Маргарет МакХейзер - Уродина

— Ты неблагодарная, эгоистичная сука, — говорит он. Я не поворачиваюсь к нему, потому что знаю, что он разозлится еще больше, если увидит мои слезы.

Поездка длится вечность, и я с трудом справляюсь с напряженностью, заполнившей машину. Много раз я замечаю, как Трент сжимает кулак, а через некоторое время разжимает его. Я остаюсь тихой, зная, что любые мои слова только разожгут напряженную обстановку между нами и создадут невыносимую ситуацию.

Когда мы, наконец, приезжаем, Трент останавливается у входа. Я расстегиваю свой ремень безопасности и выхожу.

— Вот, — говорит он и протягивает мне ключи от входной двери.

— Что это? — спрашиваю я, глядя на его протянутую руку.

— Я ухожу и не вернусь до завтра.

— Что? — спрашиваю я, озадаченная ситуацией.

— Мне нужно время вдали от тебя, Лили. Если я останусь здесь сегодня вечером, я боюсь, что могу причинить тебе боль, или еще хуже — убить тебя. Не жди меня.

— Но у меня нет денег, чтобы утром доехать на работу.

— Тебе нужно сбросить несколько килограммов. Тебе лучше пройтись, — он уезжает и оставляет меня стоять ошарашенной.

Поднявшись в квартиру по лестнице, я открываю дверь и делаю глубокий вдох. Сегодня День Благодарения, и я одна, застряла в квартире, которая не приносит мне никакого счастья или радости. Когда-то были дни, когда я улыбалась. Так вот, те дни ушли.

Я сажусь на старый диван, снимаю обувь и замечаю небольшую дырку в подошве правого ботинка. Это единственная обувь, которая у меня есть, и я хожу в ней везде, включая работу. Трент говорит, что мы не можем позволить себе новые вещи, и я должна носить их до тех пор, пока не сотрутся подошвы, тогда мы сможем их заменить.

Я достаю свой телефон и пишу Тренту сообщение:

«В моем ботинке дырка в подошве. Не мог бы ты привезти мне немного денег, чтобы я смогла пойти и купить себе новую пару завтра перед работой?»

Я жду ответа от Трента. Вижу, что он прочитал сообщение, но не отвечает. Включив телевизор, переключаю каналы, но меня ничего не заинтересовывает. Хотела бы я, чтобы у меня все еще был мой экземпляр «Сурового испытания», в нем я всегда могла затеряться, полностью погрузившись в жизнь героев. Но однажды Трент его выбросил, сказав, что книга отнимает слишком много моего времени.

Я встаю, иду в крошечную ванную комнату, решив, что принятие ванны поможет мне расслабиться. Пока вода набирается, я иду в нашу спальню и раздеваюсь. Когда заканчиваю, гудит сигнал о приходе сообщения.

«Подложи туда картон. Когда износится второй ботинок, я найду денег и куплю тебе другую пару обуви».

Он хочет, чтобы я пошла пешком на работу, и завтра наверняка будет дождь, а в моем ботинке дырка. Поэтому я отвечаю:

«Завтра будет дождь. У меня ноги промокнут к тому времени, когда я приду на работу».

Практически мгновенно он пишет:

«Тогда тебе нужно взять с собой дополнительную пару носков. Нет — значит, нет. Сейчас я выключаю свой телефон. Не беспокой меня больше».

Я кладу телефон и иду к единственному утешению, что у меня есть. Я погружаюсь в ванную, позволяя теплой воде окутать меня. Расслабляясь в ванной, я начинаю задумываться о многих вещах. Мне двадцать пять лет, и у меня нет личности. Я не знаю, кто я, и даже не знаю, что я должна делать. У меня нет любви. Нет любви к жизни или к Тренту, и даже к себе. Так Бог доказывает мне, что я бесполезна?

Я продолжаю обдумывать события дня. Они как шторм кружатся вокруг меня, а я стою в его центре и смотрю, как жизнь тащит меня к постоянному злому року, который преследует меня. Моя судьба только существовать, а не жить? Какое наследие после себя может оставить девушка, которой никогда не было? Никогда не была красивой, никогда не была умной, всегда была ничем.

Я никогда не хотела жить. Это не вопрос. Я знаю это абсолютно точно.

Тогда зачем дышать?

Я вырезала пять картонных стелек, чтобы положить в свои ботинки. Поэтому у меня есть запасные стельки на случай, если небеса разверзнутся, и мои ноги намокнут. Я также положила дополнительную пару носков, поэтому если ноги промокнут, я не заболею.

Трент рассердится еще больше, если я заболею и не смогу пойти на работу. У меня есть небольшой отпуск, который я могу взять, но знаю, что он хочет, чтобы я сохранила его для того, чтобы заботиться о нем, если он вдруг заболеет. Я не имею права болеть.

Прогулка до работы занимает у меня чуть больше, чем сорок минут, и когда я прихожу туда, я меняю мокрые стельки и носки. У меня есть еще полчаса до начала смены, и я делаю то, что никогда не делала раньше. Я решаюсь пойти в «Банк Америки», куда начисляется моя зарплата, и посмотреть, есть ли у нас деньги, чтобы снять со счета пятьдесят долларов на покупку новой пары обуви.

Из-за влаги, попавшей в туфли во время пути на работу, я натерла ногу, и на мизинце появилась мозоль. Я рискну разозлить Трента, а он точно взорвется, когда узнает, что я сняла деньги со счета, потому что мне нужна новая пара обуви. Во время своего перерыва я схожу и посмотрю, смогу ли купить себе что-нибудь, чтобы можно было носить везде, а не только на работе.

Мне нужно быть внимательнее, чтобы не жадничать и не потратить много денег, потому что Трент говорит, что я не могу легкомысленно тратить деньги. Если он действительно разозлится на меня, я скажу ему, что две недели буду ходить на работу пешком, потому что мой проезд стоит как раз пятьдесят долларов, что я сниму на покупку обуви.

Я беру паспорт и иду в банк. Меня быстро вызывают к кассиру, так как в очереди я вторая.

— Привет. Я бы хотела снять со счета пятьдесят долларов, пожалуйста. У меня есть номер счета, и вот мой паспорт, — говорю я.

Вбивая номер, который я ей дала, она рассказывает мне, как занята была на День Благодарения, а я говорю, что хорошо провела время. Я вру, конечно же, и показываю внешне то, чего все ожидают.

— Вы сказали, что хотели бы снять пятьдесят тысяч? Потому что нам потребуется немного времени, чтобы выдать вам их, — говорит она с нежной улыбкой.

— Пятьдесят тысяч? — спрашиваю я. — Господи, хотела бы я, чтобы там было столько денег.

Она смотрит на меня поверх своих очков, сидящих на кончике носа, и наклоняет голову набок.

— Здесь есть больше, чем вы назвали, миссис Хэкли. Вот, посмотрите. Это ваш остаток на счету, — она поворачивает экран компьютера так, что я вижу баланс счета, на котором больше восьмидесяти тысяч долларов.

— Простите, мэм, я думаю, вы показываете мне чей-то чужой счет, — быстро говорю я, закрывая свои глаза, чтобы не вмешиваться в чужие личные данные.

— Нет, это ваш, — радостно подтверждает она.

— Боже мой, — задыхаюсь я и осматриваюсь вокруг. Вдруг я чувствую, что все смотрят на меня. Наблюдают за мной, чтобы узнать, что я собираюсь делать. — Я просто хочу снять со счета пятьдесят долларов. Нет, подождите, дайте лучше пятьдесят пять, пожалуйста, — я не пойду домой пешком, теперь у меня есть деньги на автобус.