной «прямой линии» на троне обнаружился Путин — «пустое место», Путин — «ничто». «Ничто» как категория философии означает отрицание определенности, отсутствие всякого бытия. Путин в данный момент лишен всякого содержания, всякой способности осмысленно реагировать на вызовы. В сказке Андерсена жулики смеялись над королем, выставив его на люди без одежды, голым. Россияне могут смеяться над собой, наблюдая на троне уныло говорящее пустое место.

http://yakovenkoigor.blogspot.ru/2017/06/blog-post_16.html

Лилия Шевцова:”Путинский выход к России состоялся после 12 июня, когда протестная аудитория Алексея Навального предложила власти свой “разговор”. Когда президент начал играть всероссийского “Кашпировского”, он уже фактически получил своего оппонента, пусть и без электоральных (пока!) шансов. Кажется, Путин должен ощущать, что теперь он станет объектом сравнения, и сравнение это будет не в его пользу. Своим возрастом, стилем общения, невнятными ответами, трудно скрываемым равнодушием в глазах Путин начал работать на создание альтернативы самому себе. Вот ведь какая ирония: что бы ни предпринимал отныне Кремль, само существование Навального даже в глазах тех, кто не является его сторонником, будет девальвировать образ действующего президента — через простой факт сравнения!

Впрочем, все, что делал Кремль до сих пор, утюжа политическую сцену и ликвидируя политику как борьбу за власть легитимными мирными средствами, бетонируя легальные каналы представления общественных интересов, должно было привести к тому, что страсти вырвутся через “улицу”. Было очевидно, что при разрушении партийно-политической структуры выразителем общественных эмоций станет не партия, не парламент, даже не группа единомышленников, а личность с драйвом и харизмой, не опасающаяся идти на риски, плюющая на компромиссы. Именно власть породила Навального и продолжает работать на его популярность — своей недальновидностью, своими страхами и паникой, своим отсутствием ответов и тем, что она — власть — просто надоела всем, в том числе и своим сторонникам. Наконец, своей “линией с В. Путиным”.

Судя по всему, российское самодержавие в его путинской персонализации вряд ли найдет ответ на вызов Навального. Если Навальный “потеряет волну”, возникнет другой кандидат на роль тарана, который будет долбить одряхлевшую конструкцию. Такова логика единовластия, которая ликвидирует цивилизованные пути выживания и сама порождает своих гробовщиков. Причем, чем безжалостнее единовластие, чем отчаяннее оно борется за жизнь, тем безжалостнее и отчаяннее оппонирующая ему сила. Особенно, если ликвидировать легитимные цивилизованные каналы для ее самовыражения. Об этом предупреждает история, которая, видимо, российскую власть ничему не научила. Не было, видно, времени исторические книги почитать…

Проблема, однако, еще и в другом. Лидерство Навального является антирежимным, то есть ориентированным на то, чтобы сбросить нынешнюю власть и ее персонификатора. Но это лидерство (пока, во всяком случае) не является антисистемным, направленным на трансформацию самодержавия. Речь идет о смене власти, но не ее основ и принципов. Следовательно, проблема в том, сможет ли в случае успеха подобная формула лидерства перевести свою антирежимность в антисистемность? Если нет, то Навальный либо его преемник, работающий в том же ключе, повторит путь Ельцина, но в более неблагоприятной для России ситуации и уже не имея возможности допустить ельцинского плюрализма. Повторит со всеми вытекающими для страны последствиями, включая угрозу нового замкнутого круга, когда борьба с режимом оказывается средством спасения системы самодержавия.